Пес войны. Трилогия. - Ерофей Трофимов

Перед уходом на палубе катера задержались только двое, Майк и Квон. Пожав руку новому члену круга, они быстро переглянулись и, помолчав, словно чтото решая, тихо заговорили. Начал разговор Квон.

– Не держи на остальных зла, брат. Им сложно принять то, что ты вдруг оказался самым сильным из всех, да ещё и независимым.

– Что значит независимым? – не понял Араб.

– Только мы вдвоём можем жить, где нам захочется, и перемещаться по миру, независимо от кругов силы. Всем остальным приходится держаться около одного из кругов. Иначе они быстро ослабнут. Не спрашивай, к каким именно кругам они принадлежат. Ты сам всё со временем узнаешь. Теперь нас, независимых, стало трое.

– Получается, что мы втроём должны будем мотаться по всему свету, защищая круги силы? – задумчиво спросил Араб.

– Мы самые сильные, – грустно улыбнулся Майк. – Сам знаешь, сильному всегда достаётся всё самое сложное.

– Знаю, – с улыбкой кивнул Араб. – Но ещё я знаю, что у меня есть семья и я отвечаю за неё. И это для меня самое главное.

– В случае необходимости ты всегда можешь вызвать женщин или ребят, на твой выбор.

– Нет, женщинам я не доверяю, – ответил Араб резче, чем было нужно.

Стоявшие перед ним мужчины дружно переглянулись, словно в одно мгновение обменявшись мыслями. Тяжело вздохнув, Квон попытался объяснить ситуацию:

– Пойми, брат, то, что случилось на совете…

– Я говорю не о совете, – не дал ему договорить Араб. – Я говорю о том, что видел.

– И что ты видел? – растерялся Квон.

– Как они смотрели на мою семью. Я не знаю, какие у них проблемы, это не моё дело, но предупреди их обеих, что, если они задумали против Салли и малыша чтото плохое, пусть лучше сразу откажутся. Иначе их самые страшные кошмары станут для них не больше, чем детской шалостью. Я могу быть понастоящему жестоким, – тихо прошипел Араб, но от его голоса и вида шарахнулись даже эти закалённые мужчины.

– Ты всё не так понял, брат, – быстро заговорил Майк. – Они и не собирались причинять вред твоей семье. Просто они обе не имеют ни детей, ни семей, и ваше маленькое счастье остро напомнило им об их проблемах. Женщины более остро реагируют на такие вещи.

– Может быть, – мрачно кивнул Араб, – но на всякий случай передай им мои слова.

– Ты не прав, брат, – покачал головой Майк.

– Пусть я лучше буду не прав, зато спокоен за свою семью, – твёрдо ответил Араб.

– Хорошо. Я передам им твои слова, – тяжело вздохнул Майк. – А теперь запомни. Если тебе потребуется помощь, то просто представь одного из нас и позови. Мы придём так быстро, как только сможем. Того же самого мы будем ждать и от тебя.

– Я приду. Как только спрячу семью.

– Похоже, ради их безопасности ты готов устроить настоящую войну, – проворчал Квон.

– Ради их безопасности я выжгу не город, а страну, – ответил Араб, и Квон, невольно вздрогнув, безоговорочно поверил.

Быстро попрощавшись, друзья спрыгнули на пирс и моментально растворились в толпе. Только отойдя от катера на приличное расстояние, Квон быстро оглянулся и, повернувшись к приятелю, тихо сказал:

– Он действительно опасен, этот наёмник.

– Тем более хорошо, что он на нашей стороне, – кивнул в ответ Майк.

Взяв такси, приятели направились в аэропорт. Тем временем Араб, быстро устроив свою семью в номере отеля, отправился перегонять кудато катер. Салли, уже отлично зная, что спрашивать его и спорить с ним бесполезно, занялась ребёнком.

Спустя два часа он вернулся и, усевшись в кресло, с довольным видом потёр ладони.

– Лимон съешь, – не удержалась Салли, – а то у тебя вид, как у кота, сожравшего канарейку.

– Так и есть. Запомни на всякий случай. Здесь, в Маниле, у нас есть свой катер, который стоит в ангаре моего старого приятеля. Это наша собственность. Он всегда будет заправлен и готов к выходу. Номер телефона этого человека я тебе потом продиктую.

– Как ты умудрился это сделать? – спросила Салли.

– Пришла пора получать старые долги, – загадочно ответил Араб.

– Куда мы теперь? – задумчиво спросила Салли.

– На Карибы. Вам с малышом там будет хорошо. А я пока займусь наведением порядка дома.

– Может?..

– Никаких может! Сидишь на пляже и занимаешься сыном. Драку оставь мне, – резко осадил её Араб.

– Послушай, я ведь тоже не в монастырской школе воспитывалась, – попыталась возмутиться Салли, но Араб в ответ только усмехнулся.

– Ты ещё в драку на меня полезь, чтобы свою крутость доказать, – фыркнул он, забирая у неё сына.

– Ещё чего?! Чтобы получить по мозгам одним из твоих костоломных приёмчиков? Не дождёшься, – фыркнула она в ответ.

– Тогда просто поцелуй меня и послушай, – улыбнулся он, продолжая играть с сыном.

– А вот это – с удовольствием, – рассмеялась она и, легко поднявшись, нежно прильнула к губам мужа.

Внимательно наблюдавший за ними малыш вдруг затих, а потом разразился заразительным счастливым смехом. С трудом оторвавшись друг от друга, молодожёны уставились на своего отпрыска. Неожиданно Араб почувствовал то, что так развеселило малыша. Всё оказалось просто и сложно одновременно. Ещё недостаточно хорошо понимая, что именно происходит, он отлично улавливал ощущения обоих родителей. Стоило им начать ссориться, как малыш тут же притих. Но, едва они слились в поцелуе, как он воспринял их совместные чувства удовольствия, любви и желания, разом залившись довольным смехом. Им было хорошо, и ребёнку этого было вполне достаточно, чтобы почувствовать себя счастливым.

Сделав такое неожиданное открытие, Араб посмотрел на жену и, привычным жестом потерев шрам на щеке, сказал:

– Боюсь, ссоры нам с тобой категорически противопоказаны.

– Это ещё почему? – не поняла Салли.

– Он чувствует наши эмоции и моментально выдаёт их нам обратно. Так что, если мы не хотим громкого рёва на пару часов, то нам лучше не спорить. И, в первую очередь, это касается тебя. Споры – это по твоей части.

– Ага, щас, – усмехнулась Салли, упирая кулачки в бёдра, – а как же поскандалить и посуду поколотить – без этого жить скучно!

– Не беспокойся, развлечений у нас будет больше чем достаточно с этим сорванцом, – усмехнулся в ответ Араб.

– Мы так и не решили, как назовём его, – неожиданно напомнила ему Салли.

– Я предлагаю, Салех. Салех Кларк, неплохо звучит.