Муж? Я согласия не давала! (СИ) - Сафина Анна

- Мужик сверху, - кивает на бабушку, - но тот в отъезде уже дня три, когда вернется – неизвестно.

Напрягаю извилины, и тут меня осеняет.

- Плохое обращение с животными на лицо… - смотрю внимательно на Давыдова, отслеживаю настроение потерпевшей, - передай это в соответствующие органы, пусть они с гусем разбираются, - затем обращаюсь к бабке, - а вы, гражданочка, идите домой, мы во всем разберемся.

Она открывает, было, рот, чтобы либо что-то возразить, либо парировать, но я быстро отворачиваюсь и, чеканя шаг, удаляюсь из отделения. Блин, снова к прекрасной воительнице Диане не попаду. Сил уже никаких нет. Только спать, спать и спать.

Глава 13

- Алло, Лен, как вы там? – спрашиваю у соседки, что как обычно согласилась посидеть с Майей, - хорошо? Ну, мы скоро будем, - бросаю трубку, а затем цежу уже Ваське, что нагрузила нас обоих сверхурочной работой, - скоро же?

Видимо, взгляд у меня уж больно грозный. Во всяком случае, сестра быстро-быстро кивает и начинает сворачивать открытые окна на компьютере.

- Все-все, идем, - выключает аппаратуру, забирает у меня из рук протянутые папки с экономическими показателями и кладет их на полку.

Затем она почему-то копошится, расставляя все тютелька в тютельку, словно от этого зависит ее жизнь.

- Сколько можно уже? – практически рычу на нее, но голос понижаю, когда вижу, что ручка двери от кабинета главного шефа опускается вниз.

А затем уже он сам выходит оттуда собственной колоритной персоной. Откровенно говоря, я уже перестала думать и пытаться вспомнить, где его видела, так что просто окидываю его мимолетным взглядом. А вот Васька ведет себя как-то странно. Приглаживает волосы, поправляет свою юбку балахонистую, напоминающую мне бабушкину дырявую шаль, которую моль съела.

- Константин Олегович! – бодрым голосом обращается к нему и встает перед ним.

Я морщусь, не понимая, как она так без страха с ним контачит. Вид у него крайне неприятный и неприветливый. Постоянно хмурый лоб, холодные и равнодушные глаза. В общем, ничего благодушного.

- Уже поздно, - даже слова не говорит, а словно топором дрова рубит, - что вы тут делаете?

А Ваське хоть бы хны, она шаркает носком туфель о паркет и даже улыбается этому бугаю. Приподнимаю в удивлении брови, впервые за долгое время видя ее в таком состоянии. Влюбилась, что ли? Вроде не похоже, конечно, но кто ее разберет. А вот выражение лица этого Константина мне совсем не нравится. И что ему стоит просто улыбнуться, хотя бы для проформы, сложно, что ли? Вот же парнокопытный!

- Готовили отчет для завтрашнего совещания, более тщательно, как вы и просили, - тараторит сестрица, а вот начальство просто смотрит с удивлением, отчего у меня закрадываются в голову подозрения, что ничего он-то и не просил.

Тогда напрашивается закономерный вопрос, а что, собственно говоря, мы все это время делали? И зачем?

- Какое еще совещание? - произносит с недоумением, от стресса даже галстук поправляет, слегка ослабляя удавку, - вы с ума сошли? Это у финансового отдела, не путайте.

- А, да? – невинно так спрашивает, заглядывая ему практически в рот моя Василиса, - простите, это все нервное, первая рабочая неделя.

- Да уж, - закатывает глаза биг босс и вздыхает, демонстративно поглядывая на часы, - если это все, то до завтра! Мне пора.

И вздергивает бровь, словно намекая девушке, что ей стоило бы и отойти с его пути. У меня от возмущения аж щеки надуваются. Вот каков, мог бы и сам сделать шаг влево или вправо. А вот сестра меня радует, не уступает, свою линию настойчиво гнет. И пусть мне не нравится, о чем идет сейчас речь, но сам факт приятен моим ушам и глазам.

- Вы знаете, мы так долго работали, что совсем потеряли чувство времени, - ласковым тоном говорит, вот только женские флюиды на этого мужлана, походу, не действуют, - а уже поздно, автобусы редко ходят, а у Дианы дочка дома с няней, может, вы нас подвезете?

И смотрит на него овечьими глазами. Он долго переваривает ее речь. По лицу видна работа мысли, но затем он тяжело вздыхает.

- Идемте, - все, что он произносит, первым выходя из приемной.

Васька, больно схватив меня за локоть, быстро тянет меня на выход. Закрывает дверь на ключ и на всех парах тащит меня буксиром следом.

- Дома мы еще с тобой поговорим, - тихо, но жестко шепчу сестре так, чтобы впереди идущий мужик ничего не услышал, - коза, блин.

Выговариваюсь, и на секунду мне становится легче. Вот только затем мы оказываемся на парковке, а после в салоне белого внедорожника начальника. Васька юркает на заднее сиденье, а когда я хочу сесть рядом, выталкивает меня коленом наружу, перед самым носом хлопая дверцей. Я в шоке остаюсь стоять снаружи, а затем с ее стороны опускается окно.

- Быстро села вперед! – ругается на меня тихо.

В этот момент хлопает дверца со стороны водителя, урчит мотор, так что времени на раздумья у меня нет. Резво запрыгиваю на переднее сиденье и только пристегиваюсь, как автомобиль сразу резко дергается с места.

- Погода сегодня просто отличная! – спустя десять минут молчания подает голос Васька.

И я, и Константин молчим. Мы после этой фразы только один раз переглядываемся, и я отчетливо вижу, что он в таком же недоумении, как и я. Хоть в этом мы солидарны.

- Константин Олегович! – окликает спустя пять минут его снова сестрица, - остановите вот тут, я здесь выйду.

Я, было, тоже расстегиваю ремень, когда автомобиль останавливается возле супермаркета, но Васька бьет меня по плечу.

- А Диану довезите, ее дочка Майя ждет, - и после этого резво выпрыгивает из салона, чуть хлопая дверцей.

Я в таком шоке, что и с места двинуться не могу, а мужик просто молчит, только везет меня по знакомой дороге.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Здесь? – единственное, что произносит, когда мы подъезжаем к дому.

- Да, тут можете меня оставить, - отвечаю ему, после чего шеф тормозит и дожидается, пока я не слезу.

А затем я слышу визг шин, настолько быстро он газует с места. Иду к подъезду и усмехаюсь, думая, насколько ж сильно он хотел от нас избавиться. Ну, Васька, ну, попадись только мне. А эта заноза появляется дома только через час, когда я уже и Лену отпускаю, и Майю в постель успеваю уложить.

- Ну, как? – с азартом в глазах спрашивает у меня, как только я открываю ей входную дверь.

А вот я грожу ей кулаком, настроенная провести серьезную воспитательную беседу. Вот у меня вроде бы один ребенок, а ощущение такое, что все двое.

- Что это было? – затаскиваю Ваську в дом практически за шкирку.

Она барахтается, пытаясь вылезти из своих каблуков, но я прижимаю ее к стене и не даю вырваться.

- Ц, - цокает она в итоге, когда у нее не остается выбора, кроме как ответить на мой вопрос.

- Ц? И все? – наезжаю, поджимая губы. – Больше ничего не хочешь мне сказать? Например, какого фига свалила, оставив меня с шефом наедине, а?

Она закатывает глаза, снова цокает и устало вздыхает.

- Мне нужно было в магазин, - отвечает вот так просто и пожимает плечами.

Затем бьет легонько меня по рукам, на что мне приходится отпустить ее и недовольно отойти. Наблюдаю за тем, как она заходит в ванную, и недовольно морщусь. Что-то тут явно нечисто, но сил на дальнейшее выяснение отношений нет. Какое-то время стою возле ванной, но ее все нет и нет, так что не выдерживаю и иду спать. Утро вечера мудренее, как говорится.

А вот ночь проходит как-то беспокойно. То мне снится шеф, за которым я почему-то бегу и прошу жениться на мне, то майор, пытающийся меня поцеловать. В общем, просыпаюсь я не выспавшаяся, но злая.

А вот утром раздается неожиданный звонок, который заставляет меня стонать и биться головой о подушку.

- … поэтому временно карантин, вы на всякий случай проверьте Майю в больнице, ветрянка все же заразна, - поясняет воспитательница с детского сада, а затем добавляет, будто извиняется: у них с Владиком кроватки рядом.