Игра без правил - Василий Веденеев

Закурив, Михаил Павлович поглядел на часы — неужели прошло всего десять минут? А показалось, что прошла чуть не вечность, так медленно тянется время.

За окнами сновала бойкая московская толпа, по проезжей части проспекта неслись автобусы, плыли переполненные троллейбусы, у стеклянных павильончиков остановок возникали стихийные очереди на посадку в транспорт.

«Все правильно, — покуривая, усмехнулся Котенев, — чисто русское изобретение — очередь, возникшая практически везде и всюду. И полное бессилие перед кастой жрецов очереди, раздувающих и создающих ее, поскольку нет никаких прав. Не записаны они в законах. Вот и встает народец в очередь на квартиру, детский сад, зимние ботинки, пошив платья, за сахаром и мылом. Стоит, думает, мрачнеет и идет переплачивать, чтобы без очереди. Умные люди на этом уже целые состояния сколотили. Пусть говорят, что на людском горе, слезах, пусть говорят те, у кого нет состояния. Очередь у всех нравственность давно искалечила: у тех, кто берет, и у тех, кто дает. И даже у создающих очереди. М-да, но сколько можно ждать этого Луку Александриди? Время зачастую дороже денег».

Михаил Павлович знаком подозвал официанта — теперь ясно, над ним подшутили и заставят раскошелиться за роскошный ужин. Кто бы это мог сделать: Рафаил или Саша Лушин? Как близкие и наиболее доверенные компаньоны, они знали телефон квартиры Ставич, правда, никогда туда не звонили, но разве не могла им в голову прийти шальная мысль позабавиться, причем, с их точки зрения, совершенно безобидно. Ну, если они так развлекаются, то заплатят ему больше, чем стоит ужин.

К удивлению Котенева, официант взять деньги отказался:

— Все оплачено, не беспокойтесь, пожалуйста. Заходите к нам еще.

— Непременно, — мрачно пообещал Михаил Павлович, поднимаясь из-за стола.

Времени половина восьмого, даже без двадцати восемь, сколько еще можно ждать? Если Александриди так надо с ним увидеться, пусть приходит вовремя. В следующий раз Котенев не поддастся на подобные провокации, а если грек снова позвонит, то пошлет его подальше вместе с предложениями.

Через заполнившийся посетителями зал он шел неспешно, втайне надеясь, что Александриди вот-вот объявится, подойдет с извинениями, — любопытно все же, чего он хотел? Котенев даже постоял немного в дверях, наблюдая, не направится ли кто к оставленному им столику? Но увидев, что официант начал собирать посуду, вышел в вестибюль. Тут же мелькнула другая мысль — надо было бы съесть горячее, чтобы не ужинать дома и не давать Лидии возможность долго высказывать свои неудовольствия.

Остановившись на ступеньках ресторанного подъезда, Михаил Павлович достал сигареты, закурил и хотел уже сойти вниз, но увидел остановившуюся около тротуара черную персональную «Волгу» и вылезающего из нее Сергея Владимировича Курова. Встречаться с ним не очень хотелось, но глазастый Куров его уже заметил, растянул губы в любезной улыбке и раскинул в стороны руки, словно готовясь обнять.

С Куровым приходилось встречаться и раньше, но эти встречи происходили на деловых совещаниях. Сергей Владимирович пользовался репутацией человека хозяйственного, делового, уверенно пробивавшего фонды и кредиты, не боящегося экспериментов и хозяйственного риска, чем снискал себе уважение руководства и других директоров, искренне завидовавших его хватке и умению всегда оказываться в струе. Близко с ним Михаил Павлович знаком не был — так, пару раз сидели в буфете за чашечкой кофе и сигаретой, обсуждая насущные проблемы и тихо жалуясь друг другу на неизбежные трудности, отсутствие валютных фондов и прочие неприятности.

Подойдя, Куров пожал Котеневу руку и улыбнулся:

— Гуляем?

— Да так, — уклончиво ответил Михаил Павлович.

— А я думал, собрались поужинать или уже вкусили от благ сего заведения, — посмеялся Сергей Владимирович, беря Котенева под руку. — Еду мимо, гляжу — стоит на ступеньках ресторации с выражением сомнения на лице.

— И решили остановиться? — покосился на него Михаил Павлович. С чего бы вдруг Курову, вечно торопящемуся по делам, останавливать машину и высаживаться, заметив стоящего у входа в ресторан знакомого? Темнит Сергей Владимирович, ох темнит.

— Нет, не решил, — обезоруживающе улыбнулся Куров. — Просто совпадение, некие обстоятельства заставили.

— Да? И какие?

— Извечная проблема, сломался мой водила, как говорят современные мальчики. Вдруг заявляет, что ему надо на базу, в движке у него, видите ли, стучит что-то. Ну, я решил выйти около стоянки такси и попробовать доехать за наличные, а тут заметил вас и вспомнил, что Михаил Павлович ярый приверженец автомобилизма и никогда не ходит пешком.

— Стало жалко денег и хотите попросить подвезти? — не удержавшись, съязвил Котенев. Черт с ним, пусть глотает, авось не подавится. Тем более настроение после несостоявшегося свидания и в связи с неотвратимо приближающимся очередным объяснением с женой становится все более мерзким. Так и тянет сказать кому-нибудь дерзость, словно репетируя разговор с Лидой.

— Угадали, — Сергей Владимирович скорчил покаянную мину, — ну, правда, Михаил Павлович, что вам стоит? Тут недалеко, подбросьте. Долг, говорят, платежом красен.

— Вы домой? — с делано озабоченным видом поглядел на часы Котенев, решивший все же сначала точно выяснить намерения знакомого, а то начнет просить отвезти в Ясенево или Беляево-Богородское. Охота гонять за столько верст без дела?

— Не угадали. У меня небольшое дельце неподалеку отсюда, и долее чем десять-пятнадцать минут я вас не задержу.

Он просительно заглянул в глаза Котеневу и снова улыбнулся. Михаил Павлович обреченно вздохнул и согласно кивнул:

— Хорошо, поехали. Только придется немного пройтись пешочком — машину я оставил в переулке.

— Какой разговор? Куда, направо?

Дорогой Куров болтал о каких-то пустяках. Михаил Павлович вежливо кивал и думал о своем — будет еще звонить Александриди или нет?

Увидев собственные «жигули», Котенев не поверил глазам — за рулем его машины сидел какой-то незнакомый человек, а из выхлопной трубы вился синеватый дымок, свидетельствовавший, что двигатель работает. Угонщик?! Какова наглость, при ярком свете, в самом центре города!

Михаил Павлович рванулся вперед: надо задержать вора, пока тот не успел тронуться с места и угнать машину. И как он только умудрился найти секретку и включить зажигание? Куров, натужно посапывая, торопился следом, пытаясь что-то спросить, но Котенев не обращал на него внимания.

Подбежав к машине, он рванул на себя дверцу водителя, но она была заперта изнутри.

— Открывай! — не помня себя, заорал Михаил Павлович и хотел ударить по стеклу двери кулаком, но почувствовал, что его сзади крепко прихватили за локти.

Недоуменно оглянувшись, он увидел двух рослых парней. Один, нахально подмигнув светлым глазом, свободной рукой открыл заднюю дверь жигуленка и предложил:

— Садись.

Еще более удивительным было то, что Куров, спокойно обойдя машину, сел на заднее сиденье и, нагнувшись к открытой двери, ласково позвал Михаила Павловича:

— Действительно, садитесь, поехали.

— Пустите, — рванулся Котенев, но парни не выпустили, а легко подтащили к машине и впихнули внутрь, усадив рядом с Куровым.

Заставив Михаила Павловича потесниться, на заднее сиденье влез и светлоглазый нахал, фамильярно обняв Котенева тяжелой лапой. Второй сел рядом с водителем. Тот медленно тронул с места и лихо вырулил на оживленную трассу.

Котеневу вдруг стало смешно — ну, разве не глупый сегодня день? Даже скорее идиотский: сначала несостоявшаяся встреча с телефонным анонимом, назвавшимся Лукой Александриди, затем пустое высиживание в ресторации, потом случайная встреча с Куровым, чужой человек за рулем «жигулей», поездка неизвестно куда. Ну и шуточки у любезного Сергея Владимировича! Будет потом о чем рассказать приятелям за рюмочкой.

— Это что, похищение? — повернувшись к Курову, с натянутой усмешкой спросил Михаил Павлович.

Ему никто не ответил. Незнакомец за рулем уверенно гнал «жигули» по незнакомому маршруту. Лежавшая на плече Котенева лапа светлоглазого нахала чутко сторожила каждое движение хозяина машины, а Куров все так же смотрел в окно. Михаил Павлович притих, поняв, что рассказывать о сегодняшнем приключении ему вряд ли захочется, если вообще представится такая возможность…

Глава 4

Долго петляли среди до жути одинаковых кварталов Теплого Стана, — прокрадываясь через дворы, въезжая в узкие подворотни, выскакивая вновь на проезжую часть шоссе, — пока не остановились около подъезда ничем не отличавшегося от других дома: длинного, светлого, с окнами без форточек, которые за деньги вынуждены были сделать сами жильцы.