Стрекоза в янтаре. Книга 1. Разделенные веками - Диана Гэблдон

– Боже! – воскликнула она. – Когда последний раз сюда ступала нога человека?

– Целую вечность назад, полагаю, – рассеянно ответил Роджер.

И посветил фонариком в глубину гаража, вырвав из мрака горы картонных коробок, деревянных ящиков, старых сундуков с наклейками и еще какие-то бесформенные брезентовые тюки. Среди всего этого хлама, словно скелеты динозавров, торчали там и сям ножки от мебели.

Посредине имелся едва заметный узкий проход. Роджер втиснулся в него и тут же исчез в туннеле среди пыли и каких-то размытых теней. За продвижением его можно было проследить по бледному пятнышку света от карманного фонаря, время от времени скользившему по потолку. Наконец, издав победный клич, он ухватился за шнур, свисающий с потолка, и гараж озарился ярким светом большой лампы.

– Сюда! – крикнул Роджер, неожиданно возникший рядом, и схватил Брианну за руку. – Там, в дальней части, есть небольшое свободное пространство.

У стены стоял древний стол. Некогда служивший главным предметом столового гарнитура его преподобия, он потерпел ряд понижений в чине и использовался последовательно в качестве кухонного стола, затем верстака, потом подставки для окраски различных предметов, пока не был удален на покой в это насквозь пропыленное убежище. Над ним находилось затянутое паутиной окошко. Мутный дневной свет, просачивающийся сквозь него, позволял видеть исцарапанную, забрызганную краской поверхность.

– Можно работать здесь, – сказал Роджер, выдергивая из груды хлама стул и обтирая его большим носовым платком. – Присаживайтесь, а я пока посмотрю, можно ли открыть это оконце. Иначе мы здесь просто задохнемся.

Брианна кивнула, но вместо того, чтобы сесть, начала с любопытством разглядывать горы рухляди. Роджер с силой дергал перекосившуюся оконную раму и слышал, как девушка передвигается у него за спиной, читая вслух надписи на коробках.

– Тысяча девятьсот тридцатый – тридцать третий годы, – бормотала она. – А здесь сорок второй – сорок шестой. А тут что?

– Дневники, – ответил Роджер и уперся локтем в грязный подоконник. – Мой отец, священник, я имею в виду, постоянно вел дневник. Делал записи каждый вечер после ужина.

– Похоже, ему было о чем писать. – Брианна сняла несколько коробок и поставила их в сторону, чтобы обозреть следующий слой. – Ой, а тут целая куча коробок с какими-то именами. Керс, Ливингстон, Балнейн… Это что, его прихожане?

– Нет. Местные деревни.

На секунду Роджер прервал свое занятие. Он запыхался. Вытер лоб, оставив на рукаве полоску грязи. Хорошо еще, что оба они переоделись в старое тряпье.

– Там записки об истории разных шотландских деревень. Содержимое некоторых из этих коробок превратилось в книги, их продают в магазинах для туристов по всей Шотландии.

Он повернулся к доске, на которой были развешаны старые инструменты, и выбрал большую отвертку для следующей атаки на окно.

– Вы поищите там коробку с надписью «Приходские книги», – добавил он. – Или с именами деревенских жителей в окрестностях Брох-Туараха.

– А откуда мне знать, те это деревни или нет? – спросила Брианна.

– Ах да, совсем вылетело из головы. – Роджер воткнул отвертку в щель между рамой и стеной, отдирая слои старой краски. – Поищите названия Брох-Мордха… гм… Марианнан и… уф!.. Сент-Килда. Есть и другие, но в этих, насколько мне известно, существовали самые большие в округе церкви, которые затем были закрыты или разрушены.

– Хорошо.

Отвернув край брезента, Брианна вдруг отскочила с резким испуганным вскриком.

– Что? Что такое?

Роджер отошел от окна, держа отвертку наготове.

– Не знаю. Я только дотронулась, а оттуда кто-то как выскочит!

Брианна указала пальцем, откуда именно, и Роджер опустил свое оружие.

– А-а… это. Наверное, мышь. Или крыса.

Брианна не на шутку испугалась.

– Крыса? Так у вас здесь крысы?

– Будем надеяться, что нет. Иначе они давно сожрали бы нужные нам бумаги, – ответил Роджер и протянул ей фонарик. – Вот, посветите сперва в темное место, тогда, по крайней мере, не будет неожиданностей.

– Большое спасибо.

Брианна взяла фонарик, все еще с опаской косясь на коробки.

– Ну что же вы? Не бойтесь, – ободрил ее Роджер. – Или вы хотите, чтобы я с ходу сочинил для вас крысиную сатиру?

Лицо Брианны расплылось в улыбке.

– Крысиную сатиру? А что это такое?

Роджер, снова занявшись окном, медлил с ответом. Он дергал и толкал раму, пока не заныли мышцы. Наконец с противным скрипом она поддалась, через щель шириной дюймов в шесть хлынули волны свежего воздуха.

– Вот так-то лучше. – Он обмахивался в изнеможении и улыбался Брианне. – Ну что, продолжим?

Она протянула ему фонарик и отступила.

– Давайте так. Вы будете искать коробки и подавать их мне, а я – просматривать содержимое… И все же что такое крысиная сатира?

– Трусишка, – заметил он, наклонился и начал шарить под брезентом. – Крысиная сатира – это старый шотландский обычай. Если в доме или амбаре заводятся крысы или мыши, их можно заставить уйти, сочинив маленькое стихотворение или песенку, где говорят, как скудно с едой в доме, и советуют им убраться куда-нибудь еще. Только обязательно надо сказать куда. И в результате, если стихотворение получилось удачное, крысы обязательно уходят.

Он поднял картонный ящик с надписью «Якобиты. Разное» и понес его к столу, напевая:

Эй, крысы, вас так много!Пошли своей дорогой!Тут нечего вам есть.Ступайте к Бернсам в огород,Где точит когти серый котИ зреют кочаны.Ступайте наедайтесь!Назад не возвращайтесь,Для вас тут нет еды!

Брианна одобрительно усмехнулась:

– Вы что, это сами сочинили?

– Конечно. – Роджер торжественно водрузил на стол еще одну коробку. – Если хочешь, чтобы крысиная сатира подействовала, непременно надо сочинить ее самому.

Он бросил взгляд на поредевшие ряды коробок.

– Будем надеяться, что теперь крысы станут обходить гараж за милю.

– Ну и прекрасно. – Брианна достала из кармана складной нож и перерезала бечевку на верхней коробке. – Вы обязательно должны заглянуть к нам в пансион. Мама уверяет, что видела в ванной мышь. Кто-то грыз ее мыльницу.

– Бог его знает, можно ли избавиться от мыши, способной питаться мылом. Боюсь, это выше моих слабых сил и способностей.

С шаткой кучи старых энциклопедий он снял потрепанную круглую подушечку, которую священник подкладывал под колени во время молитвы, положил ее на пол и сел рядом с Брианной.

– Вот. Вы займетесь приходскими книгами, их легче читать.

Они в полном согласии проработали так все утро, обнаружили немало интересных бумаг, старое столовое серебро и залежи пыли. Однако ничего представляющего интерес для исследований Клэр найти не удалось.

– Пора сделать перерыв на ланч, – сказал Роджер.

Ему страшно не хотелось идти в дом и снова зависеть от милостей Фионы, но он чувствовал, что девушка тоже проголодалась.

– Ладно. Поедим и поработаем еще, если вы, конечно, не слишком устали.

Брианна встала и потянулась, поднятые вверх кулаки почти доставали до потолка старого гаража. Она вытерла ладони о джинсы и нырнула в проход между коробками.

– Эй! – Внезапно девушка резко остановилась у самой двери, и Роджер, идущий следом, едва не налетел на нее.

– Что такое? – спросил он. – Еще одна крыса?

И с восхищением отметил, как солнечный луч высветил одну прядь из копны ее волос, засиявшую бронзой и золотом. Золотистый нимб пыли, вихрящейся над головой, и четкий профиль с длинным носом на фоне ясного неба – все это делало ее похожей на средневековую даму. Богиня архивов…

– Нет! Смотрите, Роджер!

Она указала на картонный ящик в середине кучи. На одной из его сторон крупным четким почерком его преподобия было выведено всего лишь одно слово: «Рэндолл».

Роджер ощутил одновременно и радость, и возбуждение. Брианна же – только последнее.

– Может, это именно то, что мы ищем? – воскликнула она. – Мама говорила, что отец интересовался этими материалами. Кажется, он даже спрашивал о них священника.

– Возможно, – ответил Роджер.

Его вдруг охватила тревога при виде этого четко выведенного на картоне имени. Он опустился на колени и вытащил коробку.

– Давайте отнесем ее в дом, а после ланча поглядим, что там.

В кабинете священника коробку открыли и обнаружили весьма странный набор предметов. Там находились старые фотокопии приходских книг, несколько списков личного армейского состава, несколько писем и документов, тоненькая записная книжка в сером картонном переплете, пакет с какими-то старыми снимками, загнувшимися по краям. И папка с именем «Рэндолл», напечатанным на обложке.

Брианна раскрыла папку.

– Ой, здесь же генеалогическое древо папы! – воскликнула она. – Смотрите.

Она передала папку Роджеру. Внутри лежали два листа толстого пергамента, разрисованные схемами со стрелками. Начало датировалось 1633 годом; последняя запись внизу второй страницы гласила: «Фрэнк Уолвертон Рэндолл ж. Клэр Элизабет Бошан, 1937 год».