Меч Без Имени - Андрей Белянин

– Господин ландграф… – влезла было верховная ведьма, но я перебил ее:

– Зачем ко мне пристал этот Ризенкампф? Что я ему сделал? Если бы он тихо отпустил меня домой, то и жил бы себе без головной боли…

– Он не мог, – все же прорвалась Горгулия.

– Но почему?

– Потому что только ландграф Меча Без Имени способен поразить его могущество. Потому что зло должно быть наказано, а Ризенкампф – олицетворение зла в нашем королевстве, в нашем мире. Потому что вы обещали королеве Танитриэль спасти ее и освободить Локхайм…

– Я… я обещал… что-то такое.

Рукоять Меча Без Имени ткнулась мне в ладонь. Я поднял его над головой, и серебряное лезвие засветилось в темнеющем небе. Наступал вечер… Мне всегда нравился закат, это золото, разлитое во всем, в каждом дереве, кустике, облаке… Как быстро мы уходим от природы и как нас тянет обратно! Я решил поразмышлять на эту тему чуть позднее… Операция «Коммандос» началась!

В монастырь мы добрались без приключений. Чтобы я еще раз добровольно сел на метлу… Да ни в жизнь! На такое дело соглашаешься или очень пьяным, или окончательно решив распрощаться с несовершенством мира. Все желающие прокатиться на метле могут гордо вешать себе на грудь табличку «камикадзе». Как я ухитрился не сверзиться… Приземлились в лучших традициях первых летчиков – с двух метров через голову в кусты и колючки. Вероника потом клялась, что летает недавно и у нее сложности с тормозами. Юмористка…

Сначала мы обошли монастырь по кругу. Юная ведьма бодро докладывала, где именно монахами устроены засады.

– Они все едят чеснок! А я, как любая нечисть, остро реагирую на его запах…

Потом мы направились к северной башне – подземелье находилось там. Шестеро монахов дежурили у входа, но маленькое зарешеченное окошечко на уровне земли никем не охранялось. Оставив Веронику в секрете, я пополз вперед. Внутри подземелья было темно, и увидеть что-либо сквозь решетку просто невозможно. Зато я услышал песню… Представляете, из мрака подземелья средневекового монастыря доносились душераздирающе знакомые слова:

А-а-а ты добы-ычи-и не добьешься!Черный ворон, я не твой!

Два голоса – мужской и женский – пели слаженно, красиво, и старинная русская тоска переполняла сердце. Еще немного, и я сам разрыдался бы у окошка…

В сопровождении двух мрачных типов отец настоятель открывал кованую дверь. Зажгли факелы. Оранжевый свет вырвал из темноты Лию и Жана, связанных вместе спина к спине. Лицо моего оруженосца уродовали синяки и кровоподтеки, и Лиина рубашка превратилась в грязные лохмотья. Меж тем их дух сломить не удалось!

– Господь покарает тебя, коварный кабан в рясе священника! (Это Лия. Что ж, образного мышления у нее не отнять, отец настоятель и в самом деле походил на перевозбужденную свинью).

– Лорд Скиминок вернется и отомстит за нас… (тихо, но твердо. Это уже Жан. Браво, мой мальчик, я всегда верил в тебя!)

– Глупо. Очень глупо. И грешно! Как вы, рыцарь, единственный наследник рода Буль де Зиров, могли связаться с пособником дьявола? Вы добровольно пошли в оруженосцы к негодяю, оскорбившему кардинала! К нечестивцу, спасшему от огня ведьму! К колдуну и чернокнижнику, испохабившему добрую дверь непотребным изображение нагой девицы! Тем самым ввергшему в страшное искушение весь монастырь… Мне впору теперь на всех наложить строжайшую епитимью. Как вы могли? – Голос отца настоятеля был то пронзителен и визглив, то – обвиняющ, а глаза лихорадочно шарили по связанной девушке. – Я еще могу понять и простить невинное дитя… Ее, конечно, обманули и запугали. Ее искусно отвращали от истинного Бога и скрытно вели к греховным таинствам сатанинского блуда! (Вот чего никогда не мог понять, так это чем бедная Лия так привлекала всяких подонков. Ну была бы ядреная баба с массивными грудями и ногами, растущими из подмышек, а то… Гадкий утенок! Не оформившаяся толком девочка-подросток. Господи, ну что за страна – одни извращенцы!) Я спасу вас! Настоятель монастыря приблудцев знает, как бороться с кознями дьявола. Дитя мое, сейчас вас развяжут и отведут ко мне в келью. Мы… будем молиться всю ночь! Я расстараюсь вовсю, я…

– Не считайте меня дурой, святой отец! – Голос нашей спутницы отрезвлял не хуже пощечины. – Вы не посмеете дотронуться до меня. Бог не допустит этого на небе, а лорд Скиминок – на земле!

– Ваш хваленый лорд сбежал!

– Он вернется, – твердо объявила моя команда.

– Он обречен! Его ищет сам Ризенкампф, а значит, смерть змеится по его следу…

Ну что ж, я услышал достаточно. Пора предъявить счет к оплате. Вероника по моему сигналу щелкнула пальцами. У монахов, дежуривших на входе, дружно погасли факелы. Минутной заминки нам хватило, чтобы проскользнуть внутрь и тихо встать сзади тех лбов, что вошли вместе с настоятелем.

– Ваш самозваный ландграф улепетывает, как испуганный заяц. Гнев Ризенкампфа страшен, от него не спасут ни меч, ни щит, ни крепость. Только я могу защитить ваши заблудшие души, только я…

– Ты лжешь, церковник! (ей-богу, не ожидал от моего Бульдозера такой убежденности. Брови сдвинуты, глаза горят, а слова наполнены гневом и презрением.) Лорду Скиминоку неведом страх! (ну, это преувеличение…) Меч Без Имени защищает его. Вы не заставите нас предать своего сюзерена! Он честен и благороден, он заботился о нас, он спасал наши жизни, и вам не оклеветать это высокое зерцало рыцарства! Вы боитесь его! Вы знаете, что лорд Скиминок вернется и…

– Заткните ему глотку! – взревел отец настоятель. – Этот безумец погряз в ереси! Видит Бог, я старался быть милосердным… Девчонку – в мою келью!.. А с этим… не тяните долго.

Стоящий впереди меня монах двинулся к Жану, на ходу вытаскивая нож. Настоятель возвел глаза к небу, бормоча молитву.

– Брось финку, фраер беспонтовый! (Кажется, на этот раз у меня получился настоящий одесский акцент…)

…Вы когда-нибудь пробовали бросить белую мышь в кружок практиканток, тайно курящих в школьном туалете? Визг, дым, искры, испуг и стыд одновременно, удвоенные чувством коллективизма. Вот что это такое! Представили? Теперь у вас есть возможность представить, что началось в подземелье. Монахи, закатив глаза, орут не хуже оперных певцов, Лия и Жан вопят «ура-а», отец настоятель визжит, как беременная женщина при виде пьяного акушера, Вероника, завывая, размахивает руками, и желтые искры сыплются водопадом! Один я скромен, тих, незатейлив. Стою в углу, наслаждаясь произведенным эффектом. Наконец троица в рясах рвется к выходу. Ну не убивать же этих недоумков?

– Вероника, девочка моя, сделай так, чтобы я их больше не видел!

Боюсь, юная ведьма поняла меня чересчур буквально… Монахов снесло вместе с дверью. На шум и грохот сбежалось все братство. Меж тем Вероника задумчиво почесала у себя за ухом и робко призналась:

– Милорд, я, кажется, опять чего-то напутала…

Мы вчетвером выглянули наружу. По освещенному луной дворику бодро носились толпы монахов, преследуемые рясой отца настоятеля. Это было зрелищно! Я-то понимал, что он по-прежнему внутри рясы, просто в настоящий момент невидим. Но попытайтесь спокойно объяснить это монахам…

– Я хотела, чтобы он исчез, – оправдывалась студентка Тихого Пристанища, – а он почему-то стал невидимым…

– Но ряса, крест, сандалии и шапочка хорошо видны.

– Я же говорю, что напутала…

– Братья! Вернитесь! Это же я! Ваш настоятель! – без устали верещала ряса, продолжая отчаянную погоню. Но братья почему-то старательно улепетывали прочь, абсолютно не внимая увещеваниям своего наставника. Под шумок мы незаметно исчезли, уведя из монастырской конюшни наших лошадей.

…Что ни говорите, а когда вас очень любят – это великое дело. Хотя любовь будет не самым точным определением – мои ребята меня боготворили. Вероника отплясывала на низко летящей метле не хуже цирковой акробатки, время от времени отправляя небольшие шаровые молнии в сторону монастыря. Я ехал верхом, а Лия сидела сзади, вцепившись в меня обеими руками, и грозно шептала одно и то же: «Я ведь их предупреждала!» Бульдозер неспешно трусил слева, ведя одну лошадь в поводу и, не сводя с меня преданных глаз, счастливо всхлипывал от избытка чувств. Глядя на эту идиллию, я почти растаял. Почти, но не настолько…

– Эй, оруженосец! Жан-Поль-Клод-Шарден ле Буль де Зир, как ты посмел поднять руку на своего господина?!

– Милорд… – Бульдозер гулко стукнул себя кулаком в грудь и открыл рот.

– Какого черта! – перебил я. – На этот раз ты прощен, но впредь… Впрочем, пожалуй, это не твоя идея. Наверняка автор данного стратегического плана в настоящий момент скрывается за чьей-то спиной.

…Лия уткнула свой нос мне меж лопаток и тихо захихикала. Вредная девчонка! Она-то прекрасно понимала, когда я шучу, а когда серьезно разгневан. Так что прикидываться впредь не имело смысла. Мы двигались вперед, бурно обсуждая недавние события, но тревожные мысли все больше и больше овладевали мной… Во всех происшедших со мной приключениях виделась уйма несостыковок и подозрительных совпадений. Начнем с главной проблемы – откуда взялся Меч Без Имени? Ну не получился же он в результате слияния того паршивого муляжа с мечом толстого стражника? Почему он выбрал именно меня? Пока я неплохо справлялся с ролью Великого Героя, но мы-то с вами понимаем, что на самом деле все мои «подвиги» – лишь результат безумно-счастливого стечения обстоятельств плюс явные неудачи моих противников. Постоянно рассчитывать на подобное везение глупо. Меч Без Имени, возможно, и в самом деле был разумным существом, жившим самостоятельной жизнью по собственным законам. Сейчас я готов поверить во что угодно. Но если лично у него такие нелады с Ризенкампфом, то, собственно, какого лешего втягивать в это меня? Хорошо, я почти согласен, что королеве Танитриэль достался не муж, а сволочь, каких поискать. Почему бы не помочь хорошенькой женщине? Просто для этого существуют профессионалы – милиция, ОМОН, спецподразделения ярких суперменов, да мало ли кто еще… А я? А мне за что все это? Даже если меня вот прямо сейчас отправят домой, я же ничем не смогу объяснить любимой супруге свое двухнедельное отсутствие! Нет, так нельзя! Мне требовались недостающие фишки. Иначе я выхожу из игры…