Красная туфелька (СИ) - Супруненко Алексей

— Почему Бернара? Мы вместе организовывали оборону? — расстроился Мишель.

— И с каких пор ты стал принимать такие решения? Да, привел помощь из Нетл-Драза, но это не значит, что ты стал большим начальником. В городском штабе знают, что ты коммунист? — выплеснул подобным образом свою обиду Дюбуа.

— С чего ты взял, что я коммунист? — строго спросил Морель.

— Они сказали, — он махнул рукой в сторону особиста и Селины.

— С коммунистами нам не по пути. Ты ведь воевал в Испании? На чьей стороне? — хотел на себя взять роль дознавателя обиженный летчик.

— На стороне республиканцев, — спокойно ответил Морель.

— Там были разные люди. Анархисты, коммунисты, эсеры и просто честные люди. Они ошиблись, назвав меня коммунистом. Жак Бернар, тоже считает не легитимным городской совет? — хитро закрутил свой вопрос представитель совета из столицы.

— Нет. Я готов занять эту должность, — быстро ответил Бернар, держа нос по ветру.

— Они не могли ошибиться, — уперся Мишель.

— Получается, что ты веришь этим людям? — переспросил Поль.

— Да, верю. Мне кажется странным, что тебя так быстро освободили и сделали таким начальником. Значит за тобой кто-то стоял.

— Мне просто поверили. А знаешь почему? — стал расстегивать свой китель командир из Нетл-Драза. Когда он его распахнул, все увидели окровавленные бинты на теле летчика.

— Потому что из-за таких как ты, предателей, меня пытали и возможно я бы и не дожил до народной победы, но мне повезло, — такие слова звучали как обвинения.

— Но я тут ни при чем! — снова стал доказывать свою правоту Дюбуа.

— Это он тебя сдал, — повторил свои показания Патрик Робер, чтобы окончательно утопить гаденыша.

— Если ты веришь этим людям, то почему я не могу сделать то же самое? — зловеще прищурив глазки, спросил офицер.

— Арестовать его! — приказал он своим солдатам. Те моментально скрутили Мишеля, обезоружив его.

— Что вы делаете? Я же свой! — заорал крепыш.

— Комендант, что следует сделать с теми, кто с оружием в руках выступил против власти, и является тайным пособником спецслужб?

В качестве пособника подразумевался понятное дело Дюбуа. Жак секунду подумав твердо ответил: «- Расстрелять!»

— Это не законно! Я требую, чтобы меня доставили в Нетл-Драз! — визжал Дюбуа.

— Бернар, вы считаете тоже, что я не наделен такими полномочиями? Если вас, что-то не устраивает, то найдется и другой претендент на роль коменданта. Сотрудничество с новой властью открывает большие перспективы. Но если есть сомнения, то доставьте своего товарища в штаб СНС и оставайтесь в городе. Может быть, там и найдется какая-нибудь должность для вас, — провоцировал Морель Жака на принятие решения.

— Дюбуа, мне не товарищ. Он предатель, — определился со своей позицией офицер.

— Жак, что ты говоришь? Мы же с тобой…

— Хватит визжать, Дюбуа, будьте мужчиной. Берите пример с капитана, — презрительно произнес Морель. Крепыша толкнули в общий строй.

— Командуйте комендант! Это ваше первое задание. Очистите аэродром от врагов и приступайте к его восстановлению. Он республике еще понадобиться.

— Нет! Не делайте этого! Кого вы слушаете? Он коммунист! Я здесь ни при чем! Это месть за девку! — орал Дюбуа, пока не получил прикладом в голову.

— Направо! Шагом марш! — скомандовал Бернар, полный решимости привести приговор в исполнение.

Селина стояла, пребывая в полной прострации. Благодаря усилиям Мореля она избежала расстрела, а ее лютый враг, наоборот занял место в шеренге приговоренных. Пока расстрельная процессия двигалась к краю аэродрома, мужчина схватил за руку баронессу и потащил за собой.

— Куда мы идем? — не понимала она.

— Тебе надо уехать отсюда и как можно быстрее. У тебя есть, что необходимо забрать с собой? — на ходу интересовался Морель.

— Мои вещи остались в казарме, в тумбочке.

— Хорошо, я их заберу. Подождешь меня в машине. Только никуда из нее не выходи. Понятно? — инструктировал ее Поль.

— Да, — кивнула головой девушка. Оставив баронессу в своем автомобиле, пилот вернулся в офицерскую казарму. Уже подходя к зданию сандалорец понял, что вряд ли он там, что-нибудь найдет. Все стены были в выбоинах от пуль. Стекол практически не осталось. Внутри все перевернуто. Посреди казармы две большие лужи крови, а на кроватях застыв в неестественных позах, лежало три трупа. Что-либо искать здесь было бесполезно. Пришлось возвращаться ни с чем.

— Не нашел? — поинтересовалась девушка, когда он захлопнул за собой дверцу авто.

— Не нашел, — подтвердил Поль. Машина завелась и водитель, уверенно вращая руль начал выводить ее на дорогу, минуя тела убитых, лежащих на земле и разбитую технику.

— И куда мы направляемся? — задала Дюран очередной вопрос.

— В Нетл-Драз. Оттуда с колонных беженцев я тебя отправлю в Триксил, к родителям, — раскрыл он свои планы.

— К отцу, — поправила его Селина.

— Мама погибла под бомбежкой.

— Извини, не знал, — посочувствовал мужчина.

— Ничего. Сейчас у каждого горе. Почему, Поль? — продолжала разговор девушка.

— Что почему? — не понял вопроса Морель.

— Почему ты мне помогаешь? Ты думаешь, я присягну СНС? — смотрела ему в затылок летчица, сидя на заднем сидении автомобиля.

— Не присягнешь. Я это понял, когда ты хотела шагнуть обратно в строй, — признался парень.

— Разве было не страшно?

— Страшно, — согласилась она.

— Но с ними спокойней даже умирать. Они настоящие храбрецы, не придавшие своих идеалов.

— А, что ты знаешь о моих идеалах? — посмотрел водитель в зеркальце, чтобы увидеть глаза собеседницы.

— Ничего, — дернула плечиком Селина.

— Ты коммунист? — захотела она узнать правду из первых уст.

— С чего ты это взяла? — не понимал парень, почему его все время причисляли к левому движению.

— Но, ты же воевал в Испании на стороне республиканцев?

— И что с того? Не все республиканцы коммунисты, хотя их идеалы мне понятны. Я тогда был слишком молод, но Франко с его друзьями из числа итальянских фашистов и германских национал социалистов не нравились мне, и тогда, — решил быть честным парень.

— Как же ты с такими убеждениями воевал на стороне Оси? Почему не сдался в плен? — хотела знать Дюран.

— Не смог, — не знал, что и ответить парень.

— А сейчас зачем рискуешь? Ради чего? — не понимала спутница.

— Не ради чего, а ради кого! Ты мне очень нравишься. Говорить сейчас о любви, наверное, бесполезно? Ты была в шаге от расстрела и высокопарные слова, это не то, что сейчас хочется услышать. Я ничего от тебя не прошу. Сам понимаю, каково тебе сейчас. Ты веришь в одно, я в другое. Плюс этот немецкий летчик. Шансов у меня маловато, но не отказываться же? Молчи. Просто слушай. Одежду мы тебе купим в городе. В форме находиться опасно. Документы какие-нибудь есть?

Она мотнула головой, но потом, подумав, вытащила из кармана офицерскую книжку и протянула ее Полю.

— Это не пойдет, — забраковал парень этот вариант.

— Лучше быть вообще без документов, чем с такими.

Морель выбросил офицерскую книжку в окно.

— Если спросят, то скажешь, что потеряла. Беженцев сейчас хватает и у многих проблемы с документами. Платок повяжи на руку. Сейчас трехцветная повязка действует как пропуск, — инструктировал он подругу.

— Мне бы привести себя в порядок, — попросила Дюран, дотронувшись рукой до слипшейся в волосах крови.

— Попробуем найти какую-нибудь гостиницу, если они еще работают. Я оставлю тебя там, на ночь, а завтра вернусь, чтобы отправить дальше.

Их автомобиль сбавил скорость, так как впереди на обочине стояли несколько еще горящих грузовиков. Рядом с ними лежали тела убитых немецких солдат, а чуть поодаль на лужайке сидели немцы в плотном кольце часовых.

— Группа Шнайдера? — догадалась баронесса.

— Да. Не повезло беднягам. Думали уйти через город по шоссе. Совет предугадал их действия и выставил заслон, — дал пояснение картине за окном офицер.