Ракетоносцы. Адское пламя - Владимир Контровский

…подводная лодка «U-173» обнаружила эскортные авианосцы янки у Аресибо, но не смогла немедленно об этом сообщить, преследуемая кораблями охранения.

…русский Атлантический флот, находившийся в трёхстах тридцати милях от Пуэрто-Рико, направлялся к острову – Макаров отнюдь не намерен был оставаться только зрителем ожесточённого сражения, развернувшегося у его берегов.

…разведывательный гидросамолёт с крейсера «Триесте» заметил у северо-западной оконечности Пуэрто-Рико авианосец, два крейсера и четыре эсминца. Это были «Рэндольф», «Тускалуза» и «Билокси», отходящие к своим базам и уже не представлявшие собой угрозы флоту вторжения, но командующий Regia Marina не знал, что «Рэндольф» небоеспособен.

…и громом среди ясного неба стала для Кампиони радиограмма адмирала Паладини, сообщившего, что его крейсера на походах к Гуаяма вступили в огневой контакт с тяжёлыми американскими кораблями. Хэлси всех перехитрил: вскоре после того, как самолёты вице-адмирала Силиакса скрылись за горизонтом, он снова лёг на прежний курс, с буйволиным упорством пробиваясь в район высадки десанта континенталов на Пуэрто-Рико.

Кораблями, появившимися в начале десятого у Гуаямы, были американские крейсера «Балтимор», «Пасадена», «Хаустон» и «Нэшвилл». Адмирал Паладини располагал четырьмя тяжёлыми крейсерами – «Зара», «Фиуме», «Пола», «Гориция», – тремя лёгкими – «Помпей», «Сципион», «Сулла» – и восемью эсминцами: соотношение сил для итальянцев более чем приемлемое, особенно если учесть, что хорошо сбалансированные тяжёлые крейсера типа «Пола» были одними из лучших в своём классе, превосходя всех других «вашингтонцев» по бронированию. Но когда за крейсерами противника обозначились силуэты двух линейных кораблей, сопровождаемых многочисленными эсминцами, Паладини встревожился не на шутку. Дело принимало скверный оборот: несмотря на свои великолепные характеристики, итальянские тяжёлые крейсера для боя с линкорами не предназначались.

Итальянский тяжёлый крейсер «Зара» в бою у Гуаямы

Частыми залпами из тридцати двух восьмидюймовых орудий итальянцы оттеснили американские крейсера («Нешвилл» получил серьёзное попадание в кормовую надстройку и загорелся), но когда над морем загудели шестнадцатидюймовые снаряды «индиан», «полы» вынуждены были начать отход – держаться под обстрелом орудий такого калибра для них было равносильно самоубийству.

Но за спиной адмирала Паладини с рейда Гуаямы суматошно расползались во все стороны десятки десантных судов и транспортов, не имевших даже скорости, последней защиты слабого, и командующий итальянскими крейсерами маневрировал, используя метод «погони за залпами»[10], и взывал о помощи ко всем, кто мог слышать его радио: к адмиралу Кампиони, к немцам, к англичанам, к русским.

Пляска со смертью завершилась чудовищным взрывом, расколовшим крейсер «Фиуме», – 406-мм снаряд «Саут Дакоты» пробил шестидюймовую броню барбета башни главного калибра и лопнул в погребах. Вице-адмирал Паладини, сгорбившись, закрыл лицо ладонями и услышал радостный крик сигнальщика:

– Самолёты! Наши!

Покончив с колебаниями и начав действовать, адмирал Иниго Кампиони не медлил. Его линкоры уже вышли на дистанцию ведения огня, и двадцать семь пятнадцатидюймовых орудий «Витторио Венето», «Италиа» и «Рома» задирались вверх, нацеливаясь на линкоры Олдендорфа. По приказу Кампиони вторая ударная волна с эскортных авианосцев адмирала Денша поднялась для атаки соединения Хэлси, а самолёты с итальянского авианосца «Орёл» – шестнадцать торпедоносцев, шестнадцать пикирующих бомбардировщиков и тридцать два истребителя[11] – взлетели для атаки «Рэндольфа» и сопровождавших его кораблей: адмирал Кампиони полагал, что в районе обнаружения этого отряда находятся и другие американские авианосцы.

Самолёты со всех пяти авианосцев флота вторжения поднимались в небо, и корабли адмирала Денша уже готовились принять на палубу ударную волну, возвращавшуюся после атаки линкоров Олдендорфа, когда со стороны берега на флот вторжения роем разъярённых пчёл набросились сто семьдесят самолётов, взлетевших с «каноэ» контр-адмирала Богана, – они шли на малый высоте, и гористый рельеф острова затруднил их обнаружение радарами. А немецких истребителей прикрытия в воздухе было слишком мало, чтобы остановить эту армаду. «И начался кромешный ад» – вспоминал впоследствии Аугусто Торичелли, старший офицер лёгкого крейсера «Джузеппе Гарибальди».

К счастью для континенталов, американцы вознамерились объять необъятное, нанося удар сразу по многим целям – и по линкорам, и по авианосцам, – а малоопытные пилоты, у которых от обилия мишеней разбегались глаза, с упоением атаковали десантные корабли, неспособные ни отбиться, ни уклониться, ни уйти. Ударная волна рассредоточилась, и это снизило потери флота вторжения.

«Витторио Венето», флагманский корабль адмирала Кампиони, получил попадание торпедой; близкий разрыв тысячефунтовой бомбы проломил обшивку крейсера «Луиджи Кадорна», вызвав затопление двух отсеков. Загорелся эскортный авианосец «Канонир», на «Кирасире» тяжёлая бомба привела в негодность полётную палубу, «Гренадер» получил подводную пробоину и приткнулся к мели, чтобы не затонуть. На дно пошли два эсминца и с десяток десантных кораблей, многие суда были повреждены – часть «хеллкэтов» несла под крыльями бомбы и работала штурмовиками.

Итальянский авианосец «Орёл» сумел избежать повреждений. Его командир поставил густую дымовую завесу – клубы дыма окутали весь корабль, и американцы оставили «Орла» в покое, сочтя, что корабль доживает последние минуты.

Германскими истребителями и зенитным огнём было сбито до тридцати американских самолётов, но потери континенталов были велики. Вдоль всего южного побережья Пуэрто-Рико от Гуаямы до Гуаянильи волны выбрасывали на берег обломки и трупы, словно море брезгливо избавлялось от мусора, который выкинули в него люди.

Глава четвёртая

СНАРЯДЫ РУБЯТ ПАЛЬМЫ

04 апреля 1944 года, 10.05

Командующий Хохзеефлотте испытывал сильнейшее раздражение – на самого себя. У берегов Пуэрто-Рико флот континенталов, атакованный американской палубной авиацией и тяжёлыми надводными кораблями, прорвавшимися в районы высадки десанта, оказался на грани катастрофы, и адмирал Лютьенс сознавал, что причина этого – его решение отвести от острова 2-ю эскадру вице-адмирала Маршалля и усилить ею потрёпанные эскадры Руге и Шнивинда для парирования предполагаемой угрозы со стороны US Navy адмирала Кинга. И вот теперь выяснилось, что эта угроза так и осталась гипотетической.

Флот янки был обнаружен в ста десяти милях к юго-востоку от Ямайки. И флот этот отступал, точнее, бежал – самым полным ходом, судя по бурунам, – на северо-запад, торопясь выйти из пределов радиуса действия германской авиации, базировавшейся на Малых Антилах и на материке. Численность его была немалой – пилоты разведывательных самолётов насчитали пять авианосцев, три линейных корабля, полтора десятка крейсеров и больше пятидесяти эсминцев. Часть кораблей были повреждены – на одном авианосце[12] были заметны разрушения, за другим оставался длинный нефтяной след[13], – но флот адмирала Кинга всё ещё являл собой грозную силу. И всё-таки эта сила спасалась бегством, признавая своё поражение: удар «василисков», вооружённых планирующим бомбами, стал последней каплей и той пресловутой соломинкой, что ломает верблюжью спину.

В девять утра у западной оконечности Гаити был обнаружен одинокий авианосец, беспомощно тащившийся на буксире крейсера и прикрываемый парой эсминцев. До него было не больше двухсот миль, и адмирал Маршалль запросил разрешения поднять в воздух эскадрилью пикировщиков и добить подранка (разминки ради), но вскоре самолёт-разведчик сообщил, что калека вместе с буксировщиком прямо на его глазах был торпедирован и тихо затонул на пару со своим поводырём[14]. Это был успех (пусть даже частный), но Лютьенса он не слишком обрадовал: командующий Хохзеефлотте всё больше мрачнел, принимая новые тревожные донесения от берегов Пуэрто-Рико.

Да, теперь адмиралу Лютьенсу стало ясно, что эскадру Маршалля можно было и не отзывать от Пуэрто-Рико – противник не собирался продолжать бой. Но кто мог предвидеть такой поворот событий? Это сейчас у Хохзеефлотте восемь авианосцев с четырьмя сотнями самолётов, шесть линкоров, три линейных, пять тяжёлых и одиннадцать лёгких крейсеров и шестьдесят эсминцев – явный численный перевес над US Navy, – но без 2-й эскадры перевес этот был отнюдь не явным, а строго говоря, его вообще не было. В эскадрах Шнивинда и Руге после вчерашнего боя оставалось всего два эскадренных авианосца – «Лютцов» и «Фон дер Танн», причём оба повреждённые, хоть и боеспособные, – и лёгкий авианосец «Один» (в единственном числе). Итого три авианосца против (как выяснилось) пяти авианосцев Кинга. И что бы произошло, если бы у янки хватило решимости продолжать сражение? У немцев перевес в линкорах? А чего он стоит, этот перевес, в авианосной дуэли? Нет, он, Лютьенс, принял правильное решение, и не его вина, что у Пуэрто-Рико сложилась такая обстановка – кто мог предположить, что американцы (на пятом году войны!) сделают ставку на архаичные линкоры и бросят их в авантюрную атаку на десантный флот континенталов? Командующий Хохзеефлотте не виноват – все крепки задним умом, а решения принимаются на основе информации, имевшейся к моменту их принятия. Правда, объяснить это всё Редеру и самому кайзеру будет непросто, и даже очень непросто…