Рин. Книга I. Звезда и жернов. Экземпляр для свободного и бесплатного распространения в интернете - Макс Армай

Трое из этих солдат подошли к смафу, и один из них, видимо, их командир, о чём-то его спросил. Смаф подобострастно раскланялся и стал, одно за другим, отдавать своё оружие: меч, широкий и чуть изогнутый кинжал, ещё один кинжал поменьше и, с особым трепетом и явным сожалением и даже страхом – свой заветный, серебристый молоточек. Когда всё это оружие першло в руки солдат, смаф снова начал подобострастно кланяться, пока его не остановил этот командир дворцовой, как решил про себя Рин, стражи. И только вдруг теперь он осознал, что эти неведомые ему воины были лишь чутоку ниже смафа! А уж тот был куда выше самого Рина! Это открытие так его поразило, что он не сразу заметил, что господин болот делает ему призывные жесты, и, судя по всему, продолжалось это довольно давно, ибо потерявший терпение смаф, в конце концов что-то раздражённо крикнул, и один из стоявших рядом с Рином сноргов дал ему увесистую затрещину. Рин, невольно выругавшись, покорно пошёл в его сторону.

Вблизи лица воинов показались юноше, хотя и похожими на человеческие, но гораздо грубее. Командир стражи тут же шагнул к нему и сам, лично, обыскал, бесцеремонно ощупав с ног до головы. Не найдя ничего подозрительного, он пристально посмотрел в глаза Рина. От его взгляда у юноши аж мурашки по спине побежали. После этого командир стражи схватил его за подбородок и разжал рот. Чуть было не вывихнув Рину челесть, от неторопливо обледовал его рот, после чего удовлетворённо отвернулся. Рин с омерзением плюнул на землю. Он хотел ещё как следует выругаться, но не успел: тут же к нему подскочили ещё двое солдат и, схватив его под руки, стремительно поволокли вслед за своим удаляющимся командиром. Рин едва поспевал за ними, и хотя идти столь быстрым шагом ему было очень неловко, юноша ни за что не хотел доставить им удовольствие тащить себя.

А они всё шли и шли, минуя бесконечные коридоры и залы, то великолепные и поражающие воображение своим невероятным богатством, а то – захламленные и сплошь покрытые давнишней пылью, чей густой слой скрывал от глаз, быть может, ничуть не меньшую красоту.

Вскоре, как казалось, бесконечный, бег по дворцу сменился утомительным подъёмом по круто закручивающейся лестнице. Чтобы не отстать от своих неутомимых стражей, Рину приходилось, то и дело, прыгать через ступени, но зловонное дыхание смафа, сдавленно пыхтевшего позади него, подгоняло его ещё больше. Прошло ещё пару минут, и смаф заметно поотстал, а когда его пыхтение сменилось уже почти предсмертным хрипом, они вдруг остановились.

Перед Рином были огромные, розоватого цвета двери, обе створки которых были вырезаны из какой-то, неведомой юноше, кости и сверху до низу покрыты искусной, тонкой резьбой, повествующей о незнакомых емугероических событиях. Рин хотел получше её рассмотреть, да так и не успел: неожиданно двери распахнулись, и его с силой втолкнули в бесконечно длинный и невообразимо высокий зал, перед которым, все виденные им здесь до этого, показались вдруг жалкими чуланами. Юноша разинул рот и стал потрясённо озираться, не веря своим глазам. Всё вокруг ослепляло своими роскошью и красотой, не показушно-безвкусной, как это, например, было у герцога Индэрнского, но подлинно прекрасной: стройные колонны из благородного камня и бирюмского мрамора, широкие затейливые окна и арки между ними, а где их не было – удивительные по своей живописной силе картины, или же фрески, а иногда – чудесные скульптуры. Потолки тоже покрывали поражающие своей красотой и необычностью мозаики, а на полу, то там, то здесь, росли великолепные цветы и деревья, меж которыми, то и дело были видны журчащие хрустально-чистой водой фонтаны и искусственные ручьи, стекающиеся в маленькое озеро, прямо посередине этого фантастического зала. А кроме того – здесь было не просто тепло, а почти даже жарко. И это – всего только в нескольких днях пути от столь сурового края, где иногда ещё даже в новин лежал снег!

Всё также стремительно они пересекли этот дивный сад и, обогнув озеро, оказались на обширном открытом пространстве. Возле самого водоёма, вдоль всего его берега, было устроено некоторое возвышение, примерно в ран выстой, на которое, по всей его длине, вели пологие, широкие ступени. На самом его верху стоял невообразимых размеров стол, сплошь, живописно и крайне умело, заставленный всевозможными чудесными яствами. Уж в чём в чём, а в кушаньях и в сервировке Рин толк занал: даром что ли он потратил столько лет своей жизни на обучение трудному искусству герцогского трапезничего! Аромат от всех этих блюд был столь нежен и соблазнителен, что у юноши тот час закружилась голова и перехватило дыхание, а во рту собралась обильная слюна. Ему пришлось сделать над собой заметное усилие, чтобы не подать виду, как это всё его взволновало.

Оторвав, наконец, свой взгляд от бесчисленных блюд, источающих эти умопомрачительные запахи, Рин принялся разглядывать тех, кто сидел за этим волшебным столом. Прямо во главе его, на невысоком, но богатом троне, высеченном из странного, молочно-белого камня и изукаршенного тонкой, золочёной резьбой, причудливо огибавшей бесчисленное множество драгоценных камней, сидело странного вида существо. Таких дэкамэ Рин точно никогда ещё не видел: среднего роста, с непропорционально большой головой, прямо поперёк которой, наподобие дурацкого фасона жабо – изкрупных, неровных складок и, к тому же, бледно-зелёного цвета, с многочисленными розовыми прожилками – топорщилось одно-единственное ухо. Хотя, было ли это, действительно, ухо, или же что-нибудь другое, Рин мог только гадать. Но вот то, что огромная, то и дело ко всему принюхивающаяся, мясистая шишка, прямо между глаз – нос, он ничуть не сомневался. Фигура у этого существа была коренастая, широкая в плечах и с бокчообразной гудью. Руки его были длинными и мощными и имели более чем по пять пальцев. Сколько именно, Рин так и не мог разглядеть, но то, что штук семь-восемь, и никак не меньше, он был уверен. Шея у этого дэкамэ была короткая и толстая, лишь немногим меньше по ширине, чем сама голова. Глаза же были крупные и почти круглые, и очень широко расставлены на лице. Цвета их Рин, конечно же, не разглядел, но зато заметил, что они закрывались и сверху, и снизу толстой, как ему показалось, плёнкой. Сам же цвет кожи этого дэкамэ был нежного, телесно-розового цвета, словно бы у свежеискупанного младенца. И так как этот незнакомец сидел на троне, то юноша решил, что он и есть тот самый ужасный Угс – внушающий страх всему северу, мрачный властитель Унтхартских болот и всего окрестного края, могущественный чародей и безжалостный правитель.

Чуть поодаль от него, уже на обычных стульях, пусть и весьма богатых, сидели его приближённые: разная знать из сноргов, хлютов, но, главным образом, смафов. Лишь кое-где Рин видел других дэкамэ, явно не являющихся обитателями здешних болот. К каким народам они относились, Рин, от охватившего его волнения, припомнить сейчас не мог (за исключением, разумеется, кахта, который, как и все его соплеменники, вид имел крайне неряшливый), но то, что он встречал подобных дэкамэ раньше, в Индэрне, юноша не сомневался. Все эти многочисленные и разнообразные существа, едва завидевРина, дружно отложили в сторону ножи, а кое-кто даже и вилки, и теперь, с нескрываемым любопытством, разглядывали юношу.