Динарий кесаря - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да что вы говорите? – обрадовалась Лола, чуть не заснувшая от бесконечных воспоминаний старухи. – Значит, у вас есть двоюродная сестра?
– В том-то и дело, что нет, – огорчила ее Елизавета Константиновна. – Но я уж по порядку.
«О Господи! – мысленно вздохнула Лола. – Убью Леньку!»
– Татьяна написала, что родила дочку и живет теперь в маленьком городке Улыбине у матери своего мужа. Где муж, кто такой, не написала, только имя – Куренцов Павел. Девочку назвали Ларисой. И адрес был обратный в письме, на имя Алевтины Егоровны Куренцовой.
– Ну и память у вас, – польстила Лола, – так давно все это было, а вы все помните…
– Это, милая, история семьи, – наставительно ответила старуха, – это надо помнить. Вот так, а в тридцать седьмом году бабушку вызвали в НКВД. И очень грубо спрашивали, что она знает о своей дочери Татьяне. Бабушка твердо отвечала, что ничего не знает, что ни разу с двадцать седьмого года не видела дочь и понятия не имеет, где та сейчас. А сама по некоторым недомолвкам поняла, что Татьяну арестовали. Тридцать седьмой год – мели всех подряд! Органы чистили в первую очередь…
– За что боролись, на то и напоролись, – тихонько сказала Лола, но старуха услышала.
– Трудно судить их, ведь Татьяна была маминой сестрой… Бабушка прибежала домой и сожгла все Танины письма, оставила только фотографию – ту, в кожанке. А когда прошло полгода и все утихло, она поехала в город Улыбин и по адресу, который помнила наизусть, нашла там дом Куренцовой Алевтины Егоровны. Она спрашивала о девочке, о Ларисе, и представилась матерью Татьяны. Но старуха встретила ее очень неприветливо и сказала, что Лариса умерла от скарлатины несколько месяцев назад. Больше ни на какие вопросы она отвечать не стала и буквально вытолкнула бабушку из дома.
– Печальный конец истории, – с облегчением сказала Лола.
– Если быть до конца честной, то это не конец, – задумчиво протянула Елизавета Константиновна.
«Черт бы тебя побрал с твоей ветхозаветной честностью!» – злобно подумала Лола.
– Значительно позже, году в пятьдесят пятом, уже когда Левушка женился, и ребенок у него родился, Сереженька, мама жила с ним на даче в Мельничном Ручье. Я в субботу к ним поехала, а в квартире осталась только соседка тетя Маша Аникеева. Вот она и рассказывает, что звонит в дверь какая-то девица и спрашивает Ильиных. Тетя Маша ее, конечно, дальше прихожей не пустила, потому что, говорит, девица была какая-то замызганная. Она и говорит, что мол, Ильиных таких в квартире нету, а были раньше Ильины-Остроградские, а ты кто им будешь-то? Та попросила водички попить, а после и отвечает, что она – Лариса, дочка Татьяны, что тут раньше жила. Тетя Маша Татьяну с трудом, но вспомнила – эвон, говорит, уже Татьяны-то лет тридцать тут нету! Про дочку ее мы ничего не знаем, мать Татьяны в войну умерла, а сестра жива. Но их сейчас никого нету, так что ты приходи завтра там или послезавтра, когда кто-то из них будет, а я ничего не знаю. Та постояла-постояла да и ушла. Тетя Маша человеком незлым была, да только говорит – уж больно чудно, знать не знаем ни про какую Ларису, а тут – нате вам! Опять же ворья сколько развелось, что хочешь наболтают, лишь бы в квартиру влезть!
– Ну и что? – скрывая зевоту спросила Лола.
– Да ничего, не пришла больше та девушка, видно, и впрямь мошенница какая-то была. Ведь сказали же тогда бабушке в городе Улыбине, что Лариса умерла от скарлатины.
– А про мать ее, Татьяну, вы больше ничего не слышали?
– Как не слышать! – Старуха пожала плечами. – В шестидесятые годы, все как положено, выдали нам справку в органах, что Татьяна Львовна Ильина-Остроградская умерла в Устьлаге от брюшного тифа в одна тысяча девятьсот тридцать девятом году. Вот такая история. Была семья – и нет, никого не осталось, как будто ветром унесло…
– Как же – никого? Ведь у вас брат был, и племянник… Вы мне сами говорили…
– Ох, милая! Может, и правда рок какой-то над нашей семьей висит, – тяжело вздохнула Елизавета Константиновна. – Погиб брат мой Левушка со своей женой Верой в автокатастрофе. Ехали они после отпуска из Крыма на легковой машине, и врезался в них здоровенный грузовик. Водитель пьяный был, и ему хоть бы что. А они оба умерли на месте…
– Ребенок сиротой остался? – сочувственно спросила Лола.
– Да нет, что вы, Сереженьки к тому времени уже в живых не было.
– Как так? – теперь Лола взволновалась по-настоящему. Ведь Маркиз же получил в горзагсе справку, где черным по белому было сказано, что Сергей Львович Денисов жив и здоров, только с адресом какая-то петрушка выходила…
– А вот так, – старуха скорбно поджала губы. – Когда ему одиннадцать лет было, отдыхал Сережа в пионерском лагере под Вырицей. Пошли все купаться, ну и не доглядели вожатые – утонул ребенок. Оредеж река хоть узкая, но коварная – затянуло в яму, там ключи холодные… вот как.
– Ну надо же… – протянула Лола в полном смятении.
Оставалась надежда, что старуха что-то путает, возможно, родственники перессорились, и она понятия не имела, кто там жив, а кто умер. Странно конечно, но с этими старыми девами еще и не такое бывает! Тем более что рассказывает незнакомому человеку, можно и поднаврать, никто проверять не станет. Лола еще раз внимательно поглядела на Елизавету Константиновну. Нет, не производит она впечатление ненормальной. Вполне здраво все рассказывала, а что с бесконечными подробностями, так у стариков всегда так – все то, что сорок лет назад было, в подробностях помнят, а куда нынче утром кошелек положили – напрочь из головы вылетает…
Впрочем, Лола тут же подумала, что Елизавета Константиновна и насчет кошелька не забудет, не в тех она еще годах, маразма нет.
– И что же – не нашли тела-то Сережиного? Ведь речка все-таки небольшая, не море…
– Ну что вы! Конечно, нашли, сразу же вожатый прыгнул, да только Сереженька уже захлебнулся, не откачали… Как сейчас помню, позвонили из Вырицы почему-то нам – возможно, родители его на работе были. Мама моя как услышала такую новость, так в обморок у телефона и свалилась. А я не знаю – то ли мне матери «скорую» вызывать, то ли к брату на работу ехать с такой новостью страшной…
Спасибо соседи наши тогда помогли, с матерью посидели… Что с Верой было, невесткой, – не передать! А мама так и пролежала в предынфарктном состоянии, без нее мы Сереженьку хоронили… У нас бабушка на Серафимовском кладбище похоронена, вот туда к ней и…
«Чушь какая-то, – подумала Лола, – а кто же тогда тот Сергей Львович Денисов, чьи данные принес Ленька из горзагса?»
Нужно было поскорее связаться с Маркизом. Тут кстати раздалось повизгивание, и Пу И вылез из-под стола – очевидно, пресытился ласками любвеобильной пуделицы.
– Пуишечка, детка, – заворковала Лола, – наверное, мы задержались… Тебе нужно выйти?
Умный Пу И дал понять, что ему срочно, немедленно нужно выйти, иначе он за себя не отвечает. Лола подхватила песика на руки, дала девушке за стойкой хорошие чаевые и сердечно распрощалась со старушкой, выразив надежду на дальнейшие встречи. Дези умильно смотрела на Пу И, но он не реагировал.
– Правильно, нужно держать их в строгости! – назидательно шепнула песику Лола.
Дома они застали злобного и голодного Маркиза. Он тер красные глаза и требовал сочувствия и усиленного питания.
– Ты просто не представляешь, сколько у нас в городе Денисовых! – жаловался он.
– Но не все же Сергеи Львовичи…
– Верно! И не все рождения пятьдесят третьего года. Но того самого, который нам нужен, как раз в базе данных и нет! Думал, там путаница какая-то. Есть Сергей Денисов рождения пятьдесят третьего года, но он не Львович, а Леонтиевич. Есть и один Сергей Львович Денисов, но ему сейчас где-то под восемьдесят, не то это, я проверял.
– А еще есть Сергей Львович рождения пятьдесят третьего года, но он не совсем Денисов! – подхватила Лола.
– Издеваешься! – вскипел Маркиз.
– А хочешь я скажу тебе, где искать нашего Сергея Львовича Денисова? – прищурилась Лола.
– Ну и где, ты узнала?
– На Серафимовском кладбище! Вот!
– Как это? – оторопел Маркиз. – Что он там делает?
– Лежит! В могиле! Потому что бабуля мне совершенно точно сказала, что ее племянник Сереженька Денисов утонул в возрасте одиннадцати лет в речке Оредеж, когда отдыхал летом в пионерлагере под Вырицей.
– Ничего себе ребенок отдохнул!
– Да, Оредеж очень коварная река…
– Что-то я ничего не пойму, – расстроился Маркиз, – давай по порядку рассказывай…
– Если по порядку, то ты точно с голоду помрешь! – злорадно пообещала Лола. – Но историю семьи Ильиных-Остроградских я теперь знаю во всех деталях и подробностях.
– Погоди, ты сначала про Денисова…
– Может быть, бабулька по старости лет что-нибудь перепутала? – проговорил с сомнением Маркиз, внимательно выслушав Лолин рассказ.
– Ерунда! – запальчиво воскликнула Лола. – Ты бы видел эту старушку! Будь спокоен, у нее все отлично и с памятью, и с соображением. Скорее мы с тобой что-то перепутаем, чем она.
