Изродок - Леонида Подвойская

- Понажирались, устроили пожар и сгорели, - решил он, рассматривая оплавленный кусок того, что ранее было комиссарским маузером.

- Для этого какая температура нужна, - покачал головой его местный коллега.

- Я слышал, у вас здесь в лесных пожарах…

- Так то в лесных. А на поляне… от костра…

- Хорошо. Твоя версия?

- Знаете… Охотники говорят… Иногда с неба сходит огонь… У нас есть места, где лес вывален и опален целыми верстами… Может и здесь…

- Угу… Метеорит. Тунгусский. Слыхал. Но нескладно. Здесь же ни вывала, ни пожарищ. Мм-да. Что докладывать-то будем? Сучку-то упустили! Уже в Харбине, небось. Эх! Ничего доверить нельзя! А этот ваш… Тень, да?

- Он… вообще-то… скорее ваш. Мы о нем… только в смысле, должны были помощь оказывать…

- Неважно. Что, тоже ни слуху ни духу?

- Вы же слышали показания. Этот сатана в личине монаха… Разве не он?

- И…?

- Что-то здесь произошло… необычное. Они же захватили эту вашу беглянку. Затем проявили самодеятельность - пытать начали. А потом кто-то пришел на помощь. И Тень пыталась помешать.

- И они вознеслись на небо?

- Возможно, сильный взрыв… А может, гипноз?

- И что, гипнозом этим вот так расплавили маузер?

- Ну, я не знаю…

- И знать нечего! Значит так. Поупивались, пленную упустили, в страхе перед пролетарским возмездием часть разбежалась, часть переметнулась к белым. Подло и трусливо убив командира и комиссара. Все задержанные расстреляны.

- А… Тень?

- О ней лучше забудьте. Ничего не известно. Возможно, дальше преследует объект. Если я скажу, что агент, пытаясь задержать врага, вознесся на небо, меня, в лучшем случае, запрут к душевнобольным.

Он зря ерничал, этот представитель центра. Максим и Тень действительно, оторвавшись от земли, стремительно рванулись вверх - туда, где нет голубого неба, где со дня сотворения мира ведут вечный спор Свет и Тьма. А может, и не ведут никаких споров, а мирно уживаются? Или просто терпит Тьма до поры до времени эти назойливые, протыкающие ее лучики? Потому, что знает - вечность все равно за ней. Придет пора и рассеются в бесконечности все эти сгустки материи, порождающие эту рябь, эти волны на поверхности океана Тьмы. И Вселенная остынет, замрет в вечной бездонной мертвой темноте. Так к чему же тогда эта возня, это противостояние? Но неправда, не уживается и не терпит Тьма своего младшенького соседа. Потому, что Свет породил жизнь, а она породила Разум. А он вплотную подошел к тому, чтобы создавать новые Вселенные. Вместо остывших старых. Вот этого допустить нельзя! А, может, и это не так. Может, сидит где-то кукловод и управляет всем- всем- всем. И им - тоже. И следующим…

Может быть. Разберемся со временем. А пока Максим изнемогал в борьбе с новым, невиданным ранее врагом. Черное липкое облако окутывало его, скрывая от живительных сил бурлящих в космосе потоков излучений. Удары ненависти не помогали, как не помогает жертве-звезде ее жар порвать паутину черной дыры. И вскоре Максима начала окутывать тьма. Только и прорывали ее несколько лучей. «Что это?» - подумал Максим, отвлекаясь от тяжелой борьбы. «Ага! Да это же амулеты! То есть то, что выглядело там, на земле амулетами». Решив попытаться соединить их в один более мощный луч, Макс соединил эти три источника света. Вспышка! Яркая, ослепляющая, наверное, даже видимая с земли. Дикий злобный, разрывающий… что сейчас вместо органов слуха? Ну, неважно, это самое и разрывающий рев. И еще где-то вдали густой стон. Тьма?

«Но каков противник!» - удивлялся Максим, приходя в себя. «Сам, без этих причиндалов не одолел бы. Значит, не просто так меня все время закидывали в этот мир. Точнее - в тот», поправил себя самого юноша, наткнувшись взглядом на притулившийся в углу комнаты столик с монитором. И жалюзи на окнах. И люстра с энерогосберегалками. Да и вообще… Прощайте Ольга, Злата и поручик Белый. Что с ними будет дальше? Спасет ли их странный охотник? Наверное, теперь спасет. И что? Что это изменит? Узнает мир какие-то тайны Романовых? Или станет Ольга знаменем всего Белого движения? Какое ему, Максиму дело до этого? Нет, что-то должно там случиться. Не случайно же направила туда Тьма такого могущественного бойца. Да и хитрого. Как тогда несчастным монашком прикинулся! А как в этой своей смоле меня… Если бы не триада… вот - вот. Все-таки кто-то просчитывал ходы гораздо дальше. И даже эти амулеты оставил на пути беглецов гораздо раньше. И оставил их стеречь несчастную Саввишну. Несостоявшуюся Алену. Ну и партейки! Это на сколько же ходов вперед? Настоящий юнкер Белый еще в Ледовом походе не замерз, а уже… Нет, гораздо раньше. Если Саввишна берегла кольцо… лет сорок, да? Ну, пусть, тридцать. Значит, тогда еще…еще… Это что, только Ленин родился, а уже началось? Или… Если бусы фамильная драгоценность Романовых, то… Нет, ну его! Я свою партию там сыграл. Хм… сыграл. Поучаствовал. Ну и пусть. Немного жаль, конечно… с моими-то возможностями в той заварухе можно было бы… Что? Ну, что ты делал бы там со своими возможностями? Каких дров в этой великой смуте наломал? То-то же. Поэтому, наверное, и нужен был ты там для решения одной задачи - убрать Тень. Этот тоже, судя по всему, мог натворить там дел. И тоже к бусам тянулся. Может, они, как резонатор, усиливают любые способности? Нет, тогда бы он сорвал их с Ольги сразу, а не ждал меня. Понял в последний момент? Что же он, недалекий такой? Да нет… Нет… Не знал, что за силу порождает триада? Что, словно в ядерных реакциях, превышение критической массы дает совершенно иное качество? Невероятной силы «качество»? Должен был знать. А не знал он вот чего - что у меня уже и перстень и крест! И Ольга, и я были приманкой. Тень гонялась за нами для завладения одним элементом триады. И не спешила, зная, что один элемент из трех критической массы не образует. И накинулась на меня, когда силы мои были на исцеление направлены. Значит… значит я вроде потайного взрывателя в мине оказался? Сапер один вытащил, второй, думает - «все». Вытащил ее на свет божий, а она… Нет, не совсем удачное сравнение. И вообще, может, все не так!

Прервав на этом сбившиеся на какую-то неприятную канву рассуждения, Максим поднялся с кровати, более внимательно осмотрелся. Бывал он здесь. Ну, конечно же, он дома у Алены. Не у той Саввишны, и не у той девчонки в родном мире. Ах, туда бы сейчас! Интересно, может, хоть на побывку отпустят? Как в армии - десять суток, не считая дороги. Один раз отпустили же. Да и то - зачем? Может, чтобы крестик сыну оставил. Хм… сыну.

Что-то полоснуло по сердцу. Макс, уже в знакомой ванной замер, глядя в зеркало. Сыну? Это я - папаша? А где-то там - безотцовщина? Это ему уже… уже… Нет, это ерунда какая-то. Сколько же я прожил? В родном мире, в этом и в мире гражданской войны? Или все это - не считается. Вот, в зеркале мне сколько? Шестнадцать - семнадцать? А в мозгах? А по опыту жизни? Рехнуться можно! А вдруг время там течет быстрее и я, даже попав туда, встречу этакого здоровенного оболтуса и старушку-жену. Хм… жену… Мать - одиночку! Ладно, хватит хмыкать и хныкать. Кто-то идет. По шагам узнаю - Алена. Здешняя Алена. Летчица. Бизнес-вумен. Сейчас начнется разборка насчет ее бойфренда.