Миньон (СИ) - Unknown

  - Живой, значит, все-таки...

  - Вы волновались за меня, мэтрэсс? - я расплылся в своем фирменном оскале. - О, это так приятно услышать от вас.

  - Не выдумывай, - отмахнулась девушка. - Просто не хочу, чтобы мне досталась вся эта возня с армией, если тебя вдруг прихлопнут, - голос огрессы говорил одно, но в ее взгляде скользило явное облегчение, и это действительно мне льстило. - К тому же, мы так и не закончили наш последний разговор...

  - Боюсь, я пока буду не форме для этого.

  - Что, нашел повод отмазаться? - несмотря на тон, за вопросом Нохиме все-таки оставался скрыт тот самый подтекст, который она не хотела показывать. А следующий вопрос был адресован уже Зейту. - С ним что-то серьезное?

  - Раны неопасны. При должном лечении, - уточнил крысюк. - Но несколько дней младший вождь должен будет потратить на полный покой для исцеления.

  - Увы мне, - хмыкнул я, пожимая плечами.

  Правое двигалось явно с куда меньшей охотой, чем левое. А Зейт-то прав, даже мой врожденный повышенный иммунитет к природным ядам, как и у всякого баатезу, не спас бы одного глупого маленького спинагона, прилети этот прощальный подарочек от эльфийки не в случайно оказавшееся на пути крыло, а в грудь или в шею.

  - Несколько дней я потерплю, - пообещала, тем временем, в ответ Нохиме с интонацией, не сулящей мне ничего хорошего.

  - Зейт, если со мной все более-менее, ты бы Буча там глянул.

  Когда крысюк направился к багбиру, я с помощью сержанта поднялся на ноги. Пытаться вернуться к своей третьей внешней форме после ранения в крыло, мне не захотелось, поэтому была выбрана вторая. Прятаться от защитников города и каких-нибудь других магических наблюдателей смысла уже не было, я и так спалился по-черному во время боя с эльфийской лазутчицей. Так что о присутствии баатезу в лагере осаждающих, все теперь прекрасно осведомлены. А наряд мой испорчен уже безвозвратно, хорошо запасные есть.

  - Я так полагаю, мэтрэсс, - обратился я снова к Нохиме после обратной трансформации, - ваше возвращение означает, что от вражеской вылазки мы успешно отбились?

  - А у нашего гениального стратега были какие-то сомнения на этот счет?

  - Никаких! И хочу заметить, мой план с подложным штабом для слишком умных тоже сработал, выявив неожиданного игрока в текущем раскладе!

  - Правда, в процессе мы чуть не потеряли своего слишком умного умника, - поддела меня огресса, без стеснения ткнув пальцем в свежий рубец на моем плече.

  - Но-но-но! - я встопорщил иглы на загривке. - Без рук, я попросил бы! И вообще, шрамы украшают мужчину, даже если они получены в бою со слабой девушкой!

  - О, так ты проводил тут время намного веселее, чем я предполагала, - этот хищный оскал Нохиме был мне знаком.

  - Боюсь, у нас с вами очень расходятся понятия о веселом времяпрепровождении, мэтрэсс.

  - Жаль. А то я подумала, что неплохо было бы лично заняться твоей боевой подготовкой, Шванк, раз уж ты даже сидя в штабе, умудряешься вляпаться в схватку с обученными бойцами врага. Надо все-таки уметь постоять за себя не только на словах. И начнем мы, конечно же, с физических упражнений на выносливость! Ведь это качество для мужчины бывает полезным не только в бою...

  От дальнейшего "веселья" меня избавили Зейт, вернувшийся, чтобы сказать, что с Бучем все тоже будет в порядке, и Харакал, уже собравший на совещание весь настоящий штаб имперской армии. А вопросов для обсуждения после всех произошедших событий у нас и в самом деле хватало.

  Потери по итогам атаки гломстангских наемников из числа городской стражи и охраны самых крупных торговых домов, я мог бы назвать приемлемыми. Не теми, которых нам реально бы хотелось (а нам не хотелось, конечно же, вообще никаких), но и какими-то уж сильно удручающими их тоже нельзя было считать. Особенно на фоне достигнутых по итогам успехов и общего статистического зачета. Гломстанг за сегодняшнее утро лишился почти четырех сотен своих лучших воинов и, согласно текущим докладам, трех наемных капитанов, опытных командиров и первоклассных бойцов. Те, кто не попал в окружение у бутафорского штаба, где их перебили Нохиме и Нагараши, либо оказался среди убитых на взорванном складе провизии, либо успел отступить через городские катакомбы обратно. Последних мы намеренно не преследовали и не пытались ворваться в Гломстанг через подземелья, так сказать, на плечах у отступающих. Впрочем, отступавшие и без нашего вмешательства, перестраховавшись, обвалили часть катакомб у себя за спиной, так что попытка преследования еще вполне могла выйти боком нам самим. Главной же причиной проявленного пацифизма с моей стороны стала необходимость того, чтобы весть обо всех реальных масштабах поражения добралась бы до жителей города. Собственно, для этих же целей предпринималась и вся остальная деятельность в преддверии атаки, намеренно допускались ошибки и создавались соответствующие условия.

  Крупная вылазка со стороны осажденных была неизбежна в любой ситуации. После того, как мы обложили Гломстанг со всех сторон, перекрыв не только внешние пути, но и даже те немногочисленные туннели, что вели на значительное расстояние за пределы городских стен, старейшины города хорошо поняли, что выхода нет. Запасы пищи, отравленные и испорченные ребятами Сворка, усугубили ситуацию еще больше. Накопившаяся агрессия и желание сделать хоть что-нибудь, а желательнее всего - набить морду этим болотным ублюдкам, толкало магистрат и остальных правителей Гломстанга к необходимости активных действий пока у них еще есть для этого хоть какие-то наличные силы.

  Чтобы максимально скорректировать ход мыслей своих оппонентов, я намеренно, скажем так, выставил на стол перед ними очень лакомые и жирные куски - ставку вражеского командования, батареи осадных орудий, склады провианта и прочее. Поскольку в городе уже знали о крысюках и их роли в имперской армии, голохвостые были специально убраны с передовой, с одной стороны - чтобы не спугнуть дичь, с другой - чтобы дать нашим противникам больше уверенности в нашей собственной безалаберности. Самым главным было сделать так, чтобы командиры и воины Гломстанга реально поверили в то, что они устраивают свою вылазку не под чужую диктовку. И что дальнейшее поражение они потерпели не потому, что залезли в расставленную ловушку, а просто потому, что мы тупо сильнее и круче. Может возникнуть вопрос: к чему такие сложности? И он возник у многих офицеров моего штаба, включая Скайвира и Нохиме.

  Показать врагу, что ты неимоверно крут, контролируешь каждый его ход и способен пресечь любой выверт еще на корню - это конечно здорово. Очень, должно быть, тешить самомнение. Но мне эта фигня и даром не нужна, а не то, чтобы прикладывать для ее роста какие-то дополнительные усилия. Мне нужен был Гломстанг со всеми его шахтами, карьерами, рудниками, мануфактурами, литейными и мастерскими. А также со всеми их шахтерами, рабочими, мастеровыми и купцами, сбывающими полученный товар, а заодно и поддерживающими поставки всего необходимого в город. И все эти вещи, здания, люди, нелюди, производства и богатства нужны были мне и Империи абсолютно лояльными и довольными тем фактом, что они стали частью нового государства. Как добиться такого морально-волевого слома, имея дело с гордым и независимым народом целого города-государства? Да очень просто! Нужно, чтобы этот народ сам принял такое решение, а в тайне бы еще и гордился тем, что ловко провел противную сторону, получив за мизерную цену нечто невероятно ценное.