Забавные похождения скромного домашнего пьяницы Петьки Фрола - Игорь Желанкин

– Давай, милок, не стесняйся, – Петьку толкнули под локоть, – тут один пшик всего! Поверь, это для начинающих!

Довольный Васька, видимо, тоже уже поправивший здоровье, держал следующую выпивку возле лица Фрола.

– Нос только зажми, потому что в первый раз этот аромат может шибко мозги пробить!

Круги перед Петькиными глазами стали зелеными от похмелья, близкого к обмороку, и мерзкого запаха зелья. Зажмурившись, он осушил банку в три глотка. Жидкость проникла в желудок и забурлила…

– О-о-о! Приживается! – воскликнул тот, кого называли Васькой, и протянул лист подорожника. – На, зажуй, отбей привкус!

Фрол тупо выполнил указание. Медленно двигая челюстями, он вдруг заметил, что краски жухлой травы и сентябрьского неба загорелись ярче, голова начала проясняться, а онемевший от приторного вкуса язык принялся выписывать словесные кренделя:

– Во, блин, что это? Офигеть!

Внезапно появившаяся легкость растеклась по всему телу, тиски, сжимавшие Петькину грудь с самого пробуждения, ослабли настолько, что он первый раз за сегодняшний день глубоко вздохнул.

– Хе-хе, а ты как думал?! Это тебе не хухры-мухры! Отечественные препараты нами давно проверены – поразительная эффективность! – мужикам было явно очень приятно, что радость похмелки и их тоскливое одиночество разделяет кто-то еще, а может, им просто хотелось поболтать о чем-нибудь прекрасном.

– Я балдею, ребята! Вы мои спасители! – Фрол весело крутанулся вокруг себя и, счастливый, повалился на куст чертополоха. – Как здорово! У вас еще есть для меня хоть немного? Я вам потом водкой возмещу или портвейном настоящим!

Он подложил руки под голову и мечтательно смотрел на высокие облака.

– Ты прекрати! Какие могут быть счеты! – смутился Колян. – Я тоже иногда болею, и бывает так, что даже дихлофоса нигде не достать! Все мы люди и должны помогать товарищам по несчастью! Эх, ведь нам очень хорошо известно, что такое утрешняя трясогузка!

– Тебя как звать-то? – спросил второй, тот, кто наливал пиво.

– Петька я, Фролом кличут! – Петька наслаждался своим состоянием. Жизнь забурлила у него в груди, и он широко улыбнулся: – Тут я, где-то рядом живу.

Хотя сейчас ему было по фигу, где именно он живет. Ему вообще сейчас было все по фигу.

– Ну а я вот местный бродяга… – с грустью в голосе сообщил первый. – И Васька тоже не владелец царских палат. Обитаем в тех развалинах. – Стремящееся к полудню светило отражалось у Коляна на затылке, и он умиротворенно улыбался, подставив желтое лицо под косые лучи осеннего солнышка. – Редко кто заходит к нам, но мы очень гостеприимные. Тебе вот помогли. Ты не пропадай, появляйся у нас! Чуть попозже я еще плесну божественного напитка!

Лысый, кряхтя, поднялся с земли…

В общем, проникся Петька гостеприимством Васьки с Коляном и рассказывал о них при случае друзьям и приятелям. Но сейчас, стоя рядом с Серегой и Маргошей, Фрол опять содрогнулся, вспомнив то гадкое пойло, тот омерзительный привкус, который потом преследовал его еще неделю. Хотя этот коктейль, это чье-то чудовищное изобретение, видимо, спасло ему тогда здоровье, а может, даже и жизнь.

– Как дихлофос? – Фрол даже икнул, настолько образ Борисыча и женщины по имени Людка не соответствовал внешнему виду тех бомжиков, которые только что всплыли в Петькиной памяти. Да и Маргоша, и ребятки из «бэхи» тоже мало были похожи на бродяг.

– А вот так! – передразнил его Серега и цыкнул слюной между зубов. – Удивлен? Ха! Не ты первый! А хочешь, пойдем подойдем к Людочке, поздороваемся, что ли… Можешь даже поспрошать чего… Я бы тебе и сам рассказал много всего из моих с ней приключений, но, боюсь, она этому не особо обрадуется. И не потому, что ей стыдно или неприятно вспоминать события давно минувших дней, а просто не принято это в нашем кругу. Как-то обходимся мы без сплетен, ведь у каждого из нас есть свой опыт беспробудного пьянства и удивить друг друга мы уже не в состоянии… Марго, ты с нами? – улыбнувшись Фролу, он повернулся к девушке. Блондинка кивнула и деловито взяла Борисыча под руку…

Ровным счетом так ни в чем и не разобравшись, Петька мудро решил промолчать, но недоверие продолжало расти. Ну никак он не мог представить Борисыча возле пруда в тяжком состоянии трясогузки, в одних носках да еще и в обнимку с канистрой «Ройала». Не получалась у Фрола и сцена, где женщина по имени Людка, зажавши нос пальцами, вкушала дихлофос с похмелюги. Стройная Маргоша пока помалкивала, и Петька не стал заморачиваться еще и о ней. Он прикрыл глаза, глубоко вздохнул и попытался успокоиться.

Народ тем временем высыпал на улицу перед зданием, и люди, разделившись на группки, курили и негромко беседовали. Напротив размещалась автомобильная стоянка, где среди большого количества машин среднего класса стояли и довольно дорогие модели. За углом дома находился шикарный ресторан, и Фрол вначале решил, что принадлежат они богатым посетителям, но ему опять пришлось убедиться в том, что он заблуждался. Тот самый мерзкий бородач, который на собрании сидел недалеко от него и, как Петька мудро предположил, собирался найти собутыльника и отправиться побухать, появился в открытых дверях и достал из кармана брелок. Маленький пульт в руках негромко пискнул, и изящный «нисcан» приветливо заморгал аварийками. Фрол пошарил глазами по территории парковки и заметил, что девушка с сухими губами тоже не пошла на остановку троллейбуса, а с достоинством садилась в крохотное «ауди купе» с иностранными номерами. В течение нескольких минут вся площадка опустела, оставив Фрола в глубоких размышлениях над словами Борисыча, что не так-то в мире все просто, как может показаться на первый взгляд.

Помотав головой, как в наваждении, Петька услышал восхищенный возглас:

– Хай, Борисыч! Ты опять решил заглянуть на огонек? Давненько тебя видно не было! – женщина по имени Людка обращалась к Сереге, в знак приветствия пальцами изображая «викторию».

Фрол покосился на нее, но ляпнуть какую-нибудь дерзость насчет ее фантомного алкоголизма у него не хватило смелости. Борисыч улыбнулся, мягко освободился из-под руки Маргоши и направился к Людочке.

– Здравствуй, дорогая! Занимался своими делами, но теперь я снова в строю! Ну а ты как? – Серега слегка прикоснулся губами к нежной щечке женщины и повернулся к ее собеседнице. – Привет, Настенька, рад тебя видеть!

Та молча кивнула, а Людочка счастливо выдохнула Борисычу в ответ:

– Нормально, жизнь продолжается! Вчера была олимпиада по физике, мои, естественно, победили!

– Так твоим даже соревноваться не надо, потому что это бессмысленно! Всем остальным нужно просто сдать листы с задачами без боя или выкинуть их в урну! – грубо польстил Борисыч.

Людка улыбнулась, и глаза ее заблестели. Чувствовалось, что ей очень приятно.

– Спасибо, Серый, но это факт! Ты же знаешь, что я вкладываю в ребят всю свою любовь и энергию, чтобы дать им необходимые знания, чтобы вырастить достойных людей! А это кто? – она вопросительно кивнула в сторону Петьки.

– Это новенький, два часа назад пришел. Алкоголиков настоящих ищет… – подозрительно хитро доложил Борисыч.

Фрол прекрасно все слышал и пришел в недоумение из-за внезапно возникшего интереса к своей персоне и нарушения порядка знакомства. Ведь это он должен был подойти к компании и поспрошать чего-нибудь. Мало того, с этого расстояния Людочка выглядела еще более эффектно, и Фрол, незамедлительно сделав окончательные выводы, опять стал убеждать себя, что невозможно совместить несовместимое, что не бывает так, хоть ты тресни.

«Блин, че за чертовщина! – размышлял он. – Какой тут, на хрен, дихлофос! Да эта фифа, наверное, даже туалет в перчатках посещает! Эх, ведь врут они все! Нет, чтобы сразу признались всей шаблой, что, дескать, извини, друг, промашечка вышла! Иди, типа, гуляй себе с миром! Т-а-а-к… Что же теперь делать?.. Тем более тут очень трудно понять, ну на фига им все это надо – понты-то закрученные! Да и зачем в таком случае называть себя алкоголиками? Хм, странно все это! В общем, надо быть начеку!»

Фрол умно прищурился и уже с видом знатока оценил «мадам» по ему одному известной шкале принадлежности к той или иной категории граждан. Черный плащ женщины был куплен явно в Канаде, ее изящная обувка на тончайшей шпильке являлась произведением искусства шведских сапожников, ну а заколка в волосах с прикрепленным к ней прозрачным камешком распространяла единственные на земле лучи, позволяющие распознать бриллиант. Петька опять попытался представить, как эта недотрога пьет отраву для тараканов, и уже не смог сдержать нервный смех.

– Ты чего? – Марго держалась за куртку Фрола и переминалась с ноги на ногу.