Погоня за сказкой - Юлия Цыпленкова (Григорьева)

— Но ты не вернулся домой, — все так же шепотом произнесла я. — Ты все это время был свободен и не спешил вернуться, зная, что я… — Меня начал душить гнев. — Зная, что я осталась там и должна оплакивать тебя, ты спокойно жил здесь.

Дамиан на мгновение отвернулся. Но вскоре снова смотрел на меня, продолжая крепко сжимать в объятьях.

— Акрам пожилой человек. Он был добр ко мне, и я не мог отказать ему, когда он попросил стать его учеником и помощником. Он вернул мне жизнь, и я был ему обязан. Благородные люди отдают долги, бабочка, — ответил Дамиан.

— Но ты собирался вернуться? — с неожиданным надрывом воскликнула я. — Ты хотя бы помнил обо мне?

— Не было дня, чтобы я не вспоминал тебя, — мой супруг ласково погладил меня по щеке, зарылся пальцами в волосы и прижался к моим губам.

Долг чести оказался сильней наших клятв…

— Если господин Литин отправляется с нами в обратный путь, то мы ждем вас, Ангелок. Не думаю, что имеет смысл задерживаться дольше, — прервал нас Даэль.

Он вышел, а я посмотрела на Дамиана, ожидая, что он скажет.

— Почему они называют тебя — Ангелок? — спросил он.

— Потому что я стала одной из них, и это мое прозвище, — ответила я.

— А кто они? — Дамиан посмотрел в сторону двери.

— Пираты, — ответила я. — Славные парни с брига «Счастливчик».

Глаза супруга вновь расширились, и он не без возмущения спросил:

— Ты связалась с пиратами? Ада, это же неразумно…

Этого я ожидала, потому усмехнулась.

— Когда мы сошли на берег, нас было двенадцать не считая тригарского лекаря. До Хаддисы нас дошло восемь… семь человек. Лекарь отправился по своим делам, капитан Лоет, — я ненадолго замолчала, убирая дрожь из голоса, — он на рассвете отправился назад. Остальные погибли, Дамиан. Погибли, сопровождая меня к тебе. Мы столько пережили с ними вместе, что я не желаю слышать пренебрежения в отношении них. Тем более королевские офицеры оказались… — договаривать я не стала. — Только пираты согласились помочь мне. К дьяволу, Дамиан! — глаза супруга, казалось, теперь так и останутся навечно увеличенными. — Ты свободен, я тебе больше не нужна, и я даже не знаю, спрашивать ли тебя о возвращении.

Я наконец слезла с его колен и отвернулась, закрывая глаза. Не так я видела нашу встречу. Вначале пути мне казалось, что я покрою его изможденное лицо поцелуями и буду долго баюкать на своей груди, заливаясь слезами счастья. Потом, когда я уверилась, что с ним все не так плохо, как и сказали Вэй и Бонг, я все равно ждала, что мое сердце разорвется от счастья, когда я увижу его. Потом я уже не знала, какой встречи я жду. А теперь внутри меня пусто. После его слов окончательно выгорело волнение. Он был свободен, но долг чести перетянул долг передо мной. Я обивала пороги начальника порта, связалась с мерзавцем Фостом, надеясь на помощь, доверилась пиратам и столько времени попадала из огня, да в полымя. Боролась со своими чувствами к Вэю и проклинала себя за слабость, а долг чести оказался сильней всего этого?

Мой истеричный смех затопил маленькое пространство комнаты, где мы находились. Оборвало его прикосновение Дамиана. Он обнял меня за плечи и прижал спиной к своей груди.

— Ты многое пережила, да, бабочка? — тихо спросил он. — Ты не стала убиваться, а отправилась искать меня. И ты еще спрашиваешь, хочу ли я вернуться? Тебя никто не заменит, и я не буду разбрасываться своим маленьким сокровищем. Мы возвращаемся, если, конечно, ты не против остаться…

— Нет! — воскликнула я и покачала головой. — Я очень устала, Дамиан.

Он развернул меня к себе лицом и снова прижал к своей груди.

— Ты сейчас разочарована, я понимаю, — сказал Дамиан. — Подожди меня немного, я должен попрощаться с Акрамом.

Но мне даже не пришлось ждать. Лекарь сам вышел к нам. Он удивленно взглянул на меня, затем на Дамиана и вопросительно приподнял брови.

— Отец, моя бабочка нашла меня, — сказал ему мой муж. — Прости меня, отец, но я ухожу со своей женой.

Отпустив меня, он подошел к пожилому мужчине в длинном белом одеянии, похожем на платье, и опустился на колени.

— Прости, отец, — повторил Дамиан.

Мужчина заговорил на местном языке. Мой супруг обернулся и испытующе посмотрел на меня, словно пытался узнать, понимаю ли я их. Дамиан покачал головой и ответил Акраму, что, я, конечно, не поняла. Лекарь вздохнул и тепло обнял своего помощника.

— Пусть солнце озаряет твой путь, сын, и рассеивает мрак.

После этого ненадолго ушел, а вернулся с заплечной сумкой. Он протянул ее Дамиану, поцеловал его в лоб и окончательно скрылся, так и не сказав мне ни слова. Супруг улыбнулся мне, обнял за талию, и мы покинули лекарский дом. Все оказалось достаточно быстро, я боялась, что придется вести долгий и нудный торг, а то и воровать собственного мужа. Но ничего подобного не произошло, потому что он оказался свободен. И мне тоже не хотелось задерживаться.

Когда мы вышли из дома, мои друзья стояли возле лошадей. Они с интересом взглянули на Дамиана. Только Красавчик презрительно фыркнул и отвернулся. Боцман запрыгнул в седло, и все последовали его примеру. Мы с Дамианом оказались на одной лошади.

— Придется чаще делать привалы, — сказал Даэль. — А лучше будет купить еще одного коня, раз уж у нас осталось столько денег. — Затем подмигнул мне. — Не переживайте, Ангелок, обратно поедем по верной дороге. Наш путь будет короче, быстрей и удобней. Никаких пустынь, гор, разбойников, «бесов» и прочих тварей.

Я поняла, что все это боцман сказал для моего мужа, потому что я, скорей всего, умолчала бы о большей части наших приключений. Дамиан тоже это понял. Он обратился к Даэлю.

— Благодарю, что защищали мою жену. И… — Он посмотрел исподлобья. — Я бы настоятельно просил обращаться к Аде — мадам Литин. Это более уместное обращение к замужней женщине.

Невидимые путы сомкнулись. Я так отчетливо услышала их лязг, но со смирением приняла их. Просто не было сил и желания спорить. Господин Даэль усмехнулся и кивнул. Мы уже отъехали от дома лекаря, когда дверь его распахнулась, и по улице понесся женский крик:

— Далияр! Далияр! Далияр!!!

Дамиан прижал меня к себе и пустил лошадь быстрой рысью. Я все-таки вывернулась и посмотрела на молодую женщину, бежавшую следом за нами. Она что-то кричала, но Дамиан не обернулся.

— Это не то, что ты думаешь. Я объясню, — произнес он, когда я обернулась к нему.

Что уж тут объяснять. Он даже имя сменил. Про эту женщину мне даже думать не хотелось, слишком красноречивой была боль в ее голосе.

— Ты можешь остаться, — хрипло произнесла я. — Я разведусь, как только мы вернемся.