Идущие на смерть - Лев Георгий

Когда закончились подствольные гранаты, пришлось стрелять из автомата только успевай рожки менять, благо зная что предстоит пережить их заготовили целую кучу (воспользовавшись в том числе и трофейными рожками и боеприпасами, благо они совместимы) и никому не нужно под огнем корячиться, заряжая магазины патронами, теряя на этом драгоценное время.

Подсобили свои минометчики, переведя огонь в опасную близость от позиций, но к сожалению стреляли они не долго. Китайцы их вычислили и за спиной загрохотали взрывы и китайские солдаты снова устремились в атаку.

При этом после предыдущих штурмов китайцами высот, ни минных полей, ни рядов колючей проволоки, ну разве что лишь отдельные рваные спутавшиеся участки, практически не осталось. Правда, то, что в колючке появились бреши, также сослужило свою хорошую службу. Китайцы больше не стремились проделать новые проходы, а пользовались уже имеющимися. Это их заставляло концентрироваться особенно плотно на отдельных участках, чем грех не воспользоваться.

Забросив автомат за спину и снова сменив позицию, чем чаще это делаешь, тем лучше, Куликов принялся метать гранаты по одному такому скоплению, потом по соседнему, погрузив их в разрывы.

Чем хорошо бросать гранаты с высоты, так это тем что они летят далеко, а упав, так еще пару тройку раз подпрыгнут и дальше вниз улетят к своей цели. Чего естественно не могут добиться те что лезет вверх. Их гранаты падают слишком близко. Но китайцы пытались достать обороняющихся гранатометами и подствольными гранатами. Так что взрывы рвались по всей оборонительной линии как среди атакующих, так и среди обороняющихся.

Обороняющихся от немедленной смерти защищало только то, что они находились в окопах и большая часть осколков летала где-то над их головами без всякой пользы, они так же могли часто менять позиции. Но нет-нет, а осколки находили свои цели, щелкая по каскам, впиваясь в бронежилеты, раня незащищенную плоть.

Но штрафники, особенно нарки, в угаре боя не замечали полученных ран продолжая метаться от ячейки к ячейке стреляя и бросая гранаты.

Китайцам же коим укрыться на голом склоне просто негде, разве что за трупами уже павших товарищей несли чувствительные потери. Но даже такие потери не могли остановить противника и он продолжал наседать.

Вот замолчал один пулемет, потом автоматической гранатомет. Вадим бросился туда, подхватив за шкирку уцелевшего Психа.

— Стреляй! — приказал ему Куликов, бросив в сторону пулемета.

Прежний стрелок валялся с окровавленной и разбитой противогазной маской.

— И не абы куда, а во врага. Не то самого пристрелю!!!

Стоило Вадиму только отойти как пулемет вновь замолчал. Обернувшись, он увидел, что все пулеметное гнездо разворотило взрывом.

Делать нечего, пришлось бежать к автоматическому гранатомету. Расчет из двух бойцов пострадал от взрыва, одного насмерть, второго тяжело ранило. Но лента гранат заправлена, нужно только нажать на спуск. Что Вадим и сделал поведя стволом слева направо, срезая осмелившихся рвануть в решительный бросок китайцев.

Но что это?! Вадим не верил своим глазам. Китайцы, коим до окопов оставалось метров тридцать-сорок, дрогнули и повернули назад. Ну никак ему не верилось что столь малыми силами можно было остановить такую ораву. Однако это было так. Китайцы ловя спинами пули продолжали бежать без оглядки.

Вадим ожидал после такого усиленного минометного обстрела, но и его не последовало. Вообще, на обороняемые высоты, после бесконечного гула стрельбы и разрывов, бетонной плитой обрушилась тишина. Лишь через долгие минуты ее разбавили стоны раненых китайцев.

— Командирам отделений явиться ко мне через десять минут с докладами о потерях и расходе боеприпасов, — раздался по рации приказ Болото.

Вадим снова прошелся по зоне своей ответственности. Выяснилось, что он потерял пятерых – половину своего отделения, остальные, в том числе и он сам ранены осколками. Осознав это, боль все еще не пришла, только какое-то онемение, Вадим нанося по подступающей боли превентивный удар, вскрыл аптечку и вколол себе обезболивающее и наложил пластырь на рану, чтобы остановить кровотечение.

Уцелевший нарк уже ширнулся и уже сидел блаженно улыбаясь своим цветным снам.

— Мы вроде как ранены… — произнес Бурый, тоже занимаясь своими ранами. — То есть искупили кровью, значит…

— Значит ты считаешь что тебя, то есть всех нас теперь должны убрать из штрафбата и вернуть в обычные войска?

— Верно.

— Ну не за такой же пустяк… — хмыкнул Вадим. — У тебя же сущие порезы.

— А как же тогда?!

— Вот если тебе чего оторвет или на крайняк подстрелят серьезно… тогда да, после госпиталя в обычные войска отправят, а так… Ты только самострелом не занимайся. Дальше штрафбата только расстрел для урока другим.

— Сам знаю…

Разобравшись с расходом боеприпасов, Вадим поспешил к взводному. У Болото левая рука висела на ремне и весь бушлат от плеча пропитался кровью.

"А вот ему действительно светит счастливый билет обратно в свое прежнее подразделение", — подумал Куликов с вялой завистью, яркость ощущения мира после боя все еще не вернулась.

Помимо Вадима явился только командир первого отделения. Командиры второго и третьего отделений погибли и их заменяли солдаты.

— Как у тебя? — спросил Болото, видимо уже выслушав отчеты от остальных.

— Пятеро двухсотые, остальные трехсотые, — Вадим показал свое кровавое пятно на правой ноге. Расход боеприпасов восемьдесят с лишним процентов.

— Как у всех…

— Второго штурма нам не выдержать. Мы и сейчас-то едва отбились, даже не верится. Что слышно о подкреплении?

— Будет через час… как рассветет. Так комбат сказал. А он слов на ветер не бросает. Так что ждем. Может нас даже сменят…

— Это было бы замечательно.

— А то! — засмеялся Болото.

Но с долгожданным рассветом их не сменили и, даже подкрепление подошло такое, что впору было зарыдать.

— И это все?! — воскликнул Бурый глядя на двадцать бойцов-штрафников, что им прислали на усиление. — Они что, смеются над нами?! Это что и есть подкрепление?

— Видимо там решили, что, сколько потеряли, на столько и пополнили… — проворчал Вадим.

— Посадить бы сюда этих математиков! Я бы посмотрел на этих ублюдков, как они стали бы считать и из какого расчета возмещать потери, когда на одного целая сотня прет!

Что тут на это сказать? То-то и оно, что нечего… Пав Бурый.

Новичков Болото распределил по отделениям и приказал возвращаться на позиции.

— Хм-м…

— Ты чего? — спросил Куликов у Бурого, странно нахмурившегося, глядя на пополнение.

Рана начала болеть, видимо действие обезболивающего уже проходило и Вадим был бы рад отвлечься от нее разговором. Колоться слишком часто не дело.

— Да вот смотрю на них и не могу понять, что не так… Ведь определенно в них что-то не так.

— Да? — удивился Вадим и тоже посмотрел на новичков. — Одеты вроде как мы…

— Нет, не это… Понял!

— Что понял?

— Чичики сплошные! Абреки! И у нас и у остальных! Все пополнение из чичиков! Не обязательно чечены, но все кавказцы!

— Точно…

— Эй Махмуд! — позвал Бурый ближайшего из новичков-кавказцев. — За что вас сюда всех скопом?! Этот вопрос в штрафбате задавать не принято, но ты уж нас извини, очень нетипичная ситуация, вас явно сюда по нацпризнаку загнали.

— Так и есть… а вы не знаете, что ли, да?

— Чего не знаем?

— Кавказские республики отделились от России и объявили о создании своей Конфедерации.

— Ах вот оно что! Этого мы не знали. Новости до нас плохо доходят. Но тогда все ясно.

— Мы потребовали, чтобы нас вернули на родину, как то требовали главы наших республик, — продолжил Махмуд.

— А вас за мятеж сюда, — понятливо кивнул Бурый. — Никто вашего российского гражданства не отменял, даже если вы сами от него отказались.

— Вот именно.

— Даже и не знаю теперь что опаснее: китайцы впереди или вы сзади. А?

На это Махмуд ничего не ответил. А через секунду послышался знакомый протяжный свист.

— Ну вот, опять, — разочарованно буркнул Бурый. — Как же мне это надоело… И чего им неймется боеприпасы растрачивать, тем более что стреляют куда попало. Ведь мины зачастую ложатся далеко от наших дотов.

Взрыв действительно грохнул с сильным перелетом. Никто на это кроме новичков даже ухом не повел, продолжая свои дела.

Застучал пулемет.

— Что за черт? — буркнул Вадим и выбежал из блиндажа, чтобы разобраться со стрелком.

А вот когда он увидел куда стреляют, а точнее по кому, Куликова пробрал секундный ступор. Ему показалось то ожили мертвецы и неудивительно ведь мертвые, точнее якобы мертвые китайские солдаты вставали и бежали вверх, на штурм.