Курс чудес - Кеннет Уопник

11. Сама концепция возможности чьей–либо утраты отражает лежащий в ее основе принцип Божьего безумия. Ведь в этом мире кто–то обретает благодаря тому, что потерял другой. Будь это так, Господь воистину безумен! Но что есть это убеждение, если не форма основного принципа: «Грех есть реальность, он правит миром»? Для обретения каких–то крох одним, другой должен терять, расплачиваясь той же мерой страдания и крови. Иначе зло восторжествует и разрушение станет полной ценой любого обретения. Ты, убежденный, будто безумен Бог, внимательнее всмотрись в эту идею и осознай, что либо Бог безумен, либо она, только не оба вместе.

12. Спасение есть возрождение идеи, что ни один не должен потерять, чтобы обрел другой. И каждый должен обрести, чтобы обрел один. Здесь здравомыслие возрождено. На этом простом камне истины вера в непреходящее благоразумие Бога может покоиться в совершенном доверии и совершенном покое. Здравый смысл удовлетворен, ибо здесь исправляются все безумные идеи. А если это правда, то грех несбыточен. На этом камне покоится спасение, он — та позиция, с которой Дух Святой дает осмысленность и направление плану, частью которого и служит твоя особая функция. Ибо здесь она обретает целостность, поскольку она разделяет функцию целого.

13 Помни: все искушения — не более чем безрассудная уверенность, будто безумие Бога сделает здравомыслящим тебя и даст тебе всё, что ты хочешь; что либо ты, либо Господь, должны обезуметь, поскольку ваши цели несовместимы. Смерть требует жизни, но жизнь не сохраняется какой–либо ценою. Никто не должен пострадать, чтобы свершилась Божья Воля. Спасение — Его Воля, поскольку ты разделяешь ее. И не для одного себя, но для того Я, кто есть Сын Божий. Он не теряет; его потеря была бы потерей его Отца, а в Нем потеря невозможна. И это разумно, поскольку истинно.

VIII. Возвращение справедливости к любви

1. Всё, что ты отдаешь Ему, Святой Дух использует для твоего спасения. Но Он не в состоянии воспользоваться утаенным от Него, ибо Он ничего не забирает без твоего на то согласия. В противном случае ты бы поверил, что Он отнимает это у тебя вопреки твоей воле. И таким образом ты бы не постиг, что быть без этого всего — в твоей воле. Тебе не нужно отдавать Ему что–либо с полным согласием, будь ты на то способен, ты б не нуждался в Нем. А нужно Ему совсем немного: чтобы ты предпочел Ему отдать что–либо, вместо того, чтобы оставить это для одного себя, да чтобы ты признал: ты не имеешь представления о том, что не приносит никому потери. Вот всё, что нужно добавить к той идее, что ни один не должен потерять с тем, чтобы ты обрел. И только.

2. Спасению нужен только этот принцип. Даже не требуется, чтобы вера твоя в него была сильна и неопровержима и не подвержена атакам со стороны всех убеждений, противных ей. Тебе не свойственна незыблемая преданность. Но помни, что в спасении не нуждаются спасенные. Ты призван не для свершения того, что разделенный и всё еще в войне с собою разум почел бы невозможным. Имей немного веры в то, что и в подобном состоянии мышления возможно отыскать толику мудрости. Но будь признателен, что так немного веры спрошено с тебя. Что кроме "малой веры" осталось тем, кто еще верит в грех? Что они знают о Царствии Небесном, о справедливости спасенных?

3. Есть справедливость во спасении, о коей ничего не знает этот мир. Для мира справедливость и возмездие — одно и то же; ведь грешники воспринимают справедливость только как собственное наказание, поддержанное, возможно, кем–то еще, но неизбежное. Законы греха требуют жертвы. Кто ею станет — разница невелика. Но смерть — цена, которую необходимо уплатить. Это не справедливость, а безумие. Чем, если не безумием, назвать такую справедливость, в которой любовь означает ненависть, а в смерти видится победа и триумф над вечностью, безвременьем и жизнью?

4. Ты, не имеющий понятия о справедливости, всё еще можешь попросить ответа и получить его. Справедливость видит всё в одном и том же свете. Несправедливо, чтобы у одного отсутствовало то, что есть у другого. Ибо это и есть возмездие, какую бы оно ни принимало форму. Справедливость не требует жертвы, ибо любая жертва принесена во имя сохранения и удержания греха. Это — цена, предложенная платою за грех, однако не полная цена. Остаток забран у другого, чтоб совместить с твоею малой долей во "искупление" того, что ты себе оставил, не в силах отказаться от него. Так жертвой кажешься частично ты, но большей частью — кто–либо другой. И окончательная плата большая его и меньшая твоя А справедливость, будучи слепою, довольна платой, неважно чьей.

5. Это ли справедливость? Подобной справедливости не знает Бог. Однако Он знает справедливость и знает хорошо. Ведь Он всецело справедлив ко всем. Отмщение чуждо Божьим Помыслам именно потому, что Господу известна справедливость. Быть справедливым значит быть беспристрастным и не искать отмщения. Справедливость и отмщение несовместимы, ибо они в противоречии друг с другом и каждый отрицает реальность другого. Твой разум, воспринимающий особенность, не в состоянии разделить справедливость Святого Духа. Разве Он был бы справедлив, осудив грешника за преступления, которых тот не совершал, но убежден в обратном? И где была бы справедливость, потребуй Он от тех, кто одержим идеей наказания, оставить ее как бесцельную, и воспринять ее как ложную?

6. Тем, для кого грех всё еще осмыслен, необычайно трудно разобраться в справедливости Святого Духа. Они считают, будто Он разделяет их путаницу и не способен избежать той мстительности, которая есть составная часть их понимания справедливости. Поэтому они страшатся Святого Духа и видят в Нем "гнев" Божий. Они Ему не доверяют и ожидают молний, "града и углей огненных", вырванных из "пламени" Небесного карающей Десницей Божьей. Они и вправду верят, что Небеса есть ад; они действительно испытывают страх перед любовью. Глубокий трепет подозрения и леденящий душу страх охватывают их, когда им говорят, что они не грешили. Их мир зависит от стабильности греха. "Угрозой" они воспринимают всё, что Бог знает как справедливость, "угрозой" более опасной для них самих и для их мира, нежели мщение, им понятное и любимое ими.

7. Утрату своего греха они воспринимают как кощунство. И убегают от Святого Духа, будто Он — вестник преисподней, идущий свыше, чтобы предательством и вероломством осуществить Господне воздаяние под маскою освободителя и друга. А кем еще Он мог предстать пред ними, если не дьяволом под ангельским плащом? Какое Он им открывает избавление, если не в преисподнюю дверь, замаскированную под райские врата?

8. Но справедливость не наказывает тех, кто просит наказания; есть у нее Судья, Которому известна их невиновность в истине. По справедливости Он должен их освободить, отдав им почести, заслуженные и отвергнутые ими, поскольку они к себе несправедливы, не понимая, что невиновны. Любовь — вне понимания грешников, считающих, что справедливость отмежевалась от любви и означает нечто совсем иное. Так слабою воспринята любовь и сильным — мщение. Ибо любовь потеряна, когда суждение оставило ее, и слишком немощна, чтобы спасти от наказания. А мщение окрепло без любви, с ней разделившись и отстранившись от нее. Что ежели не мщение нынче поможет и спасет, тогда как хилая любовь стоит, беспомощная, рядом, утратив свою жизненность и справедливость, бессильная спасти?

9. О чем тебя, уверенного в истинности всего этого, может просить любовь? Разве Он мог в любви и справедливости ждать, что в подобном замешательстве ты в состоянии предложить что–либо путное? Тебя не просят доверять Ему всецело. Не более того, что ты воспринимаешь как предложенное Им тебе, одновременно с твоим признанием, что сам ты этого себе не в состоянии дать. В Своей Господней справедливости Он знает всё, чего ты стоишь, но так же понимает, что ты сейчас не в состоянии это принять. Такова Его особая функция — протягивать тебе дары, достойные невинных. И каждый принятый тобою дар приносит Ему ту же радость, что и тебе. Он знает, что с каждым принятым тобою даром становятся богаче Небеса. Всевышний рад, когда приемлет Сын Его то, что любящая справедливость знает, как его собственность. Ибо нет разницы между любовью и справедливостью. Коль скоро они — одно и то же, милосердие стоит одесную Бога и дарит Его Сыну силу простить себя за грех.

10. Разве возможно в чем–то отказать достойному всего? То было бы несправедливо по отношению к его святости, сколько бы он ее в себе ни отрицал. Богу неведома несправедливость. Он не допустит, чтобы Его Сын судим был тем, кто ищет его смерти и не способен оценить его достоинств. Какого беспристрастного свидетеля они бы вызвали в его защиту? И кто пришел бы заступаться за него, а не свидетельствовать против его жизни? От тебя ему не увидеть справедливости. Но Бог ручается, что справедливость восторжествует для Его возлюбленного Сына и защитит его от той несправедливости, которую ты предлагаешь, уверенный, что мщение — его удел.