Детектив США. Книга 5 - Томас Росс

— Убили Эдди Уизмера, — ответил Квист.

Они сидели в лоджии и наблюдали, как луна скатывается за горизонт, — Квист, Лидия и Гарви.

— Дело яснее ясного, — уверенно заявил Гарви.

— Голливудская полиция должна что-то знать об этом Чифе, — заметил Квист. — Не зря твой приятель говорил, что Чифа разыскивали.

— Все сходится. Этот подонок был на вечеринке. Джонни его вспомнит. По мнению Тайлера, Чифа забыть трудно. Он пришел с Беверли или чуть позже. Увидел, как она поднялась в спальню, последовал за ней. Возможно, он хотел, чтобы Беверли украла для него деньги. А может быть, сам решил позаимствовать что-нибудь ценное. Пока он болтался по второму этажу, Беверли успела наглотаться таблеток. Зайдя в спальню, он прочитал записку, понял, что Беверли умерла или умирает, и смылся. По понятным причинам он стремился избежать встречи с полицией. А через пару дней вдруг прочитал в газете, что Беверли умерла в собственной квартире. Чтобы догадаться, как она туда попала, не требовалось семи пядей во лбу.

Квист покачал головой.

— Даже если предположить, что мы ищем именно Чифа, он не мог уйти тогда, Дэн. Иначе как бы он узнал, что Сэйбол и Либман помогали перевозить тело Беверли?

— Значит, он слонялся вокруг дома Джонни, — Гарви нетерпеливо махнул рукой. — Он все видел и сразу понял, что теперь обеспечен до конца дней. Чтобы скрыть правду, Джонни не мог не платить. И исправно платил два года. А когда его терпение лопнуло и он ушел со сцены, Чифу пришлось искать новый путь к кошельку Джонни. У него было время на размышления. Двести тысяч долларов — немалая сумма. И Чиф выжидал, пока в газетах не появилось сообщение о выступлении Джонни на благотворительном вечере в Нью-Йорке. Тогда-то он и приступил к реализации заранее продуманного плана. Хотел насмерть перепугать Джонни, чтобы тот вновь начал платить. И он убил всех, кто так или иначе имел отношение к смерти Беверли.

По телу Лидии пробежала дрожь. Она прижалась к Квисту.

— Это какой-то кошмарный сон.

Квист молчал, разглядывая маленький буксир, ползущий вверх по Ист-Ривер.

— Ты со мной не согласен? — спросил Гарви.

— Возможно, ты и прав. Джонни, конечно, вспомнит, был ли Чиф на той вечеринке. Будем надеяться, что он известен и голливудской полиции. Все так хорошо сходится, что я, не знаю по какой причине, сомневаюсь в твоей версии.

— Что же тебе нужно — письменное признание?

— Я не знаю, что мне нужно, Дэн. Но чувствую, что в твоей версии есть выпавшее звено, и никак не могу его нащупать.

— Ну, если хочешь, ищи его, а мне все ясно.

— Второе дно цилиндра, — промолвил Квист.

— Ты свихнулся? — изумился Гарви. — О чем ты говоришь?

— Очень умный человек предупредил меня сегодня, чтобы я всегда помнил, что в цилиндре фокусника есть второе дно.

— Я сдаюсь! — воскликнул Гарби. — Ты хочешь, чтобы я обо всем рассказал Кривичу?

— Разумеется, Дэниэл. С голливудской полицией он свяжется быстрее нас. А я попрошу Джонни покопаться в памяти и вспомнить, был ли на вечеринке Чиф.

В новом номере Джонни к телефону подошел сержант Квиллэн. Допрос Джонни еще не окончился. Квист попросил передать Сэндзу, что ждет его звонка.

— Мой друг Дэн Гарви полагает, что может поделиться с лейтенантом любопытной информацией.

— Это может подождать? — спросил Квиллэн.

— Боюсь, что нет, — ответил Квист и, подозвав Гарви, передал ему трубку, а сам вышел в лоджию и сел рядом с Лидией. Из гостиной доносился приглушенный голос Гарви.

— Не впутывайся в это дело, Джулиан, — прервала молчание Лидия. — Пожалуйста.

— Я не впутываюсь. Теперь первую скрипку играет Кривич.

— Но я-то тебя знаю. Если Дэн прав насчет этого маньяка, и твоя тень упадет на его тропу…

— Для маньяка — я невидимка.

— Нет! Завтра обо всем напишут газеты. Ты доверенное лицо Джонни, его друг. Это ни для кого не секрет. Тебя видно невооруженным глазом.

— Пусть так. Зачем я этому подонку? Он хочет, чтобы Джонни начал платить, или жаждет его крови. А я не представляю для него никакого интереса.

— Он заинтересуется тобой, если ты и дальше будешь его искать.

Квист взглянул на красное зарево, разгоравшееся на востоке.

— Джонни — мой друг, — ответил он.

— Ты только притворяешься циником, — вздохнула Лидия, — а на самом деле ты сентиментальный чудак.

— Ты бы вышла из игры, окажись я на месте Джонни?

Джонни позвонил, когда совсем рассвело.

— Ты, наверное, хочешь спросить меня о Чифе, — раздался в трубке его бесконечно усталый голос. — Кривич уже задал мне этот вопрос, спасибо Дэну. Ответа, дружище, у меня нет. Я слышал об этом типе и девице, что сгорела заживо. Если я и видел его, то не запомнил.

— Он был на твоей вечеринке?

— Возможно. О боже, дружище, тогда чуть ли не все отращивали бороду и волосы. На том сборище я смог бы насчитать дюжину бородачей. Ты же знаешь, что такое Голливуд, Джуллиан. В свое время тысячи людей называли меня Джонни, словно давнего друга, хотя я видел их первый раз в жизни. Из ресторана «Чейзен» ко мне поехала целая толпа. Среди них мог быть и Чиф. Кого-то я знал по фамилии, других — в лицо. Возможно, он пришел с Беверли, а я подумал, что он приехал вместе со всеми. Как знать, может быть, я бы и вспомнил его, если б увидел. Но сейчас ответить тебе не могу.

— Попытайся заснуть, — посоветовал Квист.

— О господи, как мне хочется забыться, — голос Джонни дрогнул. — Знаешь, Джулиан, я не могу в это поверить.

— Поверить во что?

— В смерть Эдди. Двадцать пять лет он был рядом со мной. У меня такое чувство, будто мне отрезали руки. Ты меня понимаешь?

— Думаю, что да. Постарайся заснуть, Джонни.

— Возможно, завтра я приеду к тебе.

— Мы еще поговорим об этом. Позвони, как встанешь.

— Обязательно. Спокойной ночи, дружище.

На следующее утро, в среду, лейтенант Кривич вошел в кабинет Квиста в одиннадцать часов. Он выглядел куда свежее хозяина, хотя едва ли спал больше, чем Квист.

— Ознакомьтесь, — он положил на стол большой конверт из плотной бумаги. — Донесение голливудской полиции, переданное по телеграфу.

На поверку Чиф оказался прозаическим Дэвидом Харрисом.

— У него были трения с полицией, — пояснил Кривич. — Он жил с полудюжиной девиц и двумя парнями в какой-то коммуне. Их арестовали за нарушение границ поместья одного из голливудских продюсеров. Девица потом сгорела именно у него на вечеринке. Бродяги подозревались в употреблении наркотиков, но это не подтвердилось. Две «жены» Чифа отсидели небольшой срок за проституцию. Та, что сгорела живьем, убежала из богатой семьи, откуда-то со Среднего Запада. Ее родители решили выдвинуть обвинение против Дэвида Харриса. Развращение несовершеннолетних. Окружной прокурор подписал ордер на арест, но Харрис успел удрать. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Полиция и ФБР все еще разыскивают его.

— Я вижу, он воевал, — нахмурившись, Квист просматривал донесение.

— Два года во Вьетнаме. Группа коммандос, награжден за храбрость в бою.

— Значит, его не испугает вид крови, — заметил Квист.

— И он не упадет в обморок, размозжив кому-то голову канделябром, — добавил Кривич.

Квист коротко взглянул на лейтенанта.

— Вы приняли версию Дэна?

— Никакой другой у меня просто нет, — ответил Кривич.

— Мы постараемся его найти. Харрис — единственный подозреваемый, — он достал из пачки сигарету, закурил. — Как по-вашему, что он теперь предпримет?

— Он может преследовать две цели. Во-первых, убить всех, кто знал правду о смерти Беверли. Тогда Джонни — последний, оставшийся в живых, и, следовательно, его очередная жертва.

— Но это же нелогично, — возразил Кривич. — Эти люди не убивали девушку. Они перевезли ее тело после того, как она покончила с собой.

— Убийца — маньяк. Его действия лишены логики, — ответил Квист. — Но есть и другая возможность. Он может вновь шантажировать Джонни: «Ты кончишь так же, как остальные, если не будешь платить».

— Почему он ждал так долго, если нуждался в деньгах? Сэндз перестал платить два года назад, когда ушел со сцены.

— Он тратил полученные ранее двести тысяч. Теперь деньги кончились. Он знал, что спекулировать на карьере Джонни бесполезно — тот распрощался с эстрадой. Поэтому он решил запугать Сэндза.

Загудел интерком. Квист снял трубку. Конни Пармали сказала, что звонит Джонни Сэндз.