Мисс Никто (СИ) - Лаас Татьяна

— Ники, вспомни, ты не полиморф. Ты пони, который ничего не знает о геномном импринтинге. И даааа, сейчас тебя такое не утешит, но в самом начале своего пути вампиры были кровожадными убийцами…

–… защитниками человечества, собиравшими последние выжившие крохи разума на Земле.

–…оборотни — безумными тварями, меняющимися под влиянием Луны…

–…защитниками человечества, Закат. Тебе нужно лучше знать историю.

–…а само человечество начало свой путь…

–…да-да-да, от обезьян.

— Вот видишь, Ники, ты сама все знаешь. Так какая разница, от кого ты произошла, если ты стала иной.

— Ты не представляешь, скольких душеедок я убила, когда была ловцом.

Он, кажется, криво улыбнулся, если в душе можно улыбаться:

— Ты не представляешь, скольких я убил, когда повиновался рою и Королеве. И в отличие от тебя, выполнявшей предписания Школы ловцов, у меня никакого оправдания нет.

— Закат… Почему тогда… — Ник не знала, как спросить правильно, но тот сам её понял:

— Потому что, Ник, ты назвала меня чудовищем. Мне стало интересно, почему же я становлюсь чудовищем, приказывающим убивать людей с особой жестокостью… Ники… ты не чудовище, в отличие от меня. Ты пони, помнишь? Ты иная, и я рад, что ты выжила.

— Представляешь, даже ловцы согласны с тем, что полиморфы подлежат уничтожению. Даже на поверхности знают, что полиморфы — прирожденные убийцы.

Одеяло, которым укрыл её Закат стало еще теплее и мягче, оно словно пропиталось ароматами неба, моря, выси, дерева и земли — всем тем, что Ник любила.

— Ники, ты пони, ты не полиморф. Ты нужна Лину, Брендону, Мигелю, Ханылю, наверное. Ты нужна даже мне…

Она не сдержала яда в мыслях:

— Как средство противостояния Королеве.

— Да, как мое средство противостояния Королеве — я всегда должен помнить причину, по которой мне нельзя быть чудовищем. И как надежда на то, что мы все выживем и снова станем индивидуальностями, а не общим роем, который может глубоко ошибаться. Ошибка одного — это ошибка, которую можно исправить, ошибка роя — это катастрофа. Прошу… Уходи.

Она прижалась к его теплому, сейчас чистому сознанию:

— Держись, хорошо? Попытайся хотя бы… Если бы я могла, если бы я была одна, я бы осталась и…

— Уходи, живой ты нужнее.

— Учти, ты мне понадобишься недели через три.

— Позови — и я приду.

— Только с уровнем загрязнения семьдесят процентов. — напомнила она.

— Я не забуду. — твердо сказал Закат. — И… Еще. Меня зовут не Алое Пламя Заката, я просто Зак Клауд. У меня даже где-то паспорт валяется на это имя. Наверное, его надо найти… А сейчас уходи… Бери Лина, Ханыля и уходи. Брендон вам в машине на переднем сиденье термопакет оставил с блинчиками, кофе и запиской, в которой извинялся за лягушек.

Последнее явно его заинтересовало, и Ник сказала:

— Приходи через три недели, и я рассказу про лягушек.

— Договорились. — он не стал напоминать, что все её мысли и воспоминания и так как на ладони перед ним. Зак отключил связь и тут же скомандовал: — Ник, Лин, у вас полчаса, уходите. Не забудьте Ханыля.

Лин наклонился к Ник, оказывается, она так и стояла в его объятьях:

— Руки или лигр?

— Лигр, — выбрала она, честно признаваясь: — ноги не держат.

А по проходу, окружая Мигеля и Брендона, уже шли одетые в одинаковую униформу стражей вампиры из новообращенных. Их выдавали обычные, простые, человеческие лица, не то, что у рожденных вампирами. Ник грустно усмехнулась, рассматривая изменившихся Мигеля и Брендона — кажется, её проект о снятии привязки с новообращенных вампиров, запланированный на это лето, оказался ненужным. Ну и пусть! Об этом она точно жалеть не будет…

Глава 61. Опять в дорогу!

Первый месяц лета выдался у Ник одиноким. Нет, Лин старательно вырывался домой от Мигеля, иногда даже на пару дней, а то и больше — целых три, но все же чаще всего он пропадал в Холмах, как и Брендон, как и сам Миге, и многие из штурм-отряда. Там кипела работа, знать бы еще какая. Полиморфы — это такие прирожденные убийцы, которых надо холить, лелеять и оберегать.

«И в зону не брать, даже под усиленной охраной!». Даже если полиморфы — это душеедки, готовые сами за себя постоять. Миге бы осчастливить третьим ребенком у Анны, а лучше своим, чтобы отстал от будущих чужих детей, и не капал своим отцовским беспокойством на малыша Ник. И Лина. На их малыша.

Кстати, результаты переговоров в Холме Ольхи Ник так и не рассказали — стррррашная тайна, которая может расстроить одну мелкую полиморфу. Кажется, Миге и его команда там в Холме продула Королеве. Возможно, тайна Холма Ольхи была связана именно с этим. Миге продул. Возможно, впервые в жизни. И, возможно, теперь готовились к затяжному противостоянию, если не к войне. А Ник расстраивать нельзя, хоть Ник будет первой в рядах воинов, если худшее все же случится. Что будет при этом с Мигелем, лучше не думать. Лин-то переживет, просто встанет рядом, прикрывая спину. И привычно спросит: «Куда точнее?»… Только бы это не случилось.

Ханыль прочно поселился в Холме ткачей, откуда его почти не выпускали — слишком много работы. Какой работы — Ник, конечно же, не говорили. Кстати, преображенный Холм Ник так и не увидела — ага, слишком опасно. Там был форпост противостояния лордам Холмов, что бы это не значило. Ник же туда не брали — слишком опасно: плохие дороги, а в самом Алисо плохие больницы, а в зоне плохие условия, и вообще она не до конца изучена…

Весь мир вдруг стал опасен для Ник — это уже врачи сказали, которых напустил на неё все тот же Миге. Слишком большой плод для одной слишком маленькой полиморфы, а значит… Да, да, да. Холить, лелеять и оберегать. И никуда не пускать. Ник же чувствовала, что скоро сойдет с ума в четырех стенах. Хорошо, что по весне не задумываясь уехала, бросая все — такой жизни, как сейчас, она бы не выдержала. Даже ради Лина и его спокойствия. И, значит, надо решаться. Надо отправляться в новый путь, убегая от тайн и давящих стен.

Нет, конечно, Ник формально была не одна — её навещали и Вик с Марком, и Анна, и Лина с Мией. Ник бесконечно удивлялась — как в семействе Росси, где были Линдро и Лина, вообще появилась Мия, а не какая-нибудь Линелита. Это было непонятно.

Мия всегда приносила с собой атмосферу праздника и необычайно легкости — если старший Санторо переупрямит Мигеля, то лису очень повезет с девушкой. Вик и Марковке, кстати, стало гораздо лучше. Ник не знала, кто им помог — Брендон, Мигель или все же Закат, но аура близкой смерти больше не висела над Вик и её сыном. Вик даже помолодела — оказывается, Брендон, вот же зараза, любил девушек помоложе — Вики была ничуть не старше самой Ник. Да…

Про судьбу Двадцатого округа, и тем более Двадцать первого — молчок. Это может расстроить Ники, точнее, как-то сдался Мигель, это может её заставить собраться и рвануть спасать самой так, как умеет.

Ник не оставляли в одиночестве. Даже Анна выгуливала Ник — то по пафосным ресторанам, то по магазинам и закрытым распродажам, то по клубам — тоже закрытым и привилегированным. Только это все не то. Хотелось одного — если уж в одиночестве, то где-то далеко, где никто не найдет, где берег океана, волны и ветер. Запах разлагающихся водорослей и воды. Где только ты и небо. И скоро так и будет. Да, Мигелю её не удержать. Всему Либорайо её не удержать. А Лин… Лин поймет.

Жердь даже свадьбу умудрился сыграть в этой круговерти с Холмами и лордами. «Джунгли» тогда два дня гремели музыкой и весельем — нечасто парни штурм-отрядов расстаются с холостой жизнью. Ник даже в гости звали — Ден нашел минутку, забегал и приглашал к себе. Ник съездила к нему в общежитие, познакомилась с его сестренкой. О его работе, конечно же, ни слова не говорили в тот раз — нельзя, полиморфу надо оберегать… Эван даже приезжал и познакомил со своей семьей — это было немного неудобно, Ник же почти сразу забыла о нем, стоило разгромить Ледяную зону. Даже Маки объявился — вот уж неожиданность. Тоже не виделись с самой осени, и о чем говорить с котярой Ник не знала. Их связывали только наны и страсть, которую те разбудили в них двоих. Сейчас же Ник Маки был приятным, умным парнем, не более того. Даже не в её вкусе внешне.