Хроники возрожденного Арканара - Борис Вишневский

В результате реальная картина происшедшего оказалась серьезно искажена и серьезно подействовала на общественное мнение, которое, как сегодня фиксируют социологи, в большинстве своем на стороне власти.

Нам рассказывали об обстреле и штурме Цхинвали, но умалчивали о предшествовавшем этому обстреле грузинских сел в Южной Осетии (заодно умалчивали о том, что грузины составляют 35% населения непризнанной республики). Нам показывали осетинских беженцев, но не показывали грузинских. И нам показывали российских генералов, которые до последнего отрицали то, что уже увидел весь мир: что российская армия бомбила Гори и Сенаки, что российские подразделения входили в Гори, Зугдиди и Боржоми и захватили порт Поти. Все эти города находятся далеко за пределами Южной Осетии, и указанные действия – как и последующее разграбление военных баз Грузии, захват «трофеев», установка блокпостов и прочее – не имеют ни малейшего отношения ни к «миротворчеству», ни к «защите мирного населения Южной Осетии». А еще нам называли потери среди осетинского населения – две тысячи, потом 1600 человек, потом около 1500. И непрерывно говорили о «геноциде» и «этнических чистках»…

Сперва о жертвах: международная правозащитная организация Human Right Watch, опираясь на данные российских (а не каких-либо других) медиков, достоверно установила факт гибели в Южной Осетии лишь 50–60 человек. О пяти-шести тысячах раненых – примерно столько их должно быть, если верить данным 1500 – 2000 погибших, – ничего не известно, их лишь несколько сотен, и многие из них не гражданские лица, а военные.

Возможно, эти подсчеты не точны и реальные потери значительно больше. Но ни российские, ни югоосетинские власти не предъявляют никаких доказательств иного. Казалось бы, если есть больницы, заполненные тысячами раненых, – покажите их всему миру, и он поверит! Но нет, ничего подобного…

Бесспорно, даже и десятки погибших мирных граждан – трагедия, и виновные в ней должны нести ответственность. Но ведь именно страшные цифры потерь с первых же дней конфликта служили главным обоснованием военных действий со стороны России. Так не шла ли речь о дезинформации, имевшей своей целью обработку общественного мнения?

Что касается «геноцида» и «этнических чисток» – этими обвинениями в адрес Грузии полюбили бросаться наши политики и дипломаты, – пока что они представляются совершенно необоснованными.

Указанные понятия, относимые к преступлениям против человечества, имеют четкую юридическую трактовку, в том числе в конвенциях ООН, ратифицированных Россией. Но возьму на себя смелость утверждать: ничего подобного тому, что установлено этими конвенциями, на территории Южной Осетии не происходило – во всяком случае тому не представлено никаких доказательств.

Когда на эту территорию попали журналисты, они сообщали только о погибших и раненых в результате перестрелок и бомбежек. Это доказывает нарушение Грузией Женевских конвенций, но не свидетельствует об уничтожении людей по национальному признаку. А с «чистками» дело обстоит просто наоборот: сегодня из района конфликта изгнаны не осетины, а грузины. Лидер Южной Осетии Эдуард Кокойты говорит, что грузинские села в республике уничтожены (при этом российские «миротворцы» не препятствовали ни изгнанию жителей из этих сел, ни их разрушению), и заявляет, что не позволит вернуться грузинским беженцам…

То, что российские телеканалы заняли в дни войны столь однозначную и предвзятую позицию, совершенно не удивляет. Ведь те же официальные каналы многократно рассказывали гражданам собственной страны вопиющую неправду. Или не они сообщали о якобы «подававших сигналы» моряках «Курска», занижали в несколько раз число заложников в Беслане, уверяли, что от «монетизации» народ только выиграет, и называли российские выборы самыми честными в мире?

Впрочем, как уже сказано, большинство российского населения одобряет действия властей, не желая или не умея задуматься. Это не ново: то же самое наблюдалось и во время второй чеченской войны, когда Анатолий Чубайс радостно заявлял о «возрождении российской армии в Чечне» и объявлял предателями всех, кто с этим не согласен. Но тем, кто сегодня восторгается новым «возрождением армии», стоило бы полистать подшивки советских газет времен ввода войск в Венгрию в 1956-м, в Чехословакию в 1968-м или в Афганистан в 1979-м. И убедиться в полном сходстве риторики, используемой для оправдания военных действий на чужой территории…

Иного не дано?

«У России не было иного выхода – войска ввели для спасения мирных жителей, – уверяют нас. – Подавляющее большинство из них – российские граждане. Надо было сидеть и смотреть, как гибнут люди?».

Безусловно, не надо было. Но дальше начинаются неприятные вопросы, ответа на которые старательно избегают отечественные политики и генералы.

Во-первых, откуда в Южной Осетии появилось такое число российских граждан? Известно, какие сложности испытывают граждане, родившиеся и выросшие на территории СССР, пытаясь получить российское гражданство, между тем в Южной Осетии и в Абхазии паспорта раздавали, как канцтовары. Зачем? Чтобы в любой удобный момент заявить, как это и произошло сейчас, что Россия не может оставить своих граждан без защиты? Помнится, захват Германией Судетской области Чехословакии в 1938 году тоже был проведен под предлогом «защиты проживающих там немцев».

Во-вторых, если бы целью российского руководства была исключительно защита своих граждан (многие ли из российских граждан на российской территории чувствуют хоть какую-то «защищенность»?) в Южной Осетии, существовало немало способов предотвратить конфликт. Начиная с жесткого предупреждения Грузии: на любую попытку силового захвата Южной Осетии Россия ответит адекватными мерами. Однако это не было сделано.

А в-третьих, «миротворческая операция» должна была закончиться на территории Южной Осетии устранением опасности для мирного населения. В этом случае никто в мире не осудил бы Россию. Однако ее армия вышла за эти границы и начала масштабную военную операцию на территории Грузии. При этом были нарушены и нормы международного права («принуждение к миру» допускается только под эгидой Совета Безопасности), и российская Конституция (армия не используется за пределами страны без положенной санкции Совета Федерации), и «Сочинское соглашение» 1992 года, которое определяет «миротворческий мандат» России.

Что дальше? А дальше признание Южной Осетии и Абхазии российскими властями (что не будет иметь международных юридических последствий) и масштабные затраты на «восстановление Южной Осетии» (что будет иметь большие экономические последствия).

Помочь жертвам «пятидневной войны», конечно же, необходимо. Они остро нуждаются в гуманитарной помощи – продуктах, одежде, лекарствах, стройматериалах и так далее.

Но ведь речь сегодня идет и о прямом финансировании республики из российского бюджета, о включении ее в нацпроекты, о строительстве разного рода объектов, о «кадровой помощи» в формировании правительства… Кто-то из федеральных чиновников уже обмолвился, что расходы на восстановление Южной Осетии будут сравнимы с расходами на восстановление Чечни. Вдохновляющее сравнение: как разворовывались деньги в чеченской «черной дыре», мы хорошо помним. Теперь создадим «осетинскую»?

Интересно еще вот что: на каком правовом основании Россия будет что-то «восстанавливать» на чужой территории? Или мы ее уже считаем «по факту» своей?

Последнее. Еще один – и не менее печальный – результат «пятидневной войны» в том, что на ее фоне стремительно усиливаются рефрен «Ищи врага!» и мобилизационная риторика. А это в свою очередь предвещает внутриполитические изменения, и вряд ли в сторону демократии и свободы. Хотя, конечно, хотелось бы ошибиться…

Обитаемый остров

«Правильно сделали, что вмазали по этому Саакашвили», —с удовлетворением говорит мой дядя, сидя напротив меня за праздничным столом на дне рождения своего сына. «Вот как на людей действует пропаганда», – скептически откликается его жена, но остается в меньшинстве: большая часть присутствующих придерживается той точки зрения, что Путин с Медведевым, мягко говоря, не сахар, но на этот раз сделали все правильно. Попытки объяснить, что картина произошедшего в августе 2008-го на Кавказе, которую рисовали зрителям российские телеканалы, радикально не соответствует действительности, большого успеха не имеют. Собравшиеся, между тем, – традиционный демократический электорат, никогда не голосовали ни за коммунистов, ни за ЛДПР, ни за «Единую Россию». И тем не менее – такой, весьма специфический, взгляд на вещи…