В лабиринтах памяти. Студент – это состояние души! - Евгений Беляков

Через некоторое время к компании присоединилось несколько подвыпивших сельских парней, что никак не входило в наши с Вовой планы. Правда парни не проявляли никакой агрессии и даже наоборот, когда их старший, сняв носки и, тщательно изучив на них дырки, предложил нам бухнуть, шумно присоединились к его приглашению. Мы, ответили вынужденным отказом, поскольку понимали, что никакая банальная пьянка, не сможет заменить перспектив романтического приключения с возможным сексуальным исходом.

Расставшись с шумной компанией сельских «бухариков», отнесшихся к нам с пониманием, мы с Вовой решили, что пора приступать к решительным действиям и попарно разошлись в разные стороны. Я и моя потенциальная партнерша по сексу, прошли до окраины села, а затем впотьмах, пробравшись какими-то огородами, расположились на затерянной скамейке.

Чувство сладостного ожидания сменилось напряжением. Вместе с Вовиным интеллектом, до настоящего момента обеспечивавшего «культурную программу», в темноте ночных дворов бесследно растворилась и моя решимость. Мозгом я понимал, что более подходящего момента для изменения своего статуса в отношении противоположного пола не представится, в то время как язык не поворачивался говорить об этом (оперируя современным техническим языком – не поддерживал протокола обмена). Но самое обидное – он вообще не шевелился во рту, впрочем, молчала и моя партнерша.

Разговор ни о чем время от времени спонтанно вспыхивал как угольки угасающего костра на ветру, и тут же затухал. Пытаясь сломить мою робость, опытная подруга пожаловалась на ночную прохладу. Подсознательно понимая, что удобнее предлога для решительного натиска не представится, удивляясь своей смелости, я обнял ее обнаженные плечи и обнаружил, что сексуальная активность моя иссякла окончательно.

В общем, расстаться с обременительной девственностью не получилось и на этот раз. Я понимал, что не оправдал надежд партнерши, но весь ужас ситуации таился в том, что я не оправдал надежд собственных. Проводив ее, домой и, тихо пробравшись в сонное общежитие, я лег спать.

Утром мы с Вовой деликатно воздержались от взаимных расспросов о ночных приключениях, в то же время и по собственной инициативе ничем не делились. Из чего я смог сделать однозначный вывод, что его поход в большое сексуальное приключение окончился теми, же результатами, что и мой. В отношении остальных ребят, которые не могли не заметить нашего ночного отсутствия, мы вели себя с легким высокомерием, всем своим видом показывая, что провели бурную ночь.

***

На этом можно и подытожить совхозную главу. Я оказался в самостоятельном плавании, вне родительской опеки, и жизнь мне такая нравилась. Через несколько дней мы погрузились в пришедший автобус и покинули этот совхоз, оказавшийся первым шагом в формировании моей дальнейшей жизни, моего интеллекта, моих знаний, моего опыта, моего собственного «Я».

Совхоз с символическим названием «Прогресс».

Глава 9. Первые сложности

Итак, после боевого крещения в совхозе «Прогресс», нас ждал институт. За десятилетия перестроек, революций и прочих катаклизмов экономического и политического характера в стране, этот популярный ВУЗ на юге России неоднократно менял свое название. Сейчас я даже не возьму на себя ответственности точно сформулировать его нынешнее: Инженерно-Технологическая Академия ЮФУ или Таганрогский Кампус ЮФУ, но в ту пору он назывался проще – Таганрогский радиотехнический институт (ТРТИ) им. В. Д. Калмыкова.

Еще в момент прибытия в совхоз «Прогресс», преподаватель, в попытке предусмотреть и предотвратить возможные нарушения дисциплины в коллективе или другие противоправные действия, назидательно поведал, что не позволит нам ни при каких обстоятельствах, «ложить» на честь Валерия Дмитриевича….

Именно тогда мы и узнали, что Валерий Дмитриевич Калмыков – это бывший министр радиопромышленности, ушедший в мир иной за год до описываемых событий. Возможно авторитет самого Калмыкова, а может авторитетная внешность преподавателя, привели к тому, что все последующие годы пребывания в Альма-матер мы с гордостью, как знамя, высоко несли честь Валерия Дмитриевича, пресекая любые попытки со стороны, на нее «положить»….

Вернувшись в Таганрог и переночевав в гостинице, утром следующего дня, мы явились в институт. Вместе с расписанием занятий и прочей вводной информацией, нам стало известно, что общежитие предоставлено не всем и вопрос последующих ночевок для многих остается открытым.

Конец ознакомительного фрагмента.