Большая Советская Энциклопедия (НА) - БСЭ БСЭ

  Изучение общества с позиций естествоиспытателя, уподобление художественного познания научному, преимущественный интерес к физиологическим основам психики и недоверие ко всякого рода идеологии (как «романтическим заблуждениям») в целом вели к ограничению художественной правды в произведениях натуралистов. Однако вторжение жизненной правды, так настойчиво искомой натуралистами, опрокидывало искусственные теоретические построения и обусловило глубокое художественное воздействие многих произведений Н. Так, Золя, декларируя своё намерение дать в 20-томной серии «Ругон-Маккары» «естественную и социальную историю одной семьи», подчинял характеры и судьбы своих героев скорее общественным, чем «естественным» факторам. Мотив наследственности отступал перед конкретным исследованием социальных отношений. Изучение материального быта, в котором Н. видел ключ к пониманию человеческой психики, зачастую позволяло выявить классовую природу сознания. Описав быт и условия труда семьи Маэ («Жерминаль»), Золя вскрыл истоки противоречий, вызывающих классовую борьбу, а в романе «Земля» обнажил социальные корни психологии крестьянина-собственника.

  Свойственный Н. детерминизм зачастую приводил к фатализму. Убеждение в фатальной обусловленности судьбы человека его физиологической природой и материально-бытовой средой, в заранее данной несвободе его воли преодолевалось лишь некоторыми писателями. Если Золя, веря в науку и знание, в социальный прогресс, стремился открыть, исследуя механизм взаимодействия среды и человека, способы активного воздействия на среду в целях более разумной организации общества, то у др. писателей (например, у позднего Мопассана и особенно у Гюисманса) преобладало пессимистическое убеждение в неизменности человеческой природы и тщетности усилий, направленных на улучшение общества.

  Уподобляя литературу науке, натуралисты отказывались от всякой тенденциозности, понимая её как морализирование. Они полагали, что действительность, которую они изображают с научным беспристрастием, сама по себе достаточно выразительна. Однако у некоторых натуралистов «бесстрастность» стала оправданием общественного индифферентизма, ухода от идеологической борьбы в мир позитивных фактов и нейтральных истин. Натуралисты считали, что литература, как и наука, не имеет права выбора материала; для писателя нет непригодных сюжетов или недостойных тем — отсюда значительное расширение тематики искусства Н., интерес к «грубой правде» жизни, т. е. на практике — к жизни обездоленных и угнетённых («Жермини Ласерте» братья Гонкур, «Западня» Золя, и др.). Однако стремление подчиниться материалу, записывать «под диктовку жизни» зачастую приводило «ортодоксальных натуралистов» к бессюжетному «потоку жизни» («Прекрасный день» А. Сеара, «По течению» Гюисманса).

  В 60—80-е гг. Н. сыграл позитивную роль: освоил новые темы (в том числе борьбу рабочего класса), поднял новые пласты действительности (в том числе жизнь «социальных организмов» — завода, магазина и т.д.), изучил взаимодействие личности и толпы, акцентировал роль подсознательного в человеческой психике. Он ввёл в литературу новые приёмы и средства художественного изображения жизни. Вступив в борьбу с официальным оптимизмом, с мещанской идеологией и моралью, проявляя широкий демократизм и критические, разоблачительные тенденции, он содействовал прогрессу общественной мысли и художественного видения.

  В др. странах Н. стали называть сходные явления, возникшие из национальных общественных и литературных потребностей, но осмысливаемые в свете французского опыта. В Германии Н. стремился погрузиться в социальную жизнь современности под знаменем беспощадной правдивости при изображении любых сторон действительности. Немецкий Н. обновил как тематику и проблематику, так и поэтику немецкой литературы, во многом предопределив пути её развития в 20 в. Несомненна антикапиталистическая, а иногда социалистическая направленность многих его произведений. Прологом немецкой Н. была критическая деятельность братьев Г. и Ю. Харт; наиболее полно Н. воплотился в творчестве А. Хольца; крупным достижением Н. стали драмы Г. Гаунтмана «Перед восходом солнца» и «Ткачи». В Англии Н. повлиял на творчество Дж. Мура и Дж. Гиссинга. В США Н. приобрёл острую социальную окраску в творчестве С. Крейна, Ф. Норриса, Х. Гарленда. В Италии аналогичным Н. литературным движением явился веризм (Дж. Верга, Л. Капуана, Д. Чамполи). В Испании борьба с французским литературным влиянием сочеталась с утверждением принципов Н. в творчестве Э. Пардо Басан и А. Паласио Вальдеса. Представителем Н. в Бельгии был К. Лемонье. Некоторое влияние Н. оказал на А. Стриндберга, Г. Ибсена и К. Гамсуна.

  В России термин «Н.» не был употребителен. Но близкие ему принципы художественно-социологического исследования, осложнённые идеей биологической наследственности, сказались в творчестве ряда писателей конца 19 в., в частности в романах Д. Н. Мамина-Сибиряка. Откровенно подражательная близость к французской Н. характерна для некоторых произведений П. Д. Боборыкина, активного пропагандиста творчества Золя и братьев Гонкур в России.

  В области сценического искусства основное требование натуралистов —«переживать, а не играть» пьесу, изучать жизнь и следовать исторической, бытовой и психологической правде, точно воссоздавать среду, окружающую героев. Э. Золя призывал приблизить театр к социальной действительности, создавать индивидуализированные, живые характеры, в том числе людей из народа.

  Борясь с условностью и профессиональными штампами современного театра, представители Н. стремились трактовать спектакль как «кусок жизни», перенесённый на сцену. В драматургии и инсценировках литературных произведений изображалась жизнь деклассированных слоев общества, людей, раздавленных нищетой, жертв проституции. Однако театр слабо раскрывал социальную природу явлений. Его особенно характерными чертами стали: биологическое истолкование поступков, повышенный интерес к болезненным явлениям человеческой психики. Среди наиболее видных представителей Н. — режиссер А. Антуан (Франция), О. Брам (Германия), актёры Э. Цаккони (Италия), П. Н. Орленев (Россия). С конца 19 в. крайнее проявление Н. — театральные представления, насыщенные «ужасами».

  Разностороннее и социально значительное творчество ведущих представителей Н., особенно Золя и Гауптмана, имеет многие аналогии в изобразительном искусстве; оно оказало и непосредственное влияние на ряд художников последней трети 19 — начала 20 вв. К этому кругу относятся во Франции Э. Мане (поддержанный критическими статьями Золя и написавший его портрет и картину «Нана»), Э. Дега, А. Тулуз-Лотрек, Т. Стейнлен, в Бельгии К. Менье, П. Полюс, в Германии М. Либерман, Г. Бартельс, Р. Штерль, К. Кольвиц, в Италии представители веризма — В. Вела и др. Н. было родственно стремление к максимальной зрительной достоверности воссоздания жизни, характерное для живописи импрессионизма . Вместе с тем близким Н. было расширение круга изображаемых социальных явлений: так, образы угнетённого и борющегося пролетариата у Стейнлена и Менье во многом созвучны «Жерминалю» Золя, а «Восстание ткачей» Кольвиц навеяно «Ткачами» Гауптмана. Однако в истории изобразительного искусства термин «Н.» связан с совсем другим рядом явлений. Это было вызвано эволюцией понятия «Н.», вначале означавшего конкретное историко-литературное направление, но затем перенесённого на более общие и лишь частично связанные с ним явления.

  2) Порожденные буржуазной культурой идеологические и стилевые тенденции и противостоящий реализму художественный метод, выражающиеся в воспроизведении явлений жизни вне их идейного социально-философского осмысления, художественные обобщения, критичность отбора и оценки. Одной из тенденций в теории и практике натуралистического направления (см. выше) была замена социальной типизации и общественной оценки жизненных явлений «беспристрастным» изображением фактов и событий; поэтому Н. был со временем рядом художественных теоретиков и критиков противопоставлен критическому реализму как искусство, якобы стоящее вне общественных, эстетических и этических норм и воспринимающее жизнь без её переработки в свете социальных, философских и иных концепций. Апология «беспристрастности», подвергнутая критике П. Лафаргом во Франции, Ф. Мерингом в Германии, Л. Н. Толстым, М. Е. Салтыковым-Щедриным, В. Г. Короленко в России, оказалась как бы идеологическим оправданием поверхностного, бескрылого изобразительства и пассивного копирования второстепенных подробностей, которые давно уже стали своего рода традицией в буржуазном искусстве 19 в. С 1820—30-х гг. эти черты проявились в европейском, а позже в американском искусстве (программный характер они приобрели во французской живописи — у П. Делароша, О. Берне); легко сочетаясь с академической идеализацией, они породили многочисленные разновидности салонного искусства . Такого рода плоское, безыдейное искусство, позднее, в свою очередь, названное натуралистическим, широко распространилось с середины 19 в. Характерным явлением стало «снижение» исторических, религиозных и аллегорических жанров, в которых традиционные возвышенные представления намеренно сводились к прозаической повседневности, констатируемому бытовому факту (Э. Месонье во Франции, Ф. Уде в Германии, Л. Фредерик в Бельгии).