Ацтеки, майя, инки. Великие царства древней Америки - Виктор фон Хаген

Если после этого принималось решение начать войну, издавался приказ. Созывались воины, которых по прибытии определяли в подразделения, соответствующие их айлью. Каждый на доспехах носил изображение тотема своего рода. Все воины, разумеется, были рассортированы согласно десятеричной системе. Есть рассказ о том, как воевал Правитель Инка Уайна Капак (умер в 1527 году). Это был «человек, который мало говорил, но много делал, суровый судья, который наказывал без жалости. Он хотел внушать такой страх своим подданным, чтобы они видели его во сне. Он отправился завоевывать Кито с 300 000 воинов. Были подготовлены дороги, о враге были собраны разведданные, тампус вдоль дорог были заполнены продуктами питания, ламы были собраны, чтобы нести поклажу, в дополнение к тысячам носильщиков-людей. В армии на марше царила суровая дисциплина. Ни один воин не мог сойти с дороги, чтобы что-то своровать или побеспокоить гражданское население; наказание – смерть.

Теперь причина строительства широких, содержащихся в порядке дорог нам совершенно очевидна – завоевания.

Когда в поле зрения попадал неприятель, войска инков делали то, что делали все их враги: они дули в трубы, выкрикивали оскорбления, стараясь ошеломить противника хаосом звуков. По этой причине враги инков испанцы назвали их всех «загорелыми и шумными». Но у инков целью сражения было выиграть его. Для них война не была, как в доинкские времена, продуманным ритуалом в пышных облачениях с целью внушить неприятелю благоговейный страх. У них была одна– единственная цель – победа. У них не было ни лучшего оружия, ни более хитрой тактики, но у них была дисциплина, хорошая система снабжения и дороги; дороги решали все. Назначение этих дорог в таком случае было не экономическим, а военным: они должны были доставить много воинов в место назначения.

Сражение начиналось с того, что пращники накрывали врага градом камней, а в это время вперед выдвигались воины с макана. Копья метали с короткого расстояния; после этого в бой вступали воины с палицами. Когда две противоборствующих стороны сходились, начиналась рукопашная схватка. Инки использовали такие приемы, как засада и поджигание травы с целью вынудить врага выйти на такую позицию, где на него можно было бы напасть всей массой воинов. Если инки нападали на крепости, стоящие на горе, они продвигались вперед под прикрытием шкур, которые, как щиты, защищали их от метательных снарядов, посланных из пращей. Если неприятель находил себе убежище в каком-нибудь здании, то туда швыряли раскаленные камни, чтобы поджечь кровлю из тростника и заставить врага выйти на открытое место. Бесформенность сражения инков на стадии ближнего боя была тактической ошибкой, которой в полной мере пользовались испанцы. Поэтому один испанский военачальник мог похвастаться: «Сотня вооруженных индейцев была для меня не больше чем рой мух».

Было и еще одно слабое место в ведении инками боевых действий; оно было характерно для них, как для всех народов Анд. Большинство своих наступательных операций они проводили с наступлением полнолуния и придерживались двадцатидневного периода ведения войны. Они редко начинали массовые военные действия ночью. Вся эта ритуальная тактика, разгаданная их врагами испанцами, с заметной эффективностью стала использоваться против них.

И все же инки учились быстро. После своего быстрого начального поражения, нанесенного им испанцами в 1532–1534 годах, они стали делать защитные ограждения от лошадей, научились стрелять из аркебуз, посадили за работу взятых в плен испанских оружейников; некоторые из индейцев научились ездить верхом на лошади. В новом государстве инков (1537–1572), управляемом из убежища в Вилькапампе, уцелевшие Правители Инков и их воины развязали партизанскую войну, длившуюся тридцать пять лет. И если бы последний Инка Тупак Амару не поддался на «медовые слова», они могли бы одержать победу. (Вряд ли. Испанцы тогда были едва ли не лучшими воинами Европы. Просто война затянулась бы. – Ред.)

Как только инки решали начать завоевание какой-нибудь территории, никакая сила в Андах не могла удержать эту волну. Инки никогда не проигрывали важных сражений после 1437 года (после решительной схватки с чанками), а их жестокость, по рассказам тех, кто остался в живых, приводила в трепет. Происходила массовая резня побежденных на поле боя и ритуальная резня позже. За убийство врага воин получал украшения (если убил одного человека – одну руку воина раскрашивали черной краской; если убил двоих – раскрашивали его грудь; трех – черную отметину рисовали через все лицо от уха до уха и т. д.). Инки не были такими кровожадными, как ацтеки, но пленников брали, проводили, торжествуя, через весь Куско и заставляли лежать распростертыми перед храмом Солнца, а Инка шел, наступая на их шеи, что символизировало победу. Головы рубили самым беспощадным врагам и делали из них чаши для питья (как викинги и другие, например печенеги, сделавшие такую чашу из черепа князя Святослава, погибшего в 972 году в засаде на днепровских порогах). (А до этого Святослав успешно воевал с Византией, а в 965 году уничтожил огромный Хазаро-иудейский каганат. – Ред.) Если врага ненавидели особенно сильно, то с пленников живьем сдирали кожу, затем набивали ее, делая нелепое подобие тела, у которого вместо живота был барабан; в него они били, когда воодушевляли себя на битву. Подобие музея таких чучел представителей племени чанка (традиционных врагов Инки, которые имели безрассудство напасть на священный Куско в 1437 году) увидели испанцы, когда прибыли в Перу. И тем не менее политика инков обычно была такой: завоевывать с помощью оружия, примиряться по-хорошему.

Организация и ассимиляция завоеванных территорий

Инки организовывали свои завоевания так же, как они организовывали в своей жизни все. Методы других южноамериканских племен до появления инков состояли в том, чтобы совершить набег, разграбить, взять рабов, обложить данью и вернуться на свои земли. Только в ходе военно-религиозного завоевания Тиауанако (ок. 1000–1300) была предпринята попытка ассимилировать весь Перу, но она провалилась, и после этого осталась лишь смутная память о тиауанакском культе Плачущего бога.

Инки были мастерами по организации. Они превращали свои завоевания в империю. Свою политическую жизнь они начали приблизительно в 1100 году в ограниченном пространстве долины Куско. В это время вся территория Анд и побережья, которая вскоре станет принадлежать инкам, была расколота на почти невероятное количество малых и больших племен с различными языками и обычаями. К 1500 году инки присоединили все эти племена – их, по умеренной оценке, было более пятисот – к своей империи, которая простиралась от Аргентины и Чили до Колумбии и от берегов Тихого океана до Верхней Амазонки. Это была одна из великих империй всех времен общей площадью более миллиона квадратных километров, что эквивалентно территории штатов США, расположенных на Атлантическом побережье Северной Америки. Завоевания проходили постепенно: сначала была захвачена территория непосредственно вокруг Куско, затем она расширилась на юг, потом на запад и на север. И только тогда, когда они полностью прошли все испытания, армии Инки попытались схватиться с жителями джунглей на востоке.

Как только новая территория попадала в «утробу» завоевателей, проводилась перепись населения, осуществлявшаяся при помощи кипу. Если проигравшие были все еще враждебно настроены, но не очень опасны, их уничтожали; если враг был отважен и храбр, с ним поступали довольно мягко. Инки проявляли уважение к местным обычаям, одежде и языку; поверженному противнику разрешалось пользоваться родным языком, но чиновники должны были выучить кечуа.

Поклонение Солнцу вытесняло все другие религии, однако, если местные боги были могущественны, они принимались в пантеон инков. Местных вождей либо предавали смерти, либо отправляли в Куско в качестве заложников и обучали «новому порядку», а затем возвращали назад и позволяли им сохранять свои титулы. Из глины или камня изготовлялся макет рельефа данной территории, который вместе с переписью населения, животных и сельскохозяйственных культур отсылали в Куско. Если принцип айлью, территориальной ячейки, еще не действовал, то его внедряли по образцу инков. Дороги, которые были построены до границ предназначенной к захвату территории, теперь прокладывали дальше через завоеванные земли, вошедшие в империю. Из Куско присылали профессиональных архитекторов, которые руководили строительством нового города, а особенно строительством храма Солнца. Если все население было настроено непримиримо, то в таком случае всех выселяли – и опустевшее место занимали переселенцы митимаес, то есть люди, говорившие на языке кечуа и лояльные по отношению к Инке. Их отправляли за завоеванные земли, которые часто находились на расстоянии многих километров от их родных краев. Перемещение населения составляло важную часть политики инков. Митимаес были трех видов: военные, политические и экономические. Воины, говорившие на языке кечуа, расквартировывались на пограничных пунктах; некоторые из них находились так далеко, как чако (исп. хутор. – Пер.) в Парагвае или укрепления при мостах в Амазонии, чтобы не допустить набегов диких племен. Политических митимаес селили, например, на территории племени чачапояс, которая была присоединена к империи около 1480 года. Экономические митимаес селились в районах Монтаньи (верхняя Амазония) с ее влажным климатом, чтобы выращивать коку и собирать ее листья, например. Происходили и другие бесчисленные перемещения населения в необитаемые регионы. В любом месте, где был мост, который необходимо было охранять, как, скажем, в Уранмарке, они строили над ним марка с единственной целью содержать в исправности второй в Перу по величине подвесной мост через реку Вилькас (сейчас Пампас), протекавшую на некотором расстоянии от большого города инков Вилькасуаман.