Язычество Древней Руси - Борис Рыбаков

Авхат как символ племени упоминается этим автором вторично в текстовом соседстве с какими-то "ратями кессейскими", под которыми подразумеваются племена Северного Кавказа: "… и авхат, умеющий раскидывать широким кругом летучие арканы и притягивать петлями самые дальние отряды" (ВДИ, 1949, № 2, с. 348/916. ). Такое раздвоение авхатов на приднепровских и северокавказских вполне объясняется сообщением Плиния: описывая народы у северных отрогов Кавказа (Киссийские горы), он добавляет, что "по другим авторам сюда вторглись скифские племена авхеты, атерней, асампаты", которые истребили танаитов и инапеев (ВДИ, 1949, № 2, с. 296/864. ).

Если речь идет о танаитах, то, следовательно, набег авхетов был произведен в направлении низовий Дона. Это вполне согласуется с установленным выше местоположением авхатов как части сколотского союза - авхаты находились южнее своих сородичей у самой границы степи, и авхатские всадники, владевшие "летучими арканами", могли вступать в союзы со степными скифами "и притягивать петлями дальние отряды".

Археологическое определение авхатских памятников связано с вычленением какого-то участка из состава необычайно обширной киевской группы. Киевская группа не подразделена по археологическим признакам на локальные варианты и о земле авхатов можно говорить лишь предположительно. Возможно, что рубежом был водораздел между притоками Днепра и Буга. Главная масса памятников здесь сосредоточена в бассейне речек Большой Виси и Малой Виси. Здесь же сосредоточено и наибольшее количество античного импорта и "наиболее богатых погребений с большим количеством золотых украшений" (Петренко В. Г. Правобережье Среднего Приднепровья… с. 58. ), что подтверждает слова В. Флакка о богатстве Авха. Киммерийское наследие подтверждено здесь знаменитым Мельгуновским курганом с ближневосточными вещами. Район упомянутого древнейшего Мельгуновского кургана (VII в. до н. э.) - конец лесостепной зоны между самыми верховьями Ингула и Ингульца - интересен в топонимическом отношении; отсюда вытекают в разных направлениях речки со сходными названиями: на запад текут Большая Вись (Высь) и Малая Вись (притоки Гипаниса - Синюхи), а на юг течет Висун, впадающий в Ингулец. Мне кажется, что не будет большой натяжкой сопоставление этих гидронимов с племенным именем авхатов. Конечное … tai в обозначении авхатов является, очевидно, суффиксом множественности (как и в словах "сколоты", "паралаты"). Основу слова составляют согласные ВХ, что при взаимозаменяемости в славянских и иранских наречиях звуков X и С может дать в нашем случае и сочетание ВС (по образу иранского названия напитка - "Хома" - "Сома" или русского - "грехи" - "греси", "глухии" - "глусии" и т. п.). По всей вероятности, три речки, вытекающие из одного небольшого района, соседнего с киммерийской степью (две из них относятся к верховьям Гипаниса), можно связывать с землей авхатов, частью сколотской земледельческой общности почитателей священного плуга.

К авхатам условно можно отнести городища на водоразделе Днепра и Буга: Пастырское (18 га), Буда и Макеевское (по 24 га) и Шарповское. На территории авхатов, в бассейне Гипаниса окажутся такие курганные группы, как Рыжановка, Журовка, Турна, Оситняжка и др.

Если паралаты размещаются на Борисфене, а авхаты на Гипанисе, то для катиаров и траспиев остаются две археологических группы в земледельческой лесостепи: Восточно-Подольская в среднем и верхнем течении Буга и Западно-Подольская на Днестре. Если придавать значение созвучию имени траспиев с р. Тирасом (Днестром), то их следует считать самым западным звеном сколотского племенного союза. Катиарам остается в этом случае верхний Буг. Основание, как видим, шаткое.

Эпические имена сколотских "царей" не адекватны именам племен. Вполне возможно, что они образованы по принципу имен сказочных героев вроде Горыни, Вертигора, Переверни-Гора, Верни-Вода и т. п. В какой-то мере эпические имена оправданы предложенным выше географическим размещением их; владения Липо-ксая (Горы-царя) расположены на отрогах Авратынской возвышенности, на "горах", с которых стекают все окрестные притоки Днепра; с этих же гор текут небольшие речки к морю, к греческим городам Понта. Властитель катиаров и траспиев - Арпо-ксай ("Царь водных глубин") - повелевал землею, по которой протекал Тирас, река с высокими скалистыми берегами. Очевидно, посредником Геродота в его беседах с борисфенитами был кто-то из царских скифов, для кого персидский язык был вполне понятным, но знал и язык своих соседей, - праславян. Для Геродота, побывавшего в Иране, он перевел все понятия на персидский. В русских богатырских сказках о трех царствах, являющихся трансформацией очень древнего праславянского эпоса, главного героя Световика (ему в записях Геродота соответствует Кола-ксай, Солнце-царь) сопровождают такие богатыри, как Горыня (Липо-ксай) и Усыня-Вернивода (Арпо-ксай).

Сколотские племена с запада на восток размещаются так:

1. Траспии на Тирасе (мифический Арпоксай).

2. Катиары на верхнем Буге - " -

3. Авхаты на Гипанисе и Виси (мифический Липоксай).

4. Парадаты ("первенствующие") на Борисфене (мифический Колаксай).

У каждого племени было по несколько крепостей. У траспиев городища в Григоровке, в Дарабани и в Поливановом Яру. У катиаров городища: Немировское, Севериновское и в Якушинцах. К авхатам условно можно отнести городища Буда-Макеевское, знаменитое Пастырское и Шарповское (все три городища расположены на водоразделе Днепра и Буга). Это гнездо городищ отстоит от Тясминского на 40 км. Городища парадатов расположены тремя гнездами: северное гнездо близ Киева, среднее - в углу между Днепром и Росью, а южное - на Тясмине (Археологiя Української РСР, т. II. Карта № 2. ).

Все четыре перечисленных здесь сколотских племени археологически хорошо объединены во всех отношениях в единую лесостепную земледельческую культуру Правобережья, а в отношении так называемой "скифской триады" (оружие, конское снаряжение, звериный стиль) они входят в более широкое понятие скифской культуры вообще, что и давало основание эллинам причислять сколотов к скифам. Археологические изыскания М. Я. Рудинского и Г. Т. Ковпаненко на Левобережье установили, что Ворсклинская группа памятников скифской культуры является результатом колонизации населения с правого берега на Полтавщину, т. е. по происхождению тоже сколотской. Памятники скифского времени на Ворскле представляют собой "как бы остров правобережной раннескифской культуры" (Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського часу на Ворсклi. Київ, 1967; Ильинская В. Д. Скифы днепровского лесостепного Левобережья. Ктв, 1968, с. 173. ). Колонизация земледельческого населения с правого берега Борисфена на левый происходила в VIII - VII вв. до н. э., усилившись, вероятно, во время ухода левобережных скифов в свои длительные скитания по Востоку.

Геродот знал о борисфенитах за Днепром и, ведя свое описание с юга на север, начал его именно с Ворсклы-Пантикапы, отсчитывая отсюда расстояния до северных пределов земли днепровских пахарей. На вопрос о том, не представляли ли выселившиеся сколоты самостоятельного племени или "царства", следует ответить отрицательно, так как на Левобережье господствовали скифоидные гелоны (по мифу Гелон - брат Скифа) и в самом центре ворсклинской группы был построен огромный город Гелон (Бельское городище). Могло быть, что исходной полосой колонистов являлась киевская археологическая группа, частично охватывавшая и кромку левого берега Днепра. Тогда левобережных колонистов следует рассматривать как часть "обширнейшего царства" парадатов. Принадлежность полтавских земледельцев к сколотам подтверждается названием той реки, которая отделяла их от скифов-номадов: Ворскла - летописный Вороскол; вторая часть слова "…скол" может быть связана с самоназванием "сколоты", а первая - "воръ…" означает в древнерусском языке "забор", "ограду". В целом наименование пограничной реки можно перевести как "ограда сколотов", что вполне согласовалось бы со словами Геродота: "если перейти реку Пантикап [то там] живут уже скифы-кочевники, которые ничего не сеют и не пашут …" (IV - 19). Если Вороскол был южной границей переселившихся борисфенитов, то отдаленным восточным рубежом праславянской инфильтрации был, по всей видимости, Оскол, где есть земледельческие памятники скифской поры. После того как археологи открыли сколотский "остров" на Пантикапе, мы можем обратиться к интереснейшим сведениям Помпея Трога, сохраненным в передаче Марка Юстина (около III в. н. э.). Поздний автор пытался дать общую картину участия скифов в мировой истории, но делал это не очень умело и легко перемешивал исторические сведения, почерпнутые у Геродота, с заведомыми мифами и домыслами. Миф об амазонках он вкрапливал в разные части своего рассказа, обесценивая тем самым историческую основу. Один из рассказов Помпея Трога посвящен походам скифов в Азию. Начинается он конфликтом скифов с египетским фараоном, после которого "скифы покорили Азию и сделали её своей данницей", на это ушло 15 лет. "В это время двое скифских юношей из царского рода Плин и Сколопит, изгнанные из отечества происками вельмож, увлекли за собой множество молодежи…" (ВДИ, 1949, № 1, с. 250/795. )