Дневники Фаулз - Джон Фаулз

Наша любовь наперекор обществу; против — деньги, условности, покой, порядок. Наверное, я рехнулся, раз продолжаю бороться.

23 декабря

Закончил первый, черновой вариант «Пассажира». Написал целую серию пьес. Несколько рассказов тоже — все за последний месяц. Но время, время… никогда нет времени их доработать.

24 декабря

Еще одно Рождество проводим не вместе. Разъезжаемся по домам, после сплошная неопределенность. Она едет на пару недель в Харрогит, потом ищет другую работу. Такая перспектива, естественно, вызывает у нее отвращение. Время идет, и то, что мы останемся вместе, кажется все невероятнее, как, впрочем, и то, что мы когда-нибудь разлюбим друг друга. Какой же я непрактичный человек — совсем не рвусь к успеху, у меня нет ни малейшего желания его добиваться. Неудивительно, что Э. привлекает тысяча фунтов, которые зарабатывает Рой. Но, может, в некоем тайном смысле тут есть свой шарм — быть непрактичным в этом меркантильном мире.

До 8 января никаких денежных поступлений — надо жить на десять фунтов, а это невозможно.

2 января 1955

Минуло Рождество, закончился старый год. Скучное, унылое Рождество в родном доме; обжорство и пьянство; полный лицемерия, лишенный искренности праздник — во всяком случае, так кажется, древнее языческое чудо посредине зимы — это прекрасно, зеленое пламя в черном мире. Но вся эта христианская чепуха, жуткое христианское воскрешение. Я только сидел и набивал брюхо, нанося вред печени; страшно скучал по Э. и читал Шекспира — невероятное наслаждение. Особенно «Мера за меру», комедия, похожая на стон; ключевое произведение.

5 января

На десять дней разлука с Э. — она едет в Харрогит на выставку игрушек. Я проводил ее до «Швейцарского дома», где ее ждала машина, чтобы отвезти на выставку; день сырой, пасмурный, восемь часов утра; черное пальто и кепка цвета герани; гололед. Ее работодатель кажется симпатичным человеком, но каково видеть, как она влезает в роскошный автомобиль, который уносит ее по Финчли-роуд; неспособный зарабатывать хорошие деньги, я выгляжу как сутенер. Никогда наша любовь не была так сильна, как в эти дни, между Рождеством и ее отъездом. Жар в зимнюю стужу, долгие, дремотные часы в постели, страстный секс, мы подходим друг другу как перчатка к руке — и вот пожалуйста, эти проводы; в такое время отправлять куда-то любимую — проституирование.

Возвращаюсь один по Фицджонс-авеню; пасмурно, холодно, слякоть, под ногами грязное крошево; массивные, скучные, равнодушные дома, торопливо снующие равнодушные прохожие. Бесконечный подъем, вдоль которого тянутся темные, голые деревья, унылые дома — как жизнь без нее.

Тоскливо, пусто без Э.; не успокоюсь, пока не получу от нее весточку. Разлука — тяжелая проверка любви на прочность.

Фраза из романа Хемингуэя «Иметь и не иметь». Мария говорит после смерти Гарри: «У тебя просто что-то умирает внутри, и становится легко. Ты просто становишься мертвой, большинство людей и не бывают другими». И еще: «Никто не знает, что ты чувствуешь, ведь они не знают, как это может быть».

Так и есть; большая любовь как поток или ток; она уносит, отделяет тебя от всех и — заставляет светиться. Вот и я сейчас ощущаю себя разбитой лампочкой; свет потух.

12 января

Неожиданная телеграмма от Лиз — она возвращается сегодня вечером, на три дня раньше срока. Нахлынула тревога; с ней всегда как на вулкане. Поссорилась с Джи, работодателем? Может быть дюжина разных причин.

Длинные письма от нее. Большинство очень хорошие; кажется, все прекрасно, но как типично для нее не писать, что плохо — или не плохо.

А я люблю ее так сильно. Но гром, как известно, бывает и среди ясного неба.

13 января

Э. вернулась; ничего необычного не произошло — просто Джи решил, что ей нет больше смысла находиться в Харрогите. Теплое, сердечное чувство, тихое счастье. Два добрых знака — в день возвращения Э. пришло письмо с предложением возможной работы. И еще мы нашли новую квартиру в Вейл-оф-Хелт, где в свое время жил Лоуренс. Две комнаты на верхнем этаже дома в викторианском стиле — одного из ряда подобных домов — прочных и приличных; отличный вид. Оба приятно взволнованы. Когда ходили смотреть квартиру, шел снег; он лежал на ветвях; весь мир словно притих, укутанный снегом. Выпили в пабе у пруда; невероятно — но по соседству проходила репетиция джаз-оркестра.

25 января

Переехали на последний этаж викторианского дома в Вейл-оф-Хелт. Из заднего окна вид на пруд, с фасада — на небольшой сквер и на холм, где находится паб. Вечерами там царит глубоководный мир — машины с угрями, неизвестной рыбой, мерцание оранжевых сигнальных огней. Переплетение черных ветвей на сером небе; со времени нашего переезда солнце здесь не появлялось. Чайки на замерзшем пруду; дом старый, чистый, но холодный; хозяйки — две старухи, деревенские старые девы; умопомрачительно уродливая мебель, обои, ковры, линолеум, что приводит в отчаяние Э., не говоря уже о новом для нас положении: теперь я уже не тайный любовник. Одолевают сомнения относительно будущего, судьбы Анны; переезд не мог происходить в более мрачном расположении духа. Никакого радостного волнения от нового жилища. Э. вообще приспосабливается ко всему с трудом, тут же особый случай. Поэтому мы разобрали не все вещи, вынули только самое необходимое, словно находимся в зале ожидания. Цыгане.

Конечно, мне здесь нравится — простор, зелень, высокий этаж. Думаю, меня устроила бы и oubliette[495], если бы оттуда был живописный вид.

В «Эвримен» сезон Кокто, личности в стиле рококо. Двойственный талант человека восемнадцатого века; делает все с изяществом, но с изрядной толикой поверхностности. Нет искренности; живой ум, лишенный цельности. Но «Вечное возвращение» — очень хороший фильм; оригинальный и трогательный[496]. Возможно, это из-за Тристана и Изольды, истории любви; в искусстве возможны вечные возвращения к ней. Можно вечно жить с Изольдой в лесу…

27 января

Э.; бедность ее словарного запаса; чаек называет «белыми птичками». Говорит: «На дереве сидит коричневый фазан и смотрит на меня». А ее сон, будто она пытается на предыдущей квартире засунуть несколько шиллингов в газовый счетчик. Подхожу я, смотрю на счетчик, потом на шиллинги и говорю: «Дело не в них, Элизабет. А в тебе». Смешно или символично?

Сегодня утром над прудом кружили утки, одна утка с хохолком ныряла; призрачные стайки чаек. Кряканье селезней ночью, крики сов. Удивительный маленький оазис в Лондоне; Д.Г. Лоуренс правильно сделал, что поселился здесь.