Спасти Козельск - Дмитрий Дашко

Демин тоскливо вздохнул: бойцов на стене было не так чтобы уж очень много, с десяток не наберётся. И то, если считать с теми пятью-шестью, что стояли на верхней площадке башни. С ними уже перекрикивались всадники передового дозора.

До «князя» долетали лишь обрывки слов, но и по ним стало ясно: вовсю шла перепалка.

– Что-то не хлебом-солью нас здесь встречают, – бросил Демин.

– Так это нормально… – буркнул Свешников сумрачно. – Значит, не потеряли бдительности…

– Да! – присвистнул Павленко, сдвигая на затылок островерхий шлем, которым успел заменить невыразительную кевларовую шапочку. – Крепостишка-то так себе.

– А ты чего ожидал? – заинтересованно покосился на него Демин. – Линию Мажино? Или Восточный Вал?

И тут же поймал себя на том, что слова эти вырвались непроизвольно, механически. Во-первых, и он, майор Демин, никаких линий Мажино здесь не предполагал. А во-вторых, если совсем уж по-честному, не очень-то и представлял, какими они на самом деле были, все эти укрепления Второй Мировой: только по фоткам, схемам да учебным фильмам, но это ж не то, что в реале. Даже линию Маннергейма не сподобился повидать, хотя она в соседней Финляндии. Стоп. В какой Финляндии? Она же на Карельском перешейке была, а он после советско-финской вошел в состав СССР.

Нет, крепко на занятиях по тактике названия в башку вдолбили. Вот уж точно – хоть среди ночи разбуди, майор выдаст тактико-технические данные французских и финских укреплений. А препод, помнится, заставлял их учить еще и данные французских крепостей времен Наполеона. Препод, фамилию Демин уже запамятовал, был вообще «свихнут» на эпохе Наполеона: ездил на военно-исторические реконструкции, шил мундиры – вначале русские, потом и французские, чрезвычайно гордился, что ему присвоено очередное игрушечное звание капитана имперских войск (словно бы звания полковника Российской армии мало!).

Впрочем, самого майора не минула чаша сия. На первом курсе он в добровольно-принудительном порядке ездил «воевать» на Бородино. Помнится, вошел в такой раж, что едва не поднял на штык «француза» – парня из Воронежского военно-исторического клуба. Демин перестал ездить на Бородино на третьем курсе. Во-первых, их военно-исторический клуб вместо русской армии «перешел» во французский лагерь (ну, нужно же кому-то и врагами быть?), а во-вторых – занятия у препода шли лишь на младших курсах, стало быть, плохая оценка или незачет за неявку на войну 1812 года уже не грозила…

Дениска-варвар, ожидавший увидеть что-то вроде Изенгарда или Гондора из заморского боевичка, постеснялся открыто в этом признаться, но его кислая мина говорила лучше всяких слов.

– Зря вы так! – в сердцах воскликнул Свешников. – Крепость очень грамотно выстроена. Видите, она со всех сторон окружена водой, находится на своего рода острове. Сейчас, правда, реки схвачены льдом… Но обратите внимание на устройство надвратной башни. Перед воротами – это, конечно, искусственно вырытый ров, но поглядите, он вплотную подходит к башне. Ни пяди земли для опоры, так что стенобитную машину пока что ставить не на что. И за воротами, я более чем уверен, ещё одна стена. И чтобы попасть во внутренний городок, придётся объехать добрую четверть, а то и треть периметра. Только там будут ещё одни ворота. И всё это время ехать надо будет между двумя стенами…

– А ещё я читал, – добавил он после паузы задумчиво, – что защитники наморозили на ворота и на всю привратную башню слой льда – так что ни зажечь, ни вскарабкаться…Только, – поспешно добавил историк, – я об этом читал не в научном труде, а в художественном. Роман-эссе «Память» Владимира Чивилихина. Вышла когда я еще студентом был, много шума наделала. Мы ее на семинарах обсуждали вместо Грекова.

– Грамотная мысль, – Демин одобрительно кивнул, заодно пресекая ученые рассуждения доктора наук. – Даже если источник не академический, мысль все равно верная. Так и поступим…

Но пока что ворота были затворены, демонстрируя новоприбывшим «боярам» дубовые плахи, обитые железом – гранатомет не с первого раза возьмет… Защитники на башне и впрямь переругивались с передовым дозором прибывшего войска.

– Вы кто такие? – непочтительно орали они на гарцующих перед рвом всадников.

– Дружина князя Гаврилы Мстиславовича! – отвечали те.

– И куда его дели? Прячется где?!

– Да нигде! – насмешливо крикнул Демин, подъехав вплотную ко рву. – Не прячусь я! Можете пучить зенки: за просмотр денег не берут!

Демин поймал себя на том, что опять употребил неизвестное здесь слово. Вроде бы термин «деньги» появились позже. Поначалу была деньга, потом копейка. И те и другие были отдельными монетами. Тьфу ты! Слово «монета» вошло в русский обиход только с Петра Первого. Ну да ладно. Нет такого слова – теперь будет. Пусть привыкают предки к неологизмам.

Майор задрал голову, чтобы рассмотреть бородатые, наглые морды защитников на башне.

– Кто тут старший?

– Ну, я, – с ленцой протянул один из воев.

Броня на том и впрямь была побогаче, чем у остальных. Или так показалось? Не особо ведь и разглядишь.

– Так отворяй ворота! – заорал десятник дозора, покосившись на Демина (с его появлением он молча уступил право переговоров, а сейчас вдруг не выдержал). – Князь Гаврила Мстиславович перед тобой, собака! Щас плетью попотчую!

Воин, назвавшийся старшим, метнулся назад, должно быть, к лестнице, ведущей вниз, к основанию башни, к запорам ворот, но тут же вернулся.

– Прости, князь! Не могу открыть сразу, с воеводой переговорить нужно. Без его слова нельзя.

– Давай поживей! Шевели копытами, мать твою! – прикрикнул Демин. – Неровен час, монголы нагрянут… Тогда по-другому переговаривать придётся!

В близость врага он не верил и рассчитывал лишь подстегнуть чересчур медлительного служаку, только, похоже, не очень-то преуспел. Воеводу старший на башне боялся больше, чем монголов.

Минут двадцать прошло, прежде чем заскрипел опускаемый поперёк рва мост и пришли в движение массивные ворота.

«Медленно всё…» – сердито отметил Демин.

Раздражала его отнюдь не медлительность стражи: человеческий фактор – дело поправимое. Кому пинка, кому зуботычину: не бегать – летать начнут. Майора беспокоил иной аспект, технический. Поворотные механизмы моста и ворот не отличались быстродействием, а ведь иной раз счёт на секунды идёт: и врага не впустить, и самим в атаку или на выручку кинуться.

– Игорь, – обратился майор к Водневу, сидевшему за штурвалом заглушенного снегохода и со стоически-непроницаемым выражением смотревшему на откровенно невпечатляющие мост и створки ворот. – Задание тебе. Подумай, как акселерировать эту древность. Потом, понятное дело, как все устаканится.

– Бу сделано, то… – вскинувшийся с прямо-таки курсантской бодростью Воднев осёкся. Гарцующие перед пятёркою «бояр» всадники передового дозора как-то странно на них посматривали.

В эту секунду мост коснулся земли, да и ворота открылись почти что полностью. Путь был открыт.

– Вперёд! – негромко скомандовал майор.

– Не учудили бы чего! – Павленко повел по сторонам «винторезом», взятым на изготовку для стрельбы из седла.

– Совсем нашим предкам не доверяешь, – почти ласково укорил его Демин.

– Я… князь, никому не доверяю. Ну, окромя тебя да наших, – хмыкнул Павленко.

Передовые всадники были уже под аркой ворот, за ними тянулись другие. Слышался топот удалявшихся коней, тихие разговоры.

За стеною их встретили десятка два пеших воинов. Держались они насторожено. Князь почувствовал на себе чей-то холодный взгляд. Он осмотрелся: так и есть, сразу двое лучников демонстративно держали его под прицелом. Ну что же, честно и откровенно.

– Мне велено тебя встретить, князь Гаврила! – выступил вперёд статный, рослый детина с русой бородой и пронзительным взглядом светло-голубых глаз. – Звать меня Ермилой! Воевода я тутошний.

В голосе его не было ни угрозы, ни особого почтения. Хладнокровен, как терминатор, а взглядом уже дырки на латах у «князя» просверлил.

– Неласково что-то встречаешь, воевода!

– Прости, князь: времена такие! – равнодушно откликнулся Ермила.

Свешников насчет второй стены не ошибся. Минут пять они молча ехали меж двух стен. Со всех сторон небольшую группу пропущенных в город всадников окружали такие же хладнокровные, как их начальник, ратники.

Снова закрытые ворота.

«Однако режим они блюдут», – не мог не оценить Демин.

Ермила махнул рукой. С ужасным скрипом и невыносимо медленно распахнулись ворота внутренней стены. Радовало одно: здесь не было подъёмного моста, а то бы ждать пришлось до вечера.

Глава 9

Как и опоясывающие его стены, Козельск был городом деревянным. Обычные домишки в один этаж, мало отличимые от привычных деревенских изб двадцать первого века. Разве что труб мало: дома топились преимущественно по-чёрному.