Королева Ветров - Валери Кир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А не вы ли скрываетесь от своих же граждан, не желая показывать им свое лицо? — видно, что Синьора быстро набралась смелости, когда отошли от довольно сложных тем беседы.
— Это, пожалуй, уже решать мне, а не вам, — я качнула головой. — За такие «мелочи» не благодарят. Медвежья услуга. Всего доброго.
Я исчезла в телепортации, не дожидаясь чужого ответа и появляясь посреди привычной комнаты в поместье Гуннхильдр.
Больше не сдерживалась и позволила себе устало вздохнуть, когда подлетел обеспокоенный Барбатос, кружась и осматривая меня. Мне требовалось определенных сил, чтобы перед Фатуи сохранять спокойствие и собранность, хоть была предельно напряжена и боялась ответного давления со стороны Синьоры. Поэтому завалить их беседами и выворачивать слова — это было единственным шансом, чтобы против меня не использовали подобную тактику.
Лучшая защита — это нападение, не так ли?..
Все-таки переговоры тоже в какой-то степени битва, только на другом поле. Но и тут я явно не мастер. Либо же злодейка — не дала беднягам подготовиться и составить условия соглашений.
Что ж… посмотрим, что будет делать Предвестница после моего ответа.
А пока…
Я повалилась на кровать, удобнее ложась на живот, и обняла подушку, подложив ту под подбородок, готовясь тихо рассказать Барбатосу обо всем произошедшем за эти дни — впереди у нас была целая ночь, а он уже как час отправил Джинн в постель. Элементаль устроился рядом на соседней подушечке, разглядывая с особым вниманием.
Хоть я и устала за весь день от болтовни, но… отчет перед высоким начальством не ждал.
— Поговорим? — слабо улыбнулась.
Барбатос в готовности кивнул и подполз ближе.
* * *Ранним утром Синьора стояла у ступеней к статуе под Дубом и хмуро смотрела на ту.
Если… Архонт совсем другой, то почему алтарь сохранял вид старого бога?..
Фавония…
Царица ничего толком не сказала, когда узнала имя нового Анемо Архонта, лишь напряглась, а во взгляде скользнуло недоверие и… надежда? Но последовало четкое указание — ни в коем случае не провоцировать, не нападать, не угрожать и полностью сотрудничать в делах, помогать, если того потребует ситуация, особенно в борьбе с Орденом Бездны, стать ей союзником и уступать.
Кто она — эта Фавония, что от одного ее имени Царица сменила приказ на резко противоположный, а перед этим потребовала прекратить любые поиски Анемо Архонта, тем самым остановив их изначальную миссию.
Да и саму Синьору оставив в замешательстве.
Снедаемая вопросами и интересом Предвестница на самом деле пришла в собор перед нападением, чтобы найти лишь часть ответов у тех же сестер, что шептались по углам о возвращении божества. Возможно, обвинения Фавонии в том, что женщина хотела заручиться поддержкой народа, не так далеки от правды, ибо при нападении спасение жителей было полезно для их репутации, но…
Признаться, в глубине души, несмотря на все презрение к богам и их раздутой славе, она надеялась, что Анемо Архонт покажет себя. И она воочию убедится, что представляет собой новый бог.
Возможно, это говорили остатки прошлой личности, еще не угасший пепел прежней Лоефальтер, которую она пыталась сжечь в себе, когда надела маску Предвестницы Фатуи и отказалась от прежнего имени, жизни и привязанностей, принимая новое.
Но сомнения последних дней и вопросы…
Песня на площади, после которой замерло само сердце, а перед глазами встал золотистый призрак погибшего на войне возлюбленного, будто прощавшегося с ней через те слова…
В путь отправь последний, не испытывай вины
Погибаю, чтобы больше не было войны…
Это в который раз за последние сутки вывело из равновесия, сильнее расшатывая сковывавший лед…
Новости о смерти Барбатоса пошатнули все ее внушения, все то, на чем держалась ее ненависть, оставив с чувством пустоты в груди, огромной дырой и… пеплом на ветру.
Если он был уже мертв, то… Мондштадт было некому спасти.
А ведь он всегда приходил на помощь к своим людям, стоило тем вознести молитвы…
И тогда назрел другой вопрос, который Синьора так и не успела задать прошлым вечером, поэтому стояла на рассвете у статуи Анемо Архонта у Дуба — священном месте для всех жителей Мондштадта.
Она уже и забыла, когда молилась в последний раз, и потому не знала, как направить свой зов. И… если Фавония — ветер, то могла ли она просто услышать?..
— Почему вы там не были?.. — смотря на статую, Синьора задала вопрос, который терзал в последние дни.
То, как Архонт боролась в ту ночь за людей, не жалея врагов и благословляя жителей, говорило, что ей не все равно на чужие жизни.
— Я была мертва, — последовал спокойный ответ за спиной, отчего женщина дернулась и резко обернулась, в изумлении смотря на зависшее в воздухе божество.
В лицо ударили ветра, сбивая волосы и заставляя трепать одежду. Синьора поджала губы и вытянула руку, спасаясь от потока. Но Фавония мягко опустилась на ноги и сложила черные крылья за спиной, проходя мимо Предвестницы к статуе.
Фигура божества была окутана все так же подавлявшей мощью, которая не давала нормально дышать и свободно шевелиться. Казалось, будто Лоефальтер окутал кокон, грозивший в любой момент сжать и… или лишить воздуха, убить, за неверный шаг, слово или жест. Взгляд холодных бирюзовых глаз заставлял опускать покорно голову и плечи…
Она не казалась той милостивой защитницей с мягкой улыбкой и нежным взором, какой богиню звали шептавшиеся сестры в Соборе, она была мощью бурь, готовой растерзать любого врага, обращая того в кровавую пыль.
Синьора видела Царицу, но даже ее холод, врезавшийся в кости, голос, от которого хрустел лед, покрывавший кожу,
