Смерть Хаоса - Лиланд Модезитт

Мне было приятно услышать, что с Тамрой, оказывается, разговаривают так же, как и со мной.

– Вам обоим необходимо учиться, а времени осталось мало, – промолвила Дайала.

– До чего?

– До того, как все изменится. – Она помолчала и продолжила: – Кое-чему ты можешь научиться у меня.

– Прямо сейчас?

– Нужно же когда-то начинать.

Она кивнула Джастину, и он улыбнулся.

Я последовал за друидой в маленький садик за казармами, где она опустилась на колени среди неизвестных мне растений. Деревья я еще различал, но во всяких травах совершенно не разбирался. Дайала была босой.

– Ты всегда ходишь босиком?

– А как иначе чувствовать землю?

– А в снег?

– По снегу или льду я могу ходить в обуви, но она стесняет. Дай мне руку.

Чтобы сделать это, мне тоже пришлось опуститься на колени.

– Теперь чувствуй.

Я попробовал. Впустую.

– Чувствуй…

Я старался. Сначала ничего не происходило, а потом мне открылись потоки хаоса и гармонии внутри растения, похожие на те, какие ощущались под Кандаром.

Ощущение исчезло, и я взглянул вниз. Дайала отняла руку.

– Попробуй сам.

Я попробовал и в конце концов добился того, что у меня стало получаться всякий раз. Правда, к тому времени по лицу моему струился пот, а солнце уже клонилось к закату.

– Это все?

– Это очень много, юный Леррис. Очень немногие способны это усвоить, и все, кто способен – друиды.

– Зачем это?

– Потому что в скором времени друидов почти не останется.

Она печально улыбнулась и, пока я собирался с мыслями, исчезла, словно дымка лесного утра.

Пребывая в растерянности, я отправился в столовую, проглотил, не заметив вкуса, тарелку баранины и вернулся в комнату Кристал, где раскрыл «Начала Гармонии».

Правда, насчет сплетения гармонии с хаосом найти ничего не удалось.

Я все еще читал, когда пришла Кристал.

– Засиделся с книгой?

– Ждал тебя.

– А в дорогу собрался?

– Там все, кроме еды, – я указал на посох и торбу.

– Хорошо. Завтра будет жарко.

– Так ведь жара стоит уже невесть сколько восьмидневок. – Стараясь не зевать, я закрыл книгу и спустил босые ступни на прохладный каменный пол.

– Теперь я знаю, почему ты ничего не в состоянии понять, – сказала Кристал, сняв куртку и бросив ее в угол.

– Почему?

– Потому что тогда тебе пришлось бы согласиться с твоим отцом, – сказала она, стягивая сапоги. – И как только твоя мать с ним живет?

– Я тебе говорил, у нее гончарная мастерская. Она делает посуду – лучшую на Отшельничьем – и никогда не говорит с отцом о хаосе, гармонии, Совете, Братстве, Институте, – ни о чем из того, чем он занимается. Наверное, поэтому я не понимал, кто он и какой мощью обладает.

– Ты не хотел понимать.

Мне пришлось кивнуть: наверное, она была права.

– Подойди ко мне. Встань рядом.

Она, в рубашке и брюках, но без сапог, стояла у окна.

Я встал рядом и всмотрелся в темноту снаружи. Огоньков было совсем немного: Расор испытывал острую нехватку лампадного масла.

– Я все понимаю, Леррис, и все-таки сержусь на тебя. Знаю, что это несправедливо, но сержусь. Только не думай, будто я тебя не люблю. Люблю, но любовь вовсе не исключает гнева.

– Жаль, – сказал я, ибо ничего лучше не пришло на ум.

– Вижу, по-настоящему ты все же не понимаешь. Может, и хорошо, что тебе предстоит путешествовать с Джастином и Дайалой. Поговори с ней. А сейчас, – она сжала мою руку, – давай ложиться. Тебе завтра рано вставать. Да и мне тоже: как говорит твой отец, ждать кораблей Хамора осталось недолго.

C

Воррак, Хидлен (Кандар)

Мужчина в желто-коричневом мундире шагает по деревянному покрытию бронированной палубы и поправляет на лысой голове того же цвета фуражку. Возле орудийной башни он останавливается, некоторое время рассматривает пушечный ствол, высовывающийся из амбразуры, а потом поворачивается и по металлической лестнице взбирается на мостик.

– Приветствую тебя, маршал Дирсс.

– Привет и тебе, командир Гуртель, – с поклоном отвечает Дирсс. – Я явился, чтобы пожелать тебе здоровья и заверить в неизменной благосклонности императора.

– Премного благодарен. Я получил твой приказ и весьма сожалею, что ты не будешь нас сопровождать. Может быть, господин, ты еще передумаешь? – спрашивает командующий флотом.

– К глубочайшему моему сожалению, нет. Не считаю возможным оказывать давление своим присутствием. Полевой командир Спейра и субмаршал Хай’йеррс прекрасно справляются с командованием сухопутными войсками, и я уж всяко не улучшил бы своим вмешательством боеготовность вверенного тебе флота. В морской тактике и технике ты прекрасно разбираешься сам, а моя задача состоит в первую очередь в том, чтобы расширить зону наших наземных операций, дабы обеспечить снабжение и всемерную поддержку флота, – заявляет Дирсс с полной сожаления улыбкой.

– Флот высоко ценит твои усилия, маршал Дирсс, особенно стремление покончить с… – Седовласый флотоводец пожимает плечами. – Ты знаешь, о чем я.

– О покушениях на высших командиров и неожиданной активности противника в области черной магии? – с улыбкой уточняет Дирсс.

– Да. Надеюсь, эти досадные препятствия будут устранены и мы сможем заняться настоящим делом.

Взор командующего флотом обращается на северо-восток.

– Мы сделаем все во исполнение воли императора.

– Да исполнится всякое его желание.

– Не смею более отнимать твое время. Да пребудет с тобой благоволение императора, – говорит Дирсс с коротким кивком.

– И с тобой, маршал.

Флотоводец отдает честь, и Дирсс, повернувшись, спускается по железной лестнице на главную палубу, пересекает ее, минует караул у трапа и сходит с борта корабля на каменный пирс.

Над гладью гавани поднимаются дымки из труб более чем сорока военных кораблей, что ходят под флагом с солнечной вспышкой.

Но глаза маршала на миг устремляются за пределы гавани, к лежащему на северо-востоке, невидимому отсюда острову. Потом он снова смотрит на корабли и, покачав головой, бормочет:

– Несчастные орудия.

CI

На рассвете мои сумы были уложены, посох вставлен в держатель, и я стоял рядом с оседланным, навьюченным Гэрлоком. Джастин с Дайалой уже сидели верхом. Дайала ездила босой, без седла и стремян, с одним недоуздком, который сейчас был брошен на шею ее лошади. В выделенный нам в сопровождение конный полувзвод входили Валдейн, Берли и еще четверо бойцов, которых я знал разве что в лицо.

День обещал быть ясным и жарким. В этом отношении никаких перемен не было и не предвиделось.

Отец обнял меня, а Джастину шутливо велел не отлынивать от дела. На что тот посоветовал брату не отлынивать самому и как следует присматривать за его ученицей.