Все страхи мира - Том Клэнси

Кэти все еще любила мужа и не упускала случая напомнить ему о своих чувствах. Ей казалось, что у нее отличное чувство юмора. Она не упускала возможности прикоснуться к Джеку — как у любого хорошего врача, у нее были легкие руки. Кэти нравились беседы с мужем, ей хотелось знать его мнение по самым разным вопросам, она не скрывала, что дорожит этим мнением. У Джека не было оснований сомневаться в том, что он оставался ее любимым мужчиной. Более того, Кэти любила его с преданностью жены. Она пришла к выводу, что в семейной жизни делала все правильно и не допускала ошибок.

Тогда почему он… почему он не может?..

Лицо в зеркале смотрело на нее озадаченно, скорее с удивлением, чем с обидой. Что еще я могу сделать? — спросила она свое отражение.

Ничего.

Кэти попыталась выбросить все это из головы. Начинался новый день. Предстоит собирать детей в школу. Надо приготовить завтрак, пока они не проснулись. Конечно, эта часть жизни несправедлива. Она — хирург, даже профессор хирургии, однако одновременно она и мать, которой приходится выполнять материнские обязанности, не разделяя их со своим мужем, — по крайней мере ранним утром рабочего дня. Вот тебе и эмансипация. Кэти надела халат и пошла в кухню. Впрочем, положение могло быть еще хуже. Дети любили овсянку и предпочитали растворимую, причем ароматизированную. Она вскипятила воду для каши, поставила ее на малый огонь и отправилась будить детей. Десять минут спустя Салли и маленький Джек умылись, оделись и пришли в кухню. Салли была первой и тут же включила телевизор на канал диснеевских фильмов. Кэти использовала эти десять минут тишины и спокойствия, чтобы выпить кофе и заглянуть в утреннюю газету.

В правом нижнем углу на первой странице была статья о России. Может быть, подумала Кэти, это одна из причин, так беспокоящих Джека, и решила прочитать ее. Вдруг она сможет поговорить с ним, узнать, почему он такой… встревоженный? Может быть, все дело именно в этом?

«…обеспокоены неспособностью ЦРУ представить сведения по этой проблеме. Ходят также слухи о ведущемся расследовании. Представитель администрации подтвердил сообщения о том, что видный сотрудник ЦРУ подозревается в финансовых нарушениях и неразборчивости в своих отношениях с женщинами. Имени этого сотрудника нам не назвали, но утверждают, что он занимает очень видное положение и в число его обязанностей входит координация информации для руководства страны…»

Неразборчивость в отношениях с женщинами? Что это значит? Кто этот «сотрудник ЦРУ»?

Это он.

Видное положение… координация информации…

Это Джек. Ее муж. Именно в такой форме указывают на человека, занимающего должность его уровня. В миг прозрения она поняла, что речь идет о нем.

Джек… неразборчив в отношениях с женщинами? Мой Джек?

Это невозможно.

Но так ли уж невозможно?

Неспособность удовлетворить ее, усталость, увлечение алкоголем, невнимательность. Может быть, это и есть причина, по которой он… кто-то еще увлек его?

Нет, не может быть. Только не Джек. Только не ее Джек.

Но в чем же дело?.. Она все еще привлекательна — это общее мнение. Хорошая жена — какие тут могут быть сомнения? Джек ничем не болен. Она сразу заметила бы симптомы; она — врач, и хороший врач, и знала, что не упустила бы ничего важного. Она очень старалась нравиться Джеку, показать, что любит его и…

Может быть, при всей маловероятности это все-таки возможно?

Да.

Нет. Кэти отложила газету и взяла чашку с кофе. С ее Джеком этого быть не может.

Наступил последний час последней фазы обработки плутония. Госн и Фромм следили за станком на первый взгляд равнодушно, но на самом деле они едва сдерживали волнение. Жидкий фреон, что омывал вращающийся металл, не позволял им рассмотреть цилиндр, обработка которого заканчивалась. Это раздражало их, хотя оба понимали, что, если бы они и могли наблюдать за процессом обработки, никакой пользы это бы не принесло, а потому они следили за экраном компьютера — там было видно, что допуски находились в пределах двенадцати ангстрем, предписанных Фроммом. Они ведь должны верить компьютеру, правда?

— Еще несколько сантиметров, — произнес Госн, когда к ним подошли Бок и Куати.

— Вы так и не объяснили, как действует вторичная фаза устройства, — сказал командир. Он уже давно называл бомбу устройством.

Фромм повернулся, не слишком обрадованный тем, что его отвлекли от созерцания конца работы, хотя и знал, что нужно быть довольным этим.

— Что вас интересует?

— Мне понятно, как развивается первичная фаза, но не вторичная, — повторил Куати просто и убедительно.

— Ну хорошо. Теоретическая сторона этого вопроса понятна, если вам удалось познакомиться с принципом. Видите ли, именно в этом и заключалась трудность — открыть принцип. Сначала считали, что, для того чтобы произошла вторичная фаза реакции, требуется всего лишь высокая температура — это отличает центр звезды, ja? На самом деле это не совсем так, первые теоретики упустили из виду давление. Подобное может показаться странным, когда оглядываешься назад, но в изыскательских работах так бывает довольно часто. Ключ к тому, чтобы инициировать вторичную фазу, заключается в следующем: использовать энергию следует так, чтобы превратить ее в давление в тот самый момент, когда вы используете колоссальную температуру, и одновременно изменить направление ее потока на девяносто градусов. Это совсем непросто, когда речь идет о семидесяти килотоннах энергии, — самодовольно произнес Фромм. — Тем не менее представление, что на практике инициировать вторичную фазу невероятно трудно, — вымысел. Идея Улама и Теллера оказалась простой, как это часто случается с интуитивными озарениями. Давление и есть температура. Им удалось понять, что секрет заключается в том, что никакого секрета нет. После того как вы постигли принцип действия, остальное — всего лишь инженерная проблема. Трудно произвести расчеты, необходимые для того, чтобы бомба сработала, — сами технические проблемы достаточно просты. А вот главная трудность состоит в том, чтобы оружие было небольшим по размерам и весу, поддающимся транспортировке. Эта трудность решается чисто технически.

— А соломинки зачем? — спросил Бок, зная, что его соотечественник захочет ответить на этот вопрос. Этот Фромм, подумал Бок, самодовольный сукин сын.

— Не могу быть полностью уверенным, однако мне кажется, что это мое изобретение — никому раньше это не приходило в голову. Материал — идеален. Трубочки легкие, полые внутри и легко поддаются изгибу. — Фромм подошел к сборочному столу и взял одну трубочку. — Они сделаны из полиэтилена, и, как видите, внутреннюю их поверхность мы покрыли родием, а наружную — медью. Длина одной «соломинки» шестьдесят сантиметров, а ее внутренний диаметр — три миллиметра. Вторичный источник окружают многие тысячи таких «соломинок». Они связаны в пучки, изогнутые на сто восемьдесят градусов в форме спирали. Спираль — идеальная форма. Она направляет энергию и одновременно сохраняет способность излучать тепло во всех направлениях.

Каждый инженер, подумал Куати, это неудавшийся учитель.

— Но каково их назначение?

— Also…[31] в момент взрыва первичного заряда происходит мощный выброс гамма-излучения. Затем следует рентгеновское излучение. В обоих случаях речь идет о фотонах с высокой энергией, квантовых частицах, несущих энергию, но не обладающих массой…

— Световые волны, — сказал Бок, вспомнив уроки физики в гимназии.

Фромм кивнул.

— Правильно. Световые волны исключительно большой энергии с иной — более высокой — частотой. Итак, у нас колоссальное количество энергии, излучаемой первичным источником. Какую-то ее долю мы можем отразить или повернуть по направлению к вторичному источнику с помощью созданных нами каналов. Большая часть энергии, разумеется, будет потеряна, однако в нашем распоряжении находится такое гигантское ее количество, что для наших нужд достанет и малой толики. Рентгеновские лучи устремятся по «соломинкам», теряя по пути определенное количество энергии, которая поглощается металлическим покрытием, косые поверхности в свою очередь тоже отразят эти лучи, что приведет к дальнейшему поглощению. Да и полиэтилен тоже поглощает немало энергии. И что происходит в результате?

— Поглощается такое количество энергии, что, разумеется, должен произойти взрыв, — Бок опередил своим ответом Куати.

— Совершенно точно, герр Бок. Когда «соломинки» взрываются — на деле они превращаются в плазму, но ведь мы не станем спорить из-за мелочей, когда в нашем распоряжении такой гигантский запас энергии, правда? — плазма распространяется радиально по отношению к их осям, превращая таким образом осевую энергию от первичного источника в радиальную. Происходит взрыв, направленный внутрь к вторичному источнику.