Буддизм и христианство (Сатанизм для интеллигенции, том 1 часть 4) - Андрей Кураев

Те же народы, что на периферии индийской культуры приняли буддизм *, наполнили его философскую терминологию своим культовым содержанием. Но принятие буддизма надолго задержало их религиозное развитие. Буддизм полемизирует с монотеизмом. Эта полемика могла быть достаточно интересной и плодотворной в народе с развитой философской культурой, уже прорвавшейся сквозь многобожие к пониманию Единства. Но когда антимонотеистический запал буддистской проповеди попал в руки к шаманским племенам, он оказался средством для консервации самых примитивных форм религиозности. Родился тибетский ламаизм.

-----------* Впрочем, и они приняли буддизм не без проблем. Когда на китайского "учителя Закона" Гиуэн-тсанга слишком рьяно начали нападать буддисты иного толка, царь Харша (от 606 до 638 г. по Р.Х.) издал приказ: "тому, кто осмелится говорить против него, будет отрезан язык"; "с этого момента", скромно добавляет повествователь, "последователи заблуждений устранились и исчезли, так что за целых 18 дней не нашлось желающих вступить в прения" (Кожевников В.А. Буддизм в сравнении с христианством. Т.2, с. 432). Сам Харша, "покоривший 5 Индий", запрещает затем убивать любое живое существо и вкушение мяса - под страхом смертной казни... Впрочем, и царь Ашока ("Константин Великий буддизма") не отменил смертную казнь, и в его судах использовались пытки. Как заметил католический историк науки С. Яки, "когда царь Ашока распространял проповедующий ненасилие буддизм, он делал это бессовестно насильственными методами, как законченный вояка" (Яки С. Спаситель науки. - М., 1992, с. 36).

Как поясняет С. Ф. Ольденбург, "невозможность обращения к Будде и отрицание Единого Творца понуждало обращаться к иным духам. Например, в один буддистский монастырь пришло так много паломников, что не было возможности их накормить. "Старуха, мать монастырского служащего, ответила: "Не смущайтесь, это совсем обычное явление". Немедленно она сожгла много курева и положила пищу перед черным божеством и воззвала к нему, говоря: "Хотя великое Существо (Будды) вступило в Нирвану, существа, подобные тебе, еще живы. Много монахов из разных стран света прибыло сюда. Пусть у нас будет достаточно пищи, чтобы покормить их. Это в твоей власти" [863]. Взят этот эпизод из путевых заметок китайского путешественника И-цзина, и речь в них идет о Кубере, почитавшемся как "бог богатства".

Буддистские храмы украсились изображениями самых разных духов и божеств. Например, над их входом висит икона Харити - покровительницы матерей и детей. Она изображается держащею младенца на руках, и около ее колен еще трое или пятеро детей. За каждой трапезой ей делается приношение; каждый день перед ее изображением ставится обильное приношение пищи... Так и в православных монастырях трапеза совершается с обращением к Божией Матери и в конце ее вкушается Богородичная просфора...

Но вот мотивация этого очень похожего обряда вполне разная. "В одном из своих перерождений эта мать по той или иной причине дала обет есть всех младенцев в городе Раджагриха. Вследствие этого злого обета она переродилась в якши (злого духа). И родила 500 детей. И каждый день она ела несколько младенцев в Раджагрихе, и народ сообщил об этом Будде. Он взял и спрятал одного из ее детей, которого она называла Любимым Ребенком. Она искала его повсюду, и, наконец, нашла у Будды. - "Ты огорчена, - сказал ей Будда, - потерей одного своего Любимого Ребенка, ты плачешь об одном утерянном из пятисот. Насколько же более должны тосковать те, кто из-за твоего жестокого обета потерял единственного ребенка или двух?" Будда скоро обратил ее на путь истинный, она приняли пять обетов буддистов и стала мирянкой. Она спросила Будду: "как будут питаться мои пятьсот детей?" Будда ответил: "В каждом монастыре, где обитают монахи, твоя семья будет получать достаточную пищу, которая будет даваться каждый день". Поэтому изображение Харити можно найти или у входа, или в одном из углов трапезных всех индийских монастырей" [864].

Это общий закон религиозной жизни: "Там, где человек уклоняется от Бога, на него набрасываются боги" [865]. Отвержение монотеизма неизбежно приводит к созданию полидемонической теплицы. Этим путем шел ламаизм. Этот путь предлагает и теософия.

Уже неоднократно, следуя по тому лабиринту, что увел Рерихов из Радонежа в Шамбалу, мы видели, как христианское понимание Бога отметается теософами лишь для того, чтобы немедленно все отвергнутые полномочия Господа передать многочисленным космическим духам, магии и шаманам.

Русская поговорка "свято место пусто не бывает" означает, что в поруганной церкви или на разоренном кладбище возникает своя "духовная экологическая система" - но со знаком минус. Так и здесь. Христианство объявляется устаревшим и недостаточно философским - лишь для того, чтобы воскресить шаманизм. Бог не может изменить судьбу человека и простить его. Шаман может.

Кроме того, историческая практика буддизма знала и религиозные войны, и религиозные преследования.

Буддистские секты самого Тибета, бывало, выясняли отношения между собой с оружием в руках. "Благочестивые обители обладали также и целыми боевыми дружинами монахов... В ту далекую эпоху (в XVI веке) религиозные секты Тибета, которые можно сравнить с католическими монашескими орденами, вели беспрестанные войны за власть над страной. Основным соперником желтошапочников Гелугпы были красношапочники Кармапы. В самый кульминационный момент войны между красными и желтыми последние решили привлечь на свою сторону племена джунгар, хошутов и торгоутов. Главой их племенного союза считался Турул-байхур, более известный как Гушихан. В 1642 г. его армия разгромила боевые отряды Кармапы, а вождь союзников передал верховную власть над Тибетом Далай-Ламе V - Агван-Ловсан-Чжямцо, прозванному "Пятым Великим" [866].

А в буддистско-синтоистской Японии уже лилась кровь христиан. До начала гонений в стране насчитывалось около 300 000 христиан. И это было сочтено угрозой для национальной безопасности Японии и для благополучия буддистских монастырей. Христианство было объявлено вне закона. В 1623 г. было казнено 27 христиан. В 1618-1621 - убито 50 христиан-японцев. Следующий, 1622, год вошел в историю японской Церкви как "год великомучеников": 30 христиан было обезглавлено и еще 25 сожжено заживо (из них - девять иностранных католических священников). И так продолжалось два с половиной века. Когда во второй половине XIX века христианство было все же объявлено разрешенной религией, христиан в Японии осталось 100 000 (при этом историк отмечает, что мало кто из христиан отрекался - большинство предпочитало смерть) [867]. Философское освящение этим гонениям было дано трактатом "О вреде христианства", написанным буддистским монахом Судэном [868].

Отнюдь не исключали возможность применения оружия для торжества "желтой веры" и собеседники Оссендовского и Рериха. Вообще вегетарианство и призыв воздерживаться от убийства животных на практике никак не означают безусловного воздержания от убийства людей.*

----------* Вспомним священный текст кришнаитов - "Бхагавадгиту". В начале повествования описывается легендарная "битва при Курукшетре", и утром накануне боя Кришна советует Арджуне не смущаться необходимостью уничтожения всех своих родственников и миллионов людей вкупе с ними. Естественно, что В. Сидоров, поясняя, почему титул махатмы по праву носят и проповедник ненасилия Ганди и практик "революционного насилия" Ленин, напомнил об этих страницах Бхагавадгиты (см. Сидоров В. Рерих и Ленин. // Знамя мира. №11 (25), 1994).

Так что нельзя думать, что, мол, можно быть европейцем и христианином, вот только "обогатить" христианство пантеизмом, "философией кармы" или "буддистской веротерпимостью". Тут - или-или. "Есть только две мудрости в мире, - и только эти две мудрости и могут быть вечными, неотменимыми. Одна из них утверждает личность, другая - ее уничтожает. Никаких других универсальных мудростей нет: все остальное тяготеет к одному или к другому из этих двух полюсов. Поэтому существуют лишь две религии, способные с достаточною силою выступать друг против друга: религия, ведущая в царство личностных духов, и религия, ведущая к полному погашению духа в Ниббеле. Бог, душа, мир основные идеи первой, безличное бытие вне бога, преодоление "миража" (майи) и всякого полагания и себя и вне себя чего-либо - это основные лозунги второй. Логосу, который у Бога и Бог, противостоит бодхисатва, открывающая тайну безличия и безбожия; ведение великой, личность созидающей силы жертвенного страдания - и выход из страдания через погашение личности; единство многих, создаваемое любовью, - я отказ от "иллюзий" любви ради уничтожающего всякую множественность единства безликого, бессубъектного, безвольного и бестворческого до-бытия - таковы полярно противоположные устремления мудрости христианской и мудрости антихристианской - буддизма. Ни сближения, ни примирения, ни синтеза, ни выхода в третье здесь быть не может. Кроме "или-или" нет здесь иного подхода... Буддизм - единственно достойный противник христианства - ведет глубокую, невидимую, самими адептами его мало осознанную борьбу, не внешнюю, не насильническую (ибо насильническая борьба с христианством - бессильная борьба). У этого врага своя достаточно богатая культура, опирающая себя на принцип, прямо противоположный принципу личности - на принцип безличного единства. Культура его имеет также свои истоки, свои мели, свои внутренние коллизии и выходы из них, и именно эта культура, а не безграмотный атеизм или жалкая пародия язычества наших выродков христианства, могла бы дать из себя потоки, угрожающие европейскому миру" (А. А. Мейер) [869].