Раб. Часть 1 и 2 - Нидейла Нэльте

Выхватывают коммуникатор, выключают, отшвыривают.

Никого из них раньше не видел, никакой формы — обычная гражданская брючная одежда. Не определишь, к кому относятся. Лучше бы не Тали звонил, а в полицию, идиот, наверняка же сигнала не поступило, обошли. Мне бы вряд ли полиция помогла, но ведь проникновение скорее всего незаконно. Следили за домом, что ли, ждали, когда уйдёт?

В саду тоже шевеление, острое мгновенное сожаление об оставленном на столе сетевике — напоминаю себе, что он всё равно не мой, что мог бы лишиться его в любой момент. Почему-то не помогает.

— Чёрт, — рычит одна из тёток с зализанными волосами и толстым, некрасивым носом. Нажимает на какие-то сенсоры прибора, оборачивается ко мне: — Где твой пульт?

Пожимаю плечами:

— Не знаю. У госпожи.

Если сейф Тали так хорошо экранирует…

— Попробуй к сети подключиться, управление наверняка выведено, — говорит вторая. Пугаюсь: что будет, если узнают, что не выведено.

— Не получается! — досадливо сообщает первая.

— Что вам надо? — говорю.

— Молчи, раб! — возмущается, достаёт кнут, нет уж! Спасибо, Тали, я хоть немного форму набрал да хоть какие-то приёмы вспомнил. Пока держащие рабы не ожидают, ударяю одного в колено, тот взвывает, выпускает мою руку, выкручиваю вторую у второго, отталкивая.

— Ах ты… — возмущается толстоносая, ругается непечатными словами, даёт знак рабам. Много их, конечно, долго не продержусь, но вдруг Тали увидит, что звонил, вдруг… чёрт, не бросится же она сюда, Тали, пожалуйста, вызови полицию! Ты же внимательная, должна заметить, что возле дома много машин…

Несколько рабов накидываются на меня, пока ухожу, но им не впервой, а у меня практики давным давно не было, да ещё эта сука замахивается кнутом, уклоняюсь, слегка задевает кончиком, подоспевает вторая со вторым. Что вам здесь нужно, твари?

Спину обжигает болью, ощущаю, как сдирается кожа на бедре под разодранной тканью брюк, сжимаю зубы. После пульта это ерунда, кричать не буду, хоть всего измолоти. Лишь бы пульт не сработал… Рабы всё-таки хватают, опять заламывают руки. Дёргаться бесполезно, стою.

— На вот, — подходит третья, с длинной рыжей косищей, вся в веснушках, протягивает толстоносой прибор, та ещё раз от души хлещет кнутом, вздрагиваю. Молчу. Сквозь заливающий глаза пот пытаюсь рассмотреть. Чёрт, такой прибор, как у службы поимки рабов, из тех, что воздействуют на чип, минуя пульт. Чёрт.

Они, как и на остальных планетах, где нет многофункциональных пультов, могут лишь менять интенсивность. Но этого вполне достаточно, чтобы не выдержать…

А как же законы, якобы запрещающие гражданским иметь и один, и другой? Те только у полиции, эти только у службы поимки, как раз недавно изучал. Схем работы, конечно, не найти, но чётко прописано, что нельзя применять против чужих рабов, да и в свободной продаже не имеется.

— Спасибо, — улыбается, даёт разряд, кажется, не самый сильный, всё равно выгибаюсь, рабы отпускают, падаю на пол.

Вскакиваю, зря, дурак, знаешь же, чем это чревато, получаю ещё разряд, снова оказываюсь на полу. Сжимаю зубы.

— А теперь говори давай.

— Что… — бормочу.

— Всё! — чеканит.

— Не понимаю… — бормочу. Во-первых, действительно не понимаю. Во-вторых, пока разговариваю, она не трогает кнопки.

Всё-таки нажимает, усиливает, сейчас закричу…

— Так понятнее? — спрашивает. Качаю головой. — Ты почему отбиваться посмел?

— А почему вы посмели вломиться в чужой дом?

— Где это видано?! — возмущается. — Дело раба маленькое — сидеть в сторонке и молчать! А сейчас ты расскажешь всё подозрительное, что только сможешь вспомнить о госпоже Станянской. Или попадёшь к Амире Бевальской, знаешь такую? Уж она-то умеет добывать информацию.

Ощущаю приступ ужаса, подкрепляет нажатием на кнопку. В голове туман, страшно боюсь что-нибудь ляпнуть. Молчу, сдавив зубы.

— Говори, — снова рычит, дополняет речь ядрёными словцами, сейчас меня стошнит. Разве это женщина?

— Ничего… не… знаю… — отвечаю, чёрт, что же делать. Выбить у неё из рук этот прибор, что ли? Всё равно хуже не будет.

— Будешь нормально рассказывать — не стану нажимать. Было что-нибудь, что показалось тебе странным? — опять спрашивает, нажимая на кнопку, слова с трудом проходят в сознание, а сил на то, чтобы сообразить, как ответить, совсем не остаётся.

— Не-ет! — кричу, не отпускает, пытаюсь удержать в голове эту мысль. Ничего, повторяю про себя, ничего странного. Тали меня наказывает…

— Наказывает… — говорю вслух. Поднимает брови, отпускает кнопку, заинтересованно слушает. Пытаюсь отдышаться.

— Ну? — поощряет. — Рассказывай. Исправно, значит, наказывает?

— Часто…

— Она с кем-то встречалась?

— Встречалась… — говорю.

— С кем? — интересуется.

— Госпожа Олинка Альвейская, госпожа Свелла… Мирайская, кажется… Господин… Клим… Линийский, господин… Халир…

Перечисляю все имена из высшего света, какие помню, толстоносая начинает нетерпеливо морщиться.

— А кроме аристократов? — перебивает. — Может, случайные встречи?

Вспоминаю Марка, не знаю фамилию. Случайное знакомство. Не хочу, чтобы они следили за Тали и пытались выяснить, кто он такой. Хотя, чёрт возьми, похоже, она была права и за ней уже следят. Что их спровоцировало? Неужели Тали правильно сделала, когда решила сбежать из музея? А дальше что?

Так, останавливаю себя. Они пришли, когда её нет. Это должно быть важно. Сигнализация не сработала, скорее всего не хотят, чтобы она вообще знала, что здесь кто-то побывал. Обдумать не получается, очередное нажатие на кнопку вышибает все мысли из головы и весь воздух из лёгких, даже закричать не удаётся — задыхаюсь. Дверь отворяется, господи, Тали… Что это у неё в руках? Откуда?

Следом за ней забегает чужой раб в ошейнике. Не чужой, я его уже видел. А вон и хозяин.

Она всё-таки ходила на свидание. Знаешь теперь, какие у неё "дела". Ощущаю опустошение, словно вместе с воздухом из груди вымелось и всё остальное. Какого чёрта я тут валяюсь на полу и пытаюсь её выгораживать?!

Влетаю, кричу, пуляю зажмурившись… Ну не зажмурившись, конечно, прекрасно знаю, куда стреляю, успела всё рассмотреть и просчитать, но надеюсь, что необходимую видимость создала. Зону поражения делаю пошире, Антера не зацепить бы, пара рабов рядом с ним тоже не попадает, пытаются выскочить в сад.

— А ну стоять! — командую, останавливаются. Рабы всё-таки, подчинение у них в подкорке. Спрашивать что-либо бесполезно, наверное. Отряд без формы — значит, не правительственная операция. Вероятно, частная. Наша драгоценная Уилла? Снова? Вроде же она уже всё выяснила. Полицию нужно вызвать в любом случае, а там видно будет.