Тайна Холмистого плато - Тильда Гир

Следующая серия экспонатов этого странного подвального то ли музея, то ли хранилища представляла попытку создания другого монстра, попроще. Генетики Безымянного на этот раз взяли меньшее количество исходных существ, и все они отчетливо просматривались в монстрах-недоростках. Эти монстры обладали плоскими рыбьими телами, покрытыми короткими иголками, явно позаимствованными у ежа (возможно, даже морского), а вместо плавников имели клешни, немного похожие на крабьи, но более приплюснутые и явно с чрезвычайно острыми режущими кромками.

Горм и Лэса тоже бродили между стеллажами, освещая банки своими огоньками и рассматривая то, что находилось за толстым неровным стеклом. Ни медведь, ни иир'ова ничего не говорили, до священника время от времени доносились лишь короткие реплики вроде: "Ох! Ну и ну! Жуть какая!.."

Наконец Иеро решил, что рассматривать все эти гадости дальше совершенно незачем. И без того все было ясно - генетики Безымянного Властителя без устали работали над созданием все новых и новых чудовищ. Что-то им удавалось, что-то - нет. Священник направился к выходу из подвала, крикнув:

- Эй, пошли наверх! Мне лично эта пакость уже надоела.

- Мне тоже, - откликнулся Горм.

Иир'ова промолчала. Наверное, Лэса представила вот такие же банки, в которых где-то в другой лаборатории Нечистого хранятся поэтапные результаты работы по созданию ее собственных предков. Обогнав священника, Лэса пулей выскочила из подвала, и когда она проскользнула мимо Иеро, он почувствовал облако жгучей ненависти, окружавшее кошку.

- Бедняжка, - донеслась до Иеро мысль Горма. - Ей сейчас тяжелее всех.

- Да уж, - пробормотал священник, поднимаясь по крутым узким ступеням.

Лэльдо ждал их не в кладовке у люка в подвал, а в маленькой спальне. Эливенер стоял, глядя в окно, хотя вряд ли видел высокие клумбы с электрическими цветами, стриженую траву и высокую серую стену. Он просто думал о чем-то своем, и даже не заметил, как мимо него промчалась разъяренная Лэса. Лишь когда хлопнула, опускаясь, крышка подвала, эливенер вздохнул, отвернулся от окна и шагнул навстречу Иеро, вышедшему из крохотного чулана.

- Ну, насмотрелись? - спросил брат Лэльдо.

- Вдоволь, - коротко ответил священник и вышел в коридор.

Лишь когда все снова устроились на веранде и, убедившись, что Лэса бродит где-то поодаль, начали рассказывать Клуцу подробности увиденного в подвале, Иеро вдруг спросил, обращаясь к брату Лэльдо:

- А ты ведь знал, что там, правда?

Лорс и медведь уставились на эливенера, сверля его пытливыми взглядами, и брат Лэльдо, решив наконец, что довольно уже играть в тайны, ответил просто и честно:

- Да, я знал. Старейшины нашего Братства знают все о лабораториях Нечистого.

- Но откуда им это известно? - тут же последовал вопрос Горма. - Они что, бывали здесь?

- Вряд ли бывали, - задумчиво сказал брат Лэльдо. - Но они умеют видеть так много, что вы и представить себе этого не сможете.

- И ты умеешь так видеть? - спросил Клуц.

- Нет, - покачал головой брат Лэльдо. - Так - не умею. Я...

Он умолк и низко наклонил голову, спрятав лицо в большом коричневом капюшоне. Все долго ждали, глядя на него, но больше не дождались ни слова. Наконец Горм мысленно проворчал:

- Ну, наверное, ты еще слишком молодой. Придет время - научишься.

Наконец вернулась Лэса, но не села на веранде рядом с остальными, а молча ушла в дом. Было уже довольно поздно, и пленники решили, что пора отправляться на покой. Но эливенер снова ушел в маленькую комнату, изначально предназначенную для Горма, и попросил его не беспокоить. Горм только хрюкнул в ответ и демонстративно развалился посреди веранды. Иеро, улыбнувшись, ушел в свою спальню. Ему очень хотелось заглянуть к Лэсе и поговорить с ней, но священник решил, что иир'ова должна сама справиться с той душевной тяжестью, что навалилась на нее в этот день. Он улегся на мягкую лежанку, накрылся легким теплым одеялом, но заснуть не смог. Он снова и снова вспоминал все, что знал о Нечистом и его слугах, о событиях последних лет...

...Незадолго до большой войны северян со слугами Безымянного Властителя в Республике Метс и Отвианском союзе начались различные неприятные происшествия. Пропали несколько караванов Республики Метс - и кто напал на них и уничтожил, осталось неизвестным. Погибло несколько десятков переселенцев, пытавшихся освоить новые земли. Потом некий неизвестный проник на конференцию ученых, занимавшихся проблемами мысленного контроля, и сумел подчинить своей воле двадцать специалистов, в результате чего они просто набросились друг на друга; шесть ученых погибли, восемь были тяжело ранены, и ни один из них ничего не помнил, у них осталось лишь смутное ощущение, что в тот день на конференции присутствовал кто-то посторонний. А потом в лаборатории Центрального Аббатства попытались проникнуть двое нелюдей, которые выглядели очень по-человечески... но когда их заметили и хотели схватить, они превратились в две горстки пыли. О таком в Аббатствах вообще никогда прежде не слыхивали. А теперь Иеро Дистин попал в плен к тем самым специалистам Безымянного Властителя, которые создали рассыпающихся в пыль людей. И его самого могут вскоре растереть в порошок для того, чтобы использовать его клеточный материал. Ведь еще со времен большой северной войны слуги Нечистого и боялись священника Иеро Дистина, и охотились за ним, - поскольку он благодаря своим природным данным стал самым сильным телепатом на всем севере. Нет, он ни в коем случае не должен даваться им в руки. Иеро подумал, что слуги Нечистого совершили большую ошибку, не отобрав у пленников оружие. Ведь в седельных сумках Клуца лежал десяток гранат. И священник давно уже переложил две из них в сумку, висевшую на его поясе. Неважно, что гранаты были немножко тяжеловаты. Зато так Иеро чувствовал себя гораздо спокойнее: случись что, он может взорвать себя, а от двух гранат начнется еще и неплохой пожар, так что вряд ли слугам Безымянного достанется так уж много материала для работы. Впрочем, кто их знает - возможно, они владеют такими методиками, что им будет достаточно и двух-трех сохранившихся в целости клеток...

Иеро снова вернулся к мысли, не оставлявшей его с того самого момента, когда их отряд захватили в плен: надо бежать. И тут наконец священника сморил сон. Как же нам узнать, в какую сторону направиться, чего ожидать по пути, думал Иеро, окончательно засыпая...

...Лэса, уйдя в свою спальню, и не подумала ложиться. Дверь спальни не запиралась, но иир'ова была уверена, что никто не станет ее беспокоить. И направилась в чулан, примыкавший к комнате.

Ей пришлось основательно потрудиться, прежде чем она сумела поднять крышку подвала. Но в конце концов тяжелая крышка сдалась и замерла в вертикальном положении. Лэса притащила одеяло с лежанки и, свернув его плотным валиком, уложила на край квадратного люка. Если крышка вдруг упадет, ее друзья утром увидят торчащее из-под нее одеяло и догадаются, где Лэса.