Предел невозможного - Алексей Фомичев

— Что?

— Она сидела сзади, и осколки ее не задели. Но она получила сильную контузию. И еще при падении ударилась головой. К счастью, по дороге ехала армейская колонна, всем оказали помощь и отправили в Самак. Милена была без сознания. Потом приехал ее отец…

— Как он узнал?

Редактор опять заморгал, потер шею.

— Ему позвонили… Я позвонил…

— Ясно…

— Министр привез врачей. Они осмотрели Милену и разрешили ее транспортировку. И отец увез ее.

— Куда?

— Я не знаю.

— Куда?! — повысил я голос, поднимая взгляд на редактора.

Тот сидел бледный, с печальным лицом и смотрел на меня. Вид убитого горем человека вызывал у него сочувствие.

— Я правда не знаю. Министр что-то говорил о столичной клинике, но я толком не запомнил…

— А почему мне не звонили?

— Я звонил, — твердо сказал редактор. — Раньше, чем министру. Но вас не было дома. Ждать я не мог.

«Не мог!.. — мысленно повторил я, сжимая кулаки. — А я в этот момент отдыхал в боксе, превращаясь в монстра! Не мог!..»

— Министр что-то говорил обо мне?

— Только спросил, в курсе ли вы дела. Я ответил.

— Ясно…

— Вам плохо? — спросил редактор. — Может, воды?

— Не стоит.

Я встал, кивнул ему и протянул руку.

— Извините меня! Я ворвался, помешал вам…

— Ничего-ничего! Я понимаю. Я тоже когда-то потерял любимую женщину и знаю, как это тяжело. Вам нужна какая-нибудь помощь?

— Нет. Благодарю…

Он проводил меня до двери, сам открыл и еще раз выразил сочувствие. Я прошел через приемную, сопровождаемый удивленными взглядами сотрудников, и свернул к выходу. Здесь мне делать больше нечего. Надо искать министра…

На временной базе Годиана постоянно дежурила пара техник — боец. Первый обслуживал аппаратуру, собирал данные и составлял отчеты. Второй обеспечивал безопасность базы. Из квартиры оба практически не выходили. Их меняла через сутки следующая пара.

Благодаря такой вахте мы не только знали обо всех перемещениях датлайцев, но и несколько раз фиксировали их радиопереговоры. Дешифровальная аппаратура даже смогла раскодировать их шифр. Правда, датлайцы меняли ключи каждые сутки, но тем не менее их переговоры мы отслеживали постоянно.

Кроме того, техник готовил сводку основных событий на планете, уделяя внимание местам нахождения противника и Русинии, поскольку база была именно здесь.

За прошедшие недели сотрудники получили неплохой опыт работы и теперь справлялись со всем гораздо быстрее и эффективнее.

Я приехал на базу в тот момент, когда техник обобщал данные теле- и радиопередач. Увидев меня, он просиял и вывел на экран сводку.

— Это потом. Мне нужны все сведения о правительстве Югорской республики, о министрах и о том, кто и на каком месте сейчас работает. Это возможно?

— Попробую. В прессе кое-какие сведения печатают и по телевизору сообщают. Хотя в новой Русинии система информации пока не очень хорошо налажена… А единой компьютерной сети нет.

— Попробуй. Заодно глянь западные издания. Они иногда перепечатывают новости из Русинии.

— Я знаю, — несколько обиженно произнес техник. Он работал не первую неделю и считал себя достаточно опытным сотрудником.

Я не стал его поучать и спорить, пошел на кухню, открыл холодильник и вытащил с верхней полки бутылку с водой. Боец охраны — знакомый парень из группы Бутурмена — стоял у окна, глядя на улицу. Там было пустынно. Хотя в город за последние недели прибыло много народу, далеко не все дома были заполнены даже наполовину. Это касалось и северной окраины Самака.

— Не беспокоят? — спросил я его.

— Тихо. К дому никто не подходит, система охраны ничего подозрительного не обнаружила. Правда, в соседних домах стало больше народу.

— Это нормально. Люди приезжают…

Боец смущенно покашлял, бросил на меня короткий взгляд. Наверное, хотел спросить, как я себя чувствую в роли монстра, но не осмелился. Да и поднимать эту тему я не хотел.

В этот момент на кухню вошел техник.

— Кажется, нашел…

— … Тобольск. Столица Югорской республики, а теперь вторая столица страны. Согласно недавно принятому закону, там будут расположены некоторые государственные учреждения, в том числе и ряд министерств. Саврин сохранил пост министра нового государства и теперь руководит министерством. Адрес: Тобольск, улица Тилаховича, дом 6. Есть телефон…

— Отлично! Мне туда. Организовать переход сможешь?

— Конечно. Но вы один…

— Один. А ты хотел со мной роту отправить? Обойдусь.

Техник смущенно потупился. Почесал ухо. Потом вывел на экран карту города и начал накладывать сетку координат. Я еще смутно удивился, когда они успели отсканировать все карты мира. Действительно, неплохо поработали…

— Вот подходящее место. На окраине города. Здесь новые застройки, есть где организовать переход вдали от посторонних глаз.

— Долго. Я не намерен бегать по улицам чужого города и спрашивать, где министерство. Мне нужно выйти максимум в двухстах метрах от здания. Любая подворотня, арка, подъезд. Вот! Подъезд. Выбери любой дом в радиусе двухсот метров и рассчитай переход.

— Рискованно, — предостерег техник.

— Сойдет. Кто и заметит, ничего не поймет. Да и не собираюсь я там быть долго. Поговорю с министром — и обратно. Установку после перехода можешь отключить, но держи ее наготове. И будь постоянно на связи.

— Ясно.

Для сотрудников и бойцов специальных групп Годиана мы были начальниками. Такое решение приняли еще в начале совместной работы. Поэтому все приказы, распоряжения, просьбы они выполняли сразу, без запроса Битраи, Эгенворта или Оскольта. Не стал спорить техник и сейчас.

… Через десять минут, проверив еще раз оружие, технику, получив распечатку карты и адреса, я шагнул в «контур», сопровождаемый внимательными и слегка ошарашенными взглядами бойца и техника. Мои маневры им были непонятны.

«А я их сам-то понимаю? И что вообще я понимаю в происходящем? Три с половиной недели комы. После которой я стал монстром. Нечеловеком. От которого шарахается добрый умный Новистра, на которого все смотрят с подозрением и настороженностью. Даже друзья… Осмыслить бы, понять происходящее. А я вместо этого лечу в другой мир, ищу девчонку. Видимо, не до конца меня двойник изменил, коль что-то человеческое в душе уцелело. А может, и не хотел он там ничего менять? Может, цель у него другая? Но лучше и не думать. Чтобы окончательно не спятить. Есть цель — идем к ней. Тем более я за эту «цель» готов на все. Даже на откровенную глупость. Лишь бы найти…»