В тени Рюджина (СИ) - Чудинов Халег

— Акичи, — позвал я её, завороженно наблюдающую за тем, как три девушки превратились сначала в змей, затем скрылись в моей одежде, чтобы обернуться серьгами и браслетом.

Почему-то у меня такое чувство, что скоро по Отогакуре начнет ходить очередная нелепая побасенка обо мне. Ладно, вреда от них не больше, чем прока.

— Да, Рюджин-сама, — отозвалась Акичи.

— Собери всех оставшихся корабельных мастеров клана, — попросил я девушку, шагнув под сень деревьев, накрывающих своими ветвями тропинку к дому Микан. — Сообщим им, что намечается много работы.

— Мы будем возрождать флот? — шагая вслед за мной вместе с Чомеем и Оямой, полюбопытствовала Акичи.

— Возрождать, это сильно сказано, — улыбка на моем лице в этот момент вышла, наверное, грустной. — Учитывая, что мы сейчас не в Узушио, то придется его создавать заново.

Когда-то, помимо фуиндзюцу, у клана Узумаки было еще кое-что, что дало им возможность сделать Узушиогакуре одной из сильнейших какурезато малых стран. А именно — связи со Страной Огня, которые позволяли закупать строевой лес без лишних наценок и квот. И могущественный флот, созданный из этого дерева, который просуществовал аж до Второй мировой. Само падение Скрытого Водоворота было финальным поражением на морском театре военных действий той войны, которому предшествовали многочисленные проигранные сражения на воде.

Корабли Страны Водоворота либо пошли ко дну, либо достались в качестве трофеев Кири и Кумо. Естественно, в Страну Звука ни один из них перетащить не удалось, зато среди Узумаки сюда пришли несколько корабельных мастеров. Учитывая, что кораблестроение в нынешних реалиях и при текущем развитии технологий можно сравнить по сложности и наукоемкости со строительством космических спутников в моем прошлом мире, приобретение это получше, чем сами корабли. Правда, воспользоваться им пока не представлялось возможности. Было бы трудно объяснить шпионам Кумо, откуда в Стране Звука мастера необходимого профиля. А скрыть верфи со строящимися на них кораблями было бы еще сложнее.

— Да, точно, — немного поникнув после моих слов, согласилась Акичи. — Здесь нет ни верфей, ни подходящего леса для строительства кораблей. И обученных команд тоже нет.

— Построить верфь, думаю, не составит труда, так как с логистикой ее окружающей мы заморачиваться не будем, — заметил я. — Ты права, в Стране Звука мало строевого леса. И купить нам его никто не позволит. У нас также нет бетона и красок нужного качества, чтобы повторить опыт Страны Земли. Зато у нас есть Отохиме.

— Предлагаете использовать Мокутон, — догадалась Акичи.

— И даже больше, чем ты думаешь, — подтвердил я догадку девушки. — Задачей мастеров будет не столько постройка самих кораблей, сколько научить тонкостям ремесла Отохиме. Она должна понять принципы создания корабля, чтобы суметь вырастить его с помощью техники целиком. Как Хаширама в свое время выстроил Коноху.

— Это может быть сложно, — неуверенно произнесла Акичи, — но звучит многообещающе.

— Именно так, — согласился я, остановившись у окончания тропинки.

Дальше начиналась улица, и я собирался отправить Акичи заниматься делом, самому же мне предстояло покинуть квартал Узумаки и заглянуть в другие места Отогакуре.

— Я рассчитываю, что Отохиме окажется способной ученицей, — сказал я, глядя на Акичи. — На отстроенных же кораблях нужно будет начать подготовку команд. Думаю, этим тоже придется заняться Узумаки. Чувствую, эра парусного деревянного флота уходит, но постройку пароходов с помощью Мокутона обеспечить сложно, хотя обучить команду управлять им было бы проще. Так что нам нужны парусные суда с простым управлением, вроде джонки или шхуны. И люди, умеющие ими пользоваться. Остров Водоворота сам себя не вернет, Акичи.

Девушка не сразу осознала смысл моих слов, мысленно, похоже, выстраивая план действий для выполнения моего приказа. Но когда мои слова дошли до ее сознания, нужно было видеть, как засияли ее глаза, обращенные ко мне.

— Я поняла, Рюджин-сама! — решительно ответила Акичи, глубоко поклонившись мне.

— Ну, ты знаешь, что нужно делать, — кивнув в ответ, сказал я. — Идем, Чомей. Нам нужно заглянуть еще в один квартал.

Для Узумаки их родной остров все-таки имеет большое значение. Может, многие из них уже даже не вспомнят его. Более того, многие даже не видели его никогда. Но павшее Узушиогакуре все равно является для них символом былой славы и самого большого поражения. По преданиям самих Узумаки, на острове Водоворота они жили более тысячи лет, вся история их клана связана с ним. Утрата родины была для них большим ударом, фамильным унижением. Возвращение Узушиогакуре мечта всего клана.

— Ты умеешь мотивировать людей всего несколькими фразами, — с плохо читаемыми интонациями произнес Чомей, когда мы отошли от дома Микан. — Теперь я, кажется, понимаю, почему Курама встал на твою сторону.

— Курама — это тяжелый случай, — недовольно заметил я. — Он упрям, излишне горд и недоверчив.

— Это Курама, — пожав плечами, прокомментировал Чомей, — таков он был всегда.

— Но даже с ним можно договориться. У вас, биджу, не такие большие требования, чтобы склонить вас на свою сторону.

— Для тебя, возможно, они и в самом деле кажутся небольшими, — сложив руки в рукава своего одеяния, покивал Чомей. — Твоя уверенность в своих словах и твоя сила подкупают. Твоим словам веришь. Мне это нравится. Не твоя убедительность, а то, что с ее помощью можно прийти к миру без лишних сражений.

— Ты не любишь сражаться? — задал я риторический вопрос, об ответе на который давно уже начал догадываться.

Способности Чомея явно говорят о его относительном миролюбии. Его броня во взрослой форме, ослепляющая способность, техника обращения в кокон — все это больше приспособления для обороны, а не атаки.

— Мне всегда казалось это лишним, — подтвердил мои предположения биджу.

— Неплохая позиция, на самом деле, — прищурившись, посмотрел я в небо, частички которого мелькали в листве нависших над тротуаром деревьев. — Надеюсь, за то, чтобы иметь возможность следовать своим желаниям и принципам, ты будешь готов защищать эту страну.

Несколько секунд мы шли в молчании, пока Чомей, наконец, не обронил:

— Да. Я готов защищать свою мечту. И Страну Звука, в которой я могу к ней приблизиться, тоже.

— Уже неплохо, — кивнув увидевшим меня шиноби, склонившимся в глубоких поклонах, произнес я в ответ на заявление Хвостатого. — Такие признания много значат, Чомей. Шиноби часто забывают об этом. Для многих из них страна — это лишь место жительства. Они готовы отказаться от нее ради своих идеалов, которые ниндзя просто не связывают с государством. Многие считают себя простым оружием, как Узумаки. Ты, наверное, этого не знаешь, но септы Узуме, Мизучи и Оками — все, кто принес известность клану, считаются лишь оружием, единственная задача которого защищать Иночи — септ, в котором воинов практически нет. Такая система у них сложилась издревле, и ее они вольно или невольно придерживаются, сохраняя свои традиции.

Мы с Чомеем вышли на границу квартала Узумаки. Нужные нам улицы находились совсем рядом. Идти было недолго, так что использовать техники перемещения я нужным не счел.

— На мой взгляд, когда человек… Да не важно, кто! Если он сражается за свою страну, которая является его частью, когда он сам является ее частью, когда она вмещает его мечты, когда она — его семья, тогда он готов защищать ее с большей отдачей.

— Как мне кажется, Узумаки очень трепетно относятся к своей бывшей стране, — заметил Чомей. — Возвращая ее им, ты вернешь им родину. И Страна Звука для них уже не будет такой родной. Я старался сторониться людей, но даже мне известно насколько плохо они помнят добро.

— Заметь, я среди людей живу, — вместо долгих объяснений, коротко ответил я.

Чомей хотел, похоже, спросить еще что-то, уже открыл рот, но тут же его закрыл. Наверное, понял, что я имел в виду. Я тоже понимаю риски возврата острова Узумаки. Вот только возрождать Страну Водоворота я не собираюсь. Да и многие из клана и в самом деле никогда не видели даже этого острова, так что Отогакуре для них тоже станет неотделимой частью прошлого и, при правильном воспитании, будущего.