Блокада Ленинграда. Дневники 1941-1944 годов - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Здесь все оставалось по-старому. Только буфет был закрыт и с люстр сняли хрустальные подвески. В зале холодно. Слушатели сидят в пальто, капельдинеров с программками нет. В зале много в военной форме.
Я очень переживал чудную музыку. В начале концерта душили слезы. Послезавтра иду на Яхонтова и на Флиера [М.К.].
24 февраля 1943 года
Сегодня вечером на заводе провели собрание, посвященное 25-й годовщине Красной армии. Докладчик среди прочего заявил: «Ленинградцы на днях почувствуют последствия прорыва блокады». На эти слова весь зал реагировал сдержанным шепотом: «хлеба прибавят».
Ленинградцы еще голодны! Накормить их после дистрофического состояния трудно. Да и если разобраться, то не очень наешься! Я имею дополнительную карточку. Это дает мне возможность иметь удовлетворительный завтрак (как у всех), в обед съесть обед плюс ужин. На ужин получить по дополнительной карточке (каша из 80 г крупы плюс 33 г жира плюс 60 г мяса – с отходами 100 г). Кроме того, еще есть серая капуста! Одно время я чувствовал себя сытым, не хватало только хлеба. Утром съедал 250 г, днем – 250, ужинал без хлеба. Иногда откладывал на ужин 100 г – по 50 г за завтраком и обедом. Последнее время голод ощущаю каждый день! Не имеющие дополнительной карточки голодают сильнее. Мне это тоже хорошо знакомо. Еще совсем недавно я также ее не имел. Все ждут прибавки хлеба!
Но как бы остальные продукты не урезали: ведь Ленинград получает сахар или конфеты и жиры в большем количестве, чем кто-либо.
От семьи получаю не очень веселые письма об их питании. <…> На это жаловаться не следует: уж очень напряженное время переживает страна. <…> С табаком вроде стало полегче. Теперь на черном рынке уже не требуют 800–900 г хлеба за 50 г махорки. Цена упала в восемь-девять раз. Можно обменять 700 г хлеба на 200 г табака. Правда, то, что выпускает местная табачная фабрика, назвать табаком трудно. В пачке содержится смесь из махорочного табака, высушенных и измельченных листьев дуба, клена и березы.
Только что объявили по радио об увеличении норм отпуска хлеба на 100 г, а для рабочих оборонных предприятий – на 200 г.
Введен новый трамвайный маршрут № 13. Продлен маршрут № 24. В нашем районе – уже два трамвайных маршрута.
Сегодня у меня на ужин 100 г хлеба, а в промежутке съел еще 50 г! Завтра – День Красной армии [М.К.].
25 февраля 1943 года
В годовщину Красной армии во фронтовой воинской части побывала делегация тружеников Ленинграда. В числе ее членов оказалась представительница нашего завода. Ее рассказ позволил составить некоторое представление об этой поездке. Была в части, воюющей в районе Пулкова. Пулково – наше. Детское – у немцев. Наше наступление на Павловск имело место, но после упорных боев части были вынуждены отойти на исходные позиции. Делегатка со слезами на глазах рассказала о той теплоте, с какой фронтовики относятся к ленинградцам; как они тронуты теми скромными подарками, которые им привезли. Как они серьезно были обрадованы, узнав, что ленинградцы получили увеличение хлебного пайка. Командование рассказало, что бойцы постоянно просили уменьшить им хлебный паек для того, чтобы прибавили ленинградцам. Вообще любовь к Ленинграду и ленинградцам огромная и нежная.
Настроение в армии: бойцы рвутся в бой, жаждут разгромить фрицев и жалуются на командование, только сдерживающее их.
На удивление отдельных товарищей, что делегаты не смущались артиллерийских и пулеметных обстрелов позиций во время их там пребывания, бойцы говорили: «Да это же ленинградцы, они там у себя все время под обстрелом!»
Кормили гостей-делегатов как на убой. Делегаты были поражены благоустройством блиндажей и землянок. Землянки внутри оклеены бумагой, установлены койки, тепло и уютно.
Нашей делегатке было поручено подать сигнал ракетой… Она выполнила это, полная гордости! [М.К.]
2 марта 1943 года
В этом месяце прекрасно кормят на «рационе». Часто подают сыр – 36 г вместо 20 г сливочного масла – оно исчезло. Последнее время – американский плавленый, вкусный, жирный, но сладкий. Много стало продуктов из сои: шротовые биточки с соевой сметаной, соевый кефир, соевое молоко. Кетовая икра, омлет из яичного порошка, консервы вместо мяса (с маслом и мясом в Ленинграде туго). Последние дни давали щи из белой капусты, а сегодня тушеные овощи: брюква, турнепс и т. п. На третье – очень часто компот из изюма.
Видимо, сейчас сильно нажали на руководство треста столовых за то, что дополнительные продукты из месяца в месяц посетителям недодаются [М.К.].
Из документов Городского штаба МПВО: В январе противник совершил 23 налета, над городом было замечено 33 вражеских самолета. По городу было выпущено 5000 артиллерийских снарядов. В 20 часов 30 минут фугасной авиабомбой на мостовой пр. Карла Маркса у дома 32 ранен 61, убито 8 человек.
24 января бомба разрушила торцевую часть жилого дома по пр. К. Либкнехта, 88. Взрыв повредил водопроводные магистрали. Хлеставшая из них вода быстро застывала на морозе, осложняя пожарным доступ к очагу пожара. Из двух уцелевших лестничных клеток одна была завалена обломками, другая сильно задымлена, что также ограничивало действия пожарных. Пожар тем временем быстро разгорался. Пожар ликвидировали только к 8 часам утра следующего дня.
12 февраля в 16 часов 30 минут возник пожар в семиэтажном производственном корпусе мясокомбината. Неподалеку от здания проходила линия фронта. Прибытие пожарных команд не осталось не замеченным противником, который открыл шквальный орудийный огонь. Был убит водитель пожарной машины, ранены начальники караула и пожарной команды, поврежден автонасос, перебиты пожарные рукава. Главной задачей пожарных расчетов было отстоять нижние этажи здания, где хранились боеприпасы. По просьбе руководства пожарной охраны города наша артиллерия втянула противника в контрбатарейную борьбу. Под грохот своих и чужих орудий пожарные продолжили борьбу с огнем. Около восьми часов вечера пожар был локализован.
13 февраля на станции Купчино загорелись железнодорожные вагоны с боеприпасами. Всего вагонов было семь, два горели. В них начали рваться снаряды. Пожарные и солдаты вручную раскатили состав. Горящие вагоны потушили. Выяснилось, что внутри горела деревянная обшивка. Пренебрегая смертельной опасностью, пожарные выносили ящики со снарядами и заливали внутреннюю обшивку.
3 марта в результате артобстрела загорелось со 2-го по
4-й этажи пятиэтажное здание инфекционного отделения госпиталя на Приютской ул., 3.
