Первые испытания - Эрин Хантер

Каллик не знала, сколько пролежала на льду. Она чувствовала, как сердце ее стучит все медленнее и медленнее, а тело постепенно замерзает. Она смутно слышала, как ветер с воем гонит по льду снег и заметает ее спину. Может быть, если она пролежит тут долго-долго, снег укроет ее совсем, превратит в белый сугроб, и она исчезнет навсегда… как мама.

Сквозь завывание ветра доносился тихий плеск воды и потрескивание льда. Рррраааххх, — скрипел лед. Ооооох… Скрррр… Может быть, это ледяные духи оплакивают ее маму?

Бррраааат, — шептал лед. Таккииииик…

Каллик пошевелила ушами.

Таааа…ккииииик, — снова прошептал лед.

Каллик подняла голову и уставилась перед собой. Ей показалось, будто она услышала голос мамы. Тени качались и плескались подо льдом, а потом откуда-то снизу медленно всплыла фигура. На миг Каллик показалось, будто она видит перед собой маму, но потом фигура исчезла, и пузырьки воздуха рассыпались подо льдом, сверкая при свете луны.

«Таккик!» Каллик вспомнила, как ее брат с криком убегал куда-то в туман. Он был жив… и тоже остался совсем один, как и она! Только ему гораздо хуже, потому что он думает, будто Каллик погибла. После смерти Нисы у Каллик не осталось на свете никого, кроме брата. Она должна выжить и найти его. Она нужна ему — ничуть не меньше, чем он ей!

Каллик рывком поднялась на лапы и стряхнула с себя огромный сугроб снега. Кости у нее ныли от усталости и сильно болела задняя лапа, которой она ударилась о лед, когда косатка отшвырнула ее от края льдины. Каллик вздрогнула. Что если косатки все еще рыщут под водой, поджидая еще одну — гораздо более легкую! — добычу?

Она снова легла на живот и стала ждать рассвета, то и дело проваливаясь в тяжелый сон, где ее преследовали оскаленные пасти, стремительные плавники и холодная вода, окрашивающая лапы в розовый цвет.

Наконец первые лучи солнца упали на лед, оживив унылый заснеженный пейзаж. Каллик поразилась, увидев сколько воды окружает ее со всех сторон. Мама была права, лед таял очень быстро. К счастью, выступ, на котором вчера остался ее брат, никуда не исчез за ночь, и огромная полоса воды перед ним тоже не стала меньше. Если она хочет разыскать Таккика, ей придется плыть обратно!

Каллик внимательно осмотрела воду, выискивая черные плавники косаток. Потом сделала несколько глубоких вдохов и снова уставилась на воду, чтобы окончательно убедиться в том, что хищных тварей нигде нет.

— Ледяные духи, миленькие, — шепотом попросила она. — Пожалуйста, помогите мне!

Волны лениво плескались возле ее лап, и Каллик почудилось, будто в их тихом лепете она снова услышала далекий голос матери. «Ради Таккика!» — подумала она и, зажмурившись, оттолкнулась от льдины и прыгнула в воду.

Ледяная вода захлестнула ее с головой, так что Каллик едва не захлебнулась. Откашлявшись, она начала бешено работать лапами, пытаясь как можно скорее переплыть широкий канал. Наконец она ударилась передней лапой обо что-то твердое и крепко вцепилась когтями в толстый край льдины. И тут ее охватил страх. Каллик вспомнила, что до сих пор никогда не вылезала на лед самостоятельно, ей всегда помогали Таккик или Ниса. Где же ей взять силы, чтобы выбраться из воды?

Она судорожно забила в воде задними лапами. Наверное, ее белая шерсть сияет, как луна на черной воде! Киты-убийцы заметят ее издалека и приплывут сюда! Что если они уже подбираются к ней под водой? И прямо сейчас, когда она беспомощно барахтается в воде, уже раскрывают свои огромные пасти, чтобы вцепиться зубами в ее задние лапы и утащить на дно!

— Мама! — взвизгнула Каллик. — Мама, помоги мне!

Она рванулась вперед и еще крепче вцепилась передними лапами в лед. Потом напрягла все силы, подтянулась и, рывком поднявшись над водой, тяжело рухнула грудью на лед. Теперь осталось только втянуть задние лапы.

Несколько мгновений Каллик лежала без сил, тяжело дыша. Неужели так будет каждый раз? Как же она доберется до земли? Вот если бы рядом был другой медведь, который помог бы ей. Ну конечно, ей нужен Таккик! Тревога за брата подбросила ее с льдины, и Каллик помчалась вдоль ее края в ту сторону, где вчера скрылся брат.

Она шла и думала, куда же убежал Таккик и не случилось ли с ним какой беды. Таккик был таким беззаботным, все бы ему играть и шалить! Он постоянно отвлекался на всякие пустяки и редко прислушивался к тому, чему учила их Ниса. Да и сама Каллик не слишком много запомнила из маминых уроков! Им обоим еще столькому нужно было научиться, они слишком рано остались одни на свете! Каллик пошла быстрее, торопясь отыскать брата. По крайней мере, вдвоем им будет легче выжить!

Солнце еще только-только поднялось над горизонтом, когда Каллик подошла к краю льдины и увидела перед собой полоску воды. Дальше ее брат мог перебраться только вплавь.

На этот раз она долго не решалась прыгнуть в воду, помня о том, как тяжело будет вылезать на лед. Наконец все-таки прыгнула и тут же столкнулась с новой трудностью. Течение здесь оказалось гораздо сильнее, чем раньше, но Каллик только сжала зубы и еще быстрее заработала лапами. Страх и решимость гнали ее вперед. Она совсем выбилась из сил, но все же сумела выбраться на лед и заставила себя продолжить путь.

Это был очень долгий и очень трудный день. Лед дрожал и прогибался под лапами Калик. Несколько раз он обламывался прямо под ней, и тогда Каллик проваливалась в ледяную воду, и острые обломки льдин больно впивались ей в бока. Часто ей приходилось вылезать на плавучие льдины размером не больше спины взрослого медведя. Такие льдины обычно переворачивались под ее тяжестью, и Каллик отправлялась вплавь на поиски следующей опоры.

Очень редко льдины проплывали так близко, что можно было перепрыгнуть с одной на другую, чаще всего Каллик приходилось плыть среди них. Она знала, что теряет время, подолгу выискивая в воде черные плавники косаток, но что она могла поделать, если в ушах у нее до сих пор звучали последние крики погибающей Нисы? Они с Таккиком остались совсем одни на свете. Она должна была выжить — ради себя и ради него.

Солнце неумолимо поднималось на вершину неба и припекало все сильнее, так что вскоре Каллик стала изнемогать от жары. Теперь она с наслаждением ныряла в холодную воду, радуясь возможности хоть немного остудиться.

Но не только забота о брате гнала ее вперед. Она должна была перебраться на землю до того, как лед совсем растает. Каллик шла и шла, но никакой земли не было видно, а значит, она все еще была так от нее далеко, что вплавь до земли было не добраться.

Хорошо еще, что она знала, в какую сторону идти! Мама не зря научила ее узнавать запахи земли в сыром дыхании ветра, и теперь Каллик уверенно полагалась на свой нюх. Странные запахи смешивались и переплетались между собой, но все они так сильно отличались от привычного Каллик мира льда, снега и черной воды, что она ни за что не спутала бы их ни с чем другим. Хорошо бы Таккик тоже понял это и шел в ту же сторону! Может быть, он уже добрался до земли… но что он будет там делать?

Брат с сестрой ничего не знали о правилах выживания на земле. Ниса должна была научить их этому и охранять, пока они не смогут сами позаботиться о себе.

Каллик зажмурилась и приказала себе не думать о маме. Сейчас ей нужно разыскать брата, а уж потом они что-нибудь придумают.

Спустились сумерки, но Каллик продолжала упрямо идти вперед, пока лапы не отказались нести ее. Тогда она остановилась на самой толстой льдине и проспала до рассвета. Утро следующего дня выдалось до отвращения ярким и солнечным. Каллик ненавидела солнце за то, что оно несет с собой жару и пожирает лед.

В животе у нее урчало от голода, но она упрямо шла вперед, то и дело поскальзываясь на мокром льду и проваливаясь в воду. Ее широкие лапы, самой природой предназначенные для ходьбы по гладкой поверхности, настолько онемели от усталости, что каждый шаг отдавался в них болью. Каллик чувствовала, что земля уже совсем рядом, поскольку крупные льдины попадались ей все реже, а полосы стремительно бегущей воды становились все шире.

Шерсть у Каллик промокла насквозь, но она не обращала на это внимания. Несколько раз она видела каких-то больших птиц, которые плавали в воде и летали надо льдом. Птицы были белые и серые, цвета снежного неба, и они издавали пронзительные крики, от которых звенело в ушах.

К концу дня Каллик совсем изнемогла от голода и усталости. Заходящее солнце разлило надо льдом алое сияние, и вдруг Каллик заметила на горизонте белого медведя.

— Таккик! — закричала она и бросилась бежать по снегу. — Таккик!

Медведь обернулся и зарычал, и Каллик ясно увидела его красную от крови пасть и валявшуюся у лап тушу мертвого тюленя. Нет, этот медведь был гораздо крупнее Таккика, наверное, он видел прошлую пору Знойного Неба! Он был такой большой, такой сильный и злой, готовый когтями защищать свою добычу!