Пиявки - Вероника Богданова

Только теперь Эльвира поняла, что в этом с самого начала и заключался план Дины, банальный, но виртуозно исполненный. Новоявленная подруга своим поступком попыталась убить двух зайцев: продемонстрировать Карелиной истинную сущность Антона и дать Элке возможность заняться с ним сексом без всяких моральных обязательств, связанных с «настоящими чувствами».

– Тебе не кажется, что твоя подруга чересчур навязчива? – Голос Савельева прозвучал словно откуда-то издалека.

– Скоропалительная любовь, скоропалительная дружба… Не слишком ли много для одной командировки? – вздохнула Эльвира.

Она заметила неожиданное потрясение в посветлевших отчего-то глазах Антона. Казалось, мужчина помолодел на пару десятков лет в считанные секунды. Что же произошло? Элка лихорадочно искала объяснение случившемуся и вдруг, прокрутив в уме собственную последнюю фразу, всё поняла. Она только что проговорилась, произнеся вслух слово «любовь». И всё сразу встало на свои места. Значит, всё-таки любовь?..

Бледное лицо Эльвиры медленно залила алая краска. Столь же медленно Савельев приблизился к женщине, осторожно высвободил бокал из её ставших вдруг непослушными пальцев и с мягкой настойчивостью потянул её за руку. Словно зачарованная, Элка поднялась со стула и шагнула к кровати следом за Антоном. Взгляды мужчины и женщины встретились, и Эльвира поняла, что пропала. Пошлость? Разве может быть пошлым то, что происходит с таким выражением глаз?!

В невозможно юных и близких глазах Антона была одна лишь только нежность. Ни стального блеска, ни иронии, ни нетерпения.

Любовники больше не могли сдерживаться ни секунды. Их второй поцелуй взорвал окружающую действительность, и нежность внезапно сменилась испепеляющим желанием взаимного обладания. Элка испытала давно забытое ощущение полного слияния с мужчиной, когда разум освобождает тело от ненужных оков условностей, предоставляя желанную свободу. Свободу действовать по зову дремлющих в человеке древних инстинктов.

Эльвира и не предполагала, сколько давно сдерживаемой страсти заключено в ней! Её тело вибрировало, отзываясь на обжигающие прикосновения ладоней и губ Антона. А в миг наивысшего наслаждения откуда-то изнутри, из неизведанных доселе глубин её только что разбуженного естества, вырвался низкий гортанный стон. Савельев погасил его поцелуем и сказал прерывающимся голосом:

– Ну тише, тише, девочка моя! Всё-таки здесь гостиница…

Эльвира тихонько рассмеялась и села в постели, опёршись на локоть. Антон лежал рядом, расслабленно улыбаясь, вытянувшись в полный рост поверх смятого пледа и ничуть не стесняясь своей наготы. Так обычно поступают только люди, уверенные в собственной безупречности. О да, он выглядел именно таким: тело его было телом тридцатипятилетнего мужчины, полным сил и звериной грации. Эльвире хотелось вновь и вновь касаться его бархатистой кожи, и она сделала это, пугаясь появившейся в себе раскованной смелости.

Внезапно раздавшийся звонок мобильника Савельева разрушил магию момента. Антон сразу напрягся, накинул на плечи плед, став похожим на античного полководца, и взял телефон. Лицо Вечно Второго прорезалось строгими морщинами, и он больше не казался Элке её ровесником.

– Я слушаю, – суховатым тоном произнёс Савельев и, словно забыв о существовании Эльвиры, задумчиво зашагал по комнате в сторону туалета. Дверь захлопнулась, раздался щелчок щеколды.

– Да, всё-таки это гостиница, – печально повторила Элка фразу своего любовника и принялась приводить себя в порядок. Что-то подсказывало ей, что продолжения не будет. Во всяком случае, сегодня. А жаль: она не успела вдоволь насладиться новым для себя ощущением, которому трудно было подобрать точное определение. Обласканность? Заполненность? Ох, и беден ты, несказанно богатый русский язык!

– Куда ты, девочка моя? – Из ванной комнаты вышел совершенно другой Савельев. В нём не было и намёка на ту ошеломляющую нежность, покорившую Элку. Скорее, он хотел, чтобы Эльвира ушла, но не знал, как сказать ей об этом.

– Сказка закончилась, ведь так? – изменилась и Карелина. Перед Вечно Вторым стояла абсолютно уверенная в себе блестящая женщина с появившейся неизвестно откуда горделивой осанкой.

– И поэтому королева уходит? – в тон Эльвире заметил Антон.

– Королева уходит, потому что у короля срочные дела. – Карелина коротко поцеловала Савельева в уголок губ, невольно повторив его «брудершафтовский» поцелуй, с плохо скрываемым сожалением развернулась и покинула номер.

Вечеринка в банкетном зале продолжалась. Дина, заметив Эльвиру, подошла к ней и, приобняв, заговорщически спросила:

– Ну что, излечила душу?

– Кажется, мне стало только хуже, – ответила Элка.

– Если бы я знала, что всё так запущено, я постаралась бы оградить тебя от этого свидания. Эль, у него ведь глаза блядские! – возмущённо воскликнула Дина, заглушаемая ритмичной музыкой.

Эльвира глянула на озадаченную Динку, не сдержалась и взахлёб расхохоталась, пытаясь выговорить между приступами смеха:

– Ты прям как моя маман!

Заметив слёзы на глазах Карелиной, Дина поняла, что её неожиданное веселье грозит обернуться истерикой. Поэтому она схватила Элку за руку и вывела на улицу, сунув ей в губы на ходу подкуренную сигарету.

– Успокойся, Эль! Ведь всё было хорошо, правда? – Голос Дины едва заметно дрожал. Она не ожидала такого накала чувств от подобной ситуации. Не было ничего банальнее обычного командировочного траха, особенно с таким мужиком, как этот Савельев: у него же на лбу километровыми буквами написано: «БАБНИК»!

Дина не сомневалась, что он лёг бы и с ней в ту же самую постель, которую сегодня разделил с Элкой, если бы обстоятельства сложились по-другому. Вернее, если бы она, Диана Резник, захотела сложить их иначе. Может, стоит исцелить девку до конца? Пусть отрезвеет сразу, пока окончательно не потеряла голову: потом легче будет. Эльвира извинилась и, поймав такси, отправилась спать в «родную общагу». А Дина вернулась на банкет.

Так и есть: через некоторое время в бар спустился и Савельев. Он был слегка взволнован, бледен, и какие-то потерянные глаза его скользили по лицам развлекающихся журналистов в поисках знакомого лица. Взгляд его натолкнулся-таки на знакомое лицо, но это была Дина, а не Эльвира. Она приветливо взмахнула Антону Павловичу рукой и поспешила составить ему компанию, хотя он её об этом и не просил.

12

Женька шла домой из музыкальной школы в приподнятом настроении: сам директор, Сергей Никитич Лебедев, предложил ей поучаствовать в фестивале «Весенняя рапсодия» в качестве почётного гостя!

Для девочки это была серьёзная ступень творческого роста. Ещё пару лет назад Женя