Противостояние лучших (сборник) - Коллектив авторов

Превосходно. Лучше не придумаешь.

Дверца едва успела распахнуться, а Алоиз уже бросился вперед и врезался в водителя – как он и предполагал, это был доктор Огастин, – заставив его остаться на месте. Держа медика под прицелом, он быстро обошел машину, сел на пассажирское сиденье и сказал, закрывая дверцу:

– Поезжай дальше.

Машина поехала по подъездной дорожке в сторону сторожевой будки и главных ворот. Пендергаст соскользнул с сиденья и спрятался под приборной доской.

– Скажи, что ты кое-что забыл и скоро вернешься. Если проявишь инициативу, я тебя застрелю, – приказал он.

Доктор повиновался. Ворота распахнулись. Когда машина прибавила скорость, Пендергаст вернулся на пассажирское сиденье.

– Сворачивай направо.

«Лексус» повернул и покатил по пустынной грунтовой дороге. Алоиз включил навигатор и быстро изучил его показания:

– Ага, тут и в помине нет Саранак-Лейк, но мы совсем рядом с канадской границей.

Он посмотрел на Огастина и вытащил сотовый телефон из его кармана. Не спуская взгляда с навигатора, дал доктору несколько указаний по направлению движения. Через полчаса они оказались возле одинокого пруда.

– Останови машину, – сказал Пендергаст.

Врач повиновался. Его губы были поджаты, а лицо заметно побледнело.

– Доктор Огастин, ты понимаешь, что тебе грозит за похищение агента ФБР? – начал Алоиз. – Я могу попросту пристрелить тебя – и получить за это медаль. Впрочем, возможно, ты сказал правду, и я безумен. Тогда меня засадят в соответствующее заведение. Но в любом случае, мой дорогой доктор, ты будешь мертв.

Никакого ответа.

– И я действительно тебя убью. Я хочу тебя убить, – продолжал Пендергаст. – Единственное, что может меня остановить, это твое полное признание – ты должен рассказать мне все детали вашей аферы.

– А с чего вы взяли, что это афера? – раздался дрожащий голос медика. – Это говорят ваши заблуждения.

– Дело в том, что я умею вскрывать замки. И забрал пистолет у санитара с такой же легкостью, как отнял бы конфету у ребенка.

– Конечно, у вас это получилось легко. Вы прошли подготовку в частях особого назначения.

– Я слишком силен, чтобы меня могли держать в течение шести месяцев в такой больнице. Я согнул решетку на окне.

– Видит Бог, вы проводили половину времени, занимаясь в нашем спортивном зале! Неужели вы не помните?

Затем у озера на некоторое время воцарилось молчание.

– Отличная работа, – наконец снова заговорил Пендергаст. – Ты почти меня убедил. Но мною вновь овладели подозрения, когда Хелен не отреагировала на мое замечание о луне – мы с ней любили наблюдать за полнолунием, но это была наша с ней тайна. И я насторожился. А потом окончательно понял, что это обман, когда Хелен взяла мои руки в свои.

– Господи, и что с того?!

– Потому что у нее были здоровы обе руки, а я помню, как она потеряла левую, когда во время охоты в Африке на нее напал лев. Найденная мной ее левая рука с обручальным кольцом… нет, такое сильное воспоминание – не иллюзия, оно могло быть только настоящим!

Доктор молчал. Луна отражалась в маленьком озере. С противоположного берега донесся голос гагары.

Пендергаст взвел курок «смит-энд-вессона»:

– Я пережил слишком много обманов. Расскажи мне правду. Еще одна ложь – и ты покойник.

– Но как вы узнаете, что я лгу? – тихо спросил медик.

– Когда я тебе не поверю.

– Понятно. А что я получу, если начну сотрудничать с вами?

– Жизнь.

Врач тяжело и хрипло вздохнул:

– Хорошо, начнем с моего имени. Меня зовут не Огастин. Я Грандман. Доктор Уильям Грандман.

– Продолжай.

– Последние десять лет я проводил эксперименты с нейронами памяти, и мне удалось открыть ген Npas4.

– И в чем смысл этого открытия?

– Ген контролирует нейроны памяти. Дело в том, что память – это нечто материальное. Она хранится при помощи комбинации биохимии нервных процессов и электрических потенциалов. Контролируя Npas4, я научился отыскивать нейронные сети, сохраняющие определенные воспоминания. Более того, я умею ими манипулировать. Нет, не уничтожать их – это привело бы к повреждению мозга. Но стирать. А это куда более тонкая процедура.

Он немного помолчал, а потом снова подал голос:

– Вы мне верите?

– Ты ведь еще жив, не так ли?

– Я обнаружил, что такая техника может приносить солидный доход. И основал клинику – под прикрытием санатория. Он вполне легален, но кое-что из того, чем мы занимаемся, закрыто от посторонних глаз.

– Продолжай.

– Люди приходят ко мне, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний. Не сомневаюсь, что вам не составит труда представить себе ситуации, когда у человека может возникнуть такое желание. Некоторое время все шло хорошо. Потом мне удалось совершить еще более удивительное открытие. Я предположил, что мне по силам не просто стирать воспоминания, а создавать их, программировать новые. Вы только представьте, что это значит: за подходящую цену вы получите воспоминания о том, что провели выходные в Антибе вместе с восходящей звездой Голливуда, которую сами выберете, или покорили Эверест в компании с Мэллори[20], или дирижировали Нью-Йоркским филармоническим оркестром, исполняющим Девятую симфонию Малера…

Глаза доктора сияли внутренним светом. Но потом его взгляд упал на дуло пистолета, и в них вновь появилась тревога:

– Вы не могли бы убрать оружие?

Пендергаст покачал головой.

– Просто продолжай говорить.

– Хорошо. Хорошо. Мне требовались «подопытные кролики», чтобы довести процедуру внедрения новых воспоминаний до совершенства. Вы можете себе представить, что произойдет, если в сознание человека будут внесены неправильные воспоминания? Поэтому я организовал доставку в мою клинику из больниц Нью-Йорка неимущих, наркоманов и бездомных.

– Тех изможденных пациентов, которых я видел в соседних палатах.

– Да.

– Люди, которых никто не будет искать, если они исчезнут.

– Совершенно верно.

– А как туда попал я?

– С вами пришлось повозиться. Складывалось впечатление, что у вас возникли подозрения насчет моего санатория, когда вы проводили очередное расследование. Вы сумели попасть в больницу «Беллвью», представившись больным туберкулезом, к тому же бездомным, и вас вскоре привезли сюда. Однако произошла ошибка и вашу одежду доставили вместе с вами. Такую не носят бездомные бродяги. Я навел справки и выяснил, кто вы такой. Я не мог просто вас убить – как вы совершенно правильно заметили, убийство федерального агента нельзя считать хорошим решением проблемы. И тогда я решил, что лучше перепрограммировать ваши воспоминания. «Свести с ума»: стереть из памяти истинные причины вашего появления здесь и добавить новые, которые убедят ваше начальство и близких, что вы повредились умом. Ну а после этого вы перестали бы представлять для меня опасность – кто станет слушать безумца? Что бы вы ни говорили, ваши слова воспримут как бред сумасшедшего.

– Значит, Диоген и Хелен нереальны.

– Верно. Это фантомы, реконструированные из ваших воспоминаний при помощи Npas4. – Грандман вновь ненадолго замолчал. – Но складывается впечатление, что мои изыскания, касающиеся Хелен, оказались недостаточно глубокими.

– А кукла? – спросил Пендергаст.

– Да, кукла. Я называю ее доктор Огастин. Она является важнейшей частью лечения. Ее также не существует в реальности. Куклы нет. Это путеводная нить, сосуд – троянский конь, если хотите, – я помещаю его в сознание пациента. Если б я сумел внедрить доктора Огастина в вашу память, то смог бы использовать его в качестве рычага, который позволил бы мне изменить ваши воспоминания.

Наступило долгое молчание, которое нарушали только крики гагар. Полная луна масляным светом заливала воду. Алоиз молчал.

Доктор нервно заерзал на своем сиденье:

– Насколько я понимаю, вы поверили мне, раз я все еще жив?

Пендергаст не сразу ответил на его вопрос.

– Выходи из машины, – сказал он наконец.

– Вы намерены оставить меня здесь?

– Чудесный летний вечер для прогулки. До главной дороги около десяти миль. Местная полиция подберет тебя еще до того, как ты пройдешь все расстояние. – Алоиз со значением помахал сотовым телефоном. – Конечно, ты пропустишь рейд полицейского спецназа… Тут тебе повезет.

Уильям распахнул дверцу и вышел в ночь. Пендергаст передвинулся на водительское сиденье, развернул машину и медленно поехал обратно по грязной проселочной дороге. В зеркало он видел стоявшего на берегу озера врача, силуэт которого четко выделялся на освещенной луной воде.

Пендергаст начал набирать по сотовому телефону Грандмана номер нью-йоркского офиса ФБР – первый шаг перед рейдом и закрытием санатория. Но он так и не нажал на кнопку вызова, а через мгновение медленно положил телефон на колени.

Мужчина знал, кто он такой – знал наверняка, без малейших намеков на сомнения. Он являлся специальным агентом Алоизом Пендергастом из ФБР. А то, что произошло с ним в клинике, – кошмар и иллюзия. Теперь все закончилось. Лечение доктора Грандмана оказалось дьявольски эффективным, но в конце дало сбой, и это неудивительно. Его разум, его воспоминания были слишком сильными, чтобы их можно было стереть просто так – никто не мог манипулировать его сознанием слишком долго. Теперь он знал, совершенно точно, кто он на самом деле, знал свою истинную историю. Он мог оставить этот бред здесь и вернуться к своей жизни. К своей настоящей жизни.