Милая Лэина в логове Змея - Таня Соул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сердце, до этого бешено колотившееся в груди, замерло. Я могла представить себе любую цену, кроме этой. Заплатить жизнью – привычное дело в Подводном мире, но заплатить личностью – такое я слышала впервые. Мне казалось, это было даже страшнее смерти. Уж лучше ещё три месяца потерпеть Рагавурра и эту бесконтрольную жажду, чем потерять себя.
– Нет, – ответила я сдавленно. – Не готова.
Он небрежно бросил: «Дай знать, если передумаешь», – и, наконец, оставил меня в покое и уплыл. Я лежала на кровати, а мысли продолжали кружиться в голове, словно водоворот. Я нащупала метку на левой ладони. Она тяготила меня, не давала покоя и явно была не похожа на те, что умеют ставить мои соплеменники. Он провёл какой-то древний обряд прямо во время танца Морских драконов, дотянулся до моей Воли и связал её со своей. И эта Связь оказалась настолько сильна и неестественна, что от неё кровь стыла в жилах.
Какой бы особенной девушкой я ни была, как бы ни жаждала стать сильнее, но испытывать то, что испытывала я, к Оиилэ, которого ненавидела всей душой, без вмешательства в мою Волю просто не могла. Я больше не узнавала себя. Он уже дотянулся до моей души и возился в ней своими ловкими руками.
Следующие несколько дней я старалась избегать Рагавурра, но нам приходилось сталкиваться во время завтрака и обеда, поскольку он дал приказ не пускать меня на кухню и ни в коем случае не приносить мне еду в комнату. Почти всё время я проводила в саду, но и он мне уже порядком надоел. Я чувствовала себя запертой в клетку и считала дни до возвращения в Улиан Гиугин к отцу и брату.
Омин приходил к нам теперь каждый день и продолжал сверлить меня пристальным взглядом, отводя глаза, когда к нему поворачивался Рагавурр. Мне не льстил интерес этого отрытого и приятного Оиилэ, поскольку ничто не могло изменить его происхождение. Для меня он навсегда останется ненавистным Ругоии.
Шла вторая неделя моего прибывания в Скалистом городе, когда во время обеда посыльный принёс нам приглашение на акулью охоту. Отец рассказывал мне, что в Ругоии Гиугин к акулам относились намного лучше, чем у нас в племени, а иногда акулят брали в дом, растили и тренировали. И у каждого рода обязательно был питомник, в котором выращивались акулы для традиционного состязания – акульей охоты. Это жестокий и беспощадный спорт, в котором акулы от каждого рода охотились друг на друга, и побеждал тот род, чья акула смогла одолеть большее число противников. Наиболее удачным исходом состязания считался тот, в котором выживала только одна акула. Тогда, даже если она убила меньшее число противников, её считали победительницей.
Акулью охоту устраивали нечасто, и мне «повезло», что состязание пришлось на моё пребывание в Скалистом городе. В любой другой ситуации я бы брезгливо отказалась созерцать подобную бойню, но стены этого дома настолько давили на меня, что смена обстановки была просто необходима. Даже если мне предстояло окунуться в атмосферу необоснованной жестокости.
Мы дали своё согласие, и посыльный уплыл, чтобы передать наш ответ Правителю.
– Твоя акула тоже будет участвовать? – спросила я Рагавурра, ощутив слабое сочувствие к судьбе хищника, который провожал нас до Скалистого города.
Посол отрицательно покачал головой.
– Нет. Я обычно участвую в качестве зрителя.
– А это допускается?
– Лэина-ламэ, – Рагавурр снисходительно улыбнулся, – какое бы у тебя ни сложилось обо мне представление, неужели ты считаешь, что повелитель акул будет отправлять преданных ему хищников на верную и совершенно бессмысленную смерть? Меня не интересуют такие забавы.
Я пожала плечами – у меня действительно сложилось о нём такое представление. Морскому змею не интересна необоснованная жестокость – в этом было что-то удивительно новое.
Охота была назначена на следующий день. В мою комнату принесли наряд, который, как обычно, подобрал для меня посол. В вопросе одежды мы пришли с ним к честному соглашению: она должна соответствовать устоям Скалистого города и при этом быть максимально закрытой. И вроде бы он соблюдал свою сторону уговора, но каждый раз что-то в выбранных им нарядах казалось неуместным.
Знатные дамы и господа собрались в весьма странном и мрачном месте для проведения охоты. Под только что накинутым защитным куполом виднелись ржавые корпуса и покосившиеся мачты – среди скал раскинулось настоящее кладбище кораблей. Одна за другой акулы проплывали сквозь купол и исчезали среди мрачных разрушающихся судов, когда-то бороздивших просторы океана.
По правилам дамы не могли наблюдать за сражением акул близи, как это делали господа, которые свободно плавали над куполом. Рагавурр оставил меня с другими девушками, и мне предстояло провести всю охоту поглядывая на мерцающий купол со стороны. Нам было выделено место для зрителей на довольно безопасном расстоянии. Девушки шушукались и посмеивались, но никто не торопился познакомиться с избранницей Рагавурра. Иинин, дочь Правителя, поправила свои светлые локоны, заправляя их назад в причёску, и подплыла ко мне.
Она окинула взглядом мой наряд и сочувственно улыбнулась.
– Видно, что советнику Рагавурру не терпится похвастаться красотой своей избранницы.
Ещё утром принесённый служанкой наряд не показался мне каким-то особенным, но теперь, находясь среди наследниц знатных родов и жён влиятельных господ, я понимала, как ошибалась. Несмотря на то, что акулья охота считалась чем-то редким и торжественным, все дамы были одеты практично во что-то из материалов приглушённых оттенков. На мне же были широкие светло-голубые, подвязанные у щиколоток, штаны из струящейся материи и такого же цвета обтягивающая кофта. Я выглядела ярким пятном среди серой толпы.
В ответ на замечание Иинин я лишь пожала плечами, не решаясь даже предположить, чем руководствовался посол, отправляя меня на охоту в таком виде. Чуть поодаль он приблизился к куполу, приложил руку к поверхности, и по нему прошла слабая рябь.
– Что он делает? – я обратилась к дочери Правителя.
– Ставит печать. Чтобы акулы не смогли выплыть наружу во время охоты.
Обычно возводили купол и ставили на него печать только жрецы, пользуясь благословением предков, но сильнейшие из Оиилэ могли создавать и закрывать купол с помощью собственной Воли. В таких случаях он держался недолго и мог быть легко разрушен, однако, чтобы сдержать акул, и его было достаточно. Да послом наложение печати повторили все участники охоты – теперь тот, кто попал под купол, не смог бы выбраться оттуда без разрешения всех, кто наложил
