Биполярный волк: Наследие - Сергей Полев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из-за спины меж тем раздались гневные вопли, но мне было не до слов прыщавого урода. Мой разум отчаянно искал способ победить. Я встал, и игнорируя приглушенную боль в теле, теперь уклонялся от ударов соперника.
Внезапно, я с удивлением заметил один факт. Я совсем не чувствую боли в боку, в том месте куда ранил себя ножом. Наоборот, эти ощущения даже были немного приятны. А мои движения — я успевал уворачиваться от атак Евгения, двигаясь почти наравне с ним.
И не подумал бы, что все еще смогу двигаться на такой скорости. Тем более после потери лужи крови и стольких повреждений.
— Трус, куда ты бежишь? — закричал Евгений, когда я разорвал с ним дистанцию и убежал в противоположный угол арены. Евгений самоуверенно, не торопясь, пошел за мною. — Думаешь, я тебя не достану?
Мне как раз это и нужно было. Чтобы Евгений не побежал, а медленно пошел. Воспользовавшись освободившейся секундой, я вновь открыл описание способности на красной карте внутри сознания.
' Путь магии Ярости:
Шаг 1: Способность «Исступление Альфы» — при получении повреждений от волка физическая сила увеличивается. Чем сильнее повреждения, тем больше увеличение силы.
Дополнительный эффект — повреждения от волка вместо боли приносят удовольствие. При получении повреждений от других существ боль по-прежнему чувствуется, но болевой порог значительно снижается.
Побочный эффект — при чрезмерном использовании возможно впадение в бешенство.'
В памяти всплыли слова бога-волка: «Теперь ты волк!»
Я перевел взгляд на герб в виде волчьего оскала на моем перстне. Картинка теперь окончательно сложилась в моей голове. Будучи членом клана Полярных волков я считаюсь волком, а это значит, что Исступление Альфы действует, даже если причинителем урона являюсь я сам.
Я перевел взгляд на нож в боку. Вот почему вместо боли, тогда почувствовал удовольствие.
Чем больше повреждений я причиню себе, тем больше увеличится моя сила. При этом судя по всему сила была обобщенным словом, под нею имелась ввиду не только грубая сила мышц, но и ловкость, скорость, реакция. Только благодаря исступлению я до сих пор мог уворачиваться от ударов Евгения.
Осознав это, я вытащил нож и снова ударил себя в тот же бок. Из раны сразу распространилось приятное ощущение, но вместе с этой волной удовольствия я почувствовал, как мышцы наливаются силой. И вместе с этим все перед моим взором покраснело еще больше. Я видел мир в алых тонах.
Так вот как оно работает. Интенсивность красного спектра отражает силу действия Исступления.
— Псих, что ты делаешь? — прервал мои размышления голос Евгения.
Юноша остановился и смотрел на меня широко распахнутыми глазами.
— Я же сказал, что дам тебе фору, — засмеялся я и ударил себя еще два раза ножом.
Волны удовольствия хлынули в тело. Боже как это было приятно. Настолько приятно, что захотелось зарезать себя еще раз. Я бы забылся в этом наслаждении, вот только было кое-что что меня отрезвляло и не давало от окружающего мира — это пробужденная ярость.
Холодная, ледяная, полярная…
Ярость!
Свет в глазах покраснел еще больше, а мышцы налились силой до такой степени, что стальное оружие в руке казалось почти невесомым.
Зрители в недоумении смотрели на мои действия.
— Ты меня этим больше не напугаешь. Делай, что хочешь, я все-равно размажу тебя по стенке, — сказал Евгений и вновь пошел на меня.
Только он замахнулся, как его по щеке огрела тяжелая оплеуха.
Наследник медвежьего клана отшатнулся как от удара железной дубиной. Его повело в сторону, а в глазах сквозил вопрос: что это было?
— Нравится? — холодно улыбаясь спросил я. — Это была всего лишь пощечина.
— Ублюдок, я тебя под землю закопаю, — взревел Евгений, вновь налетая на меня с кулаками.
Удар!
Еще одна оплеуха огрела щеку Таежного. Его вновь повело в сторону, но уже будто от столкновения с мешком гантелей.
— Знаешь, такой червь как ты недостоин того, чтобы тебя бить кулаками. Я буду драться только пощечинами, — сказал я, встав в боксерскую стойку. Вот только вместо кулаков, мои руки были заряжены тяжеленными ладонями.
Эх, не умел я сражаться, обычной физической силой, так как в этом не было необходимости из божественной силы.
Но за тысячу лет я мастерски отработал кое-что другое — пощечины на евнухах из моего гарема. Я гордился своими пощечинами. Они были хлесткие, звонкие, резкие и идеально попадающие в щеки. Можно сказать они были произведением искусства. И это был единственный вид ударов, которые я умел наносить.
Град оплеух обрушился на лицо Евгения. От полученных ударов его глаза закатывались и выпучивались то в одну, то в другую сторону, вот вот грозя вылететь из орбит. Видя это, я вошел во вкус и ускорился.
В недоумеващих глазах зрителей позади Евгения, я читал лишь один вопрос: «Почему наследника Таежного клана избивают как провинившегося евнуха?»
Ха-хах!
— Что это за вид боевых искусств? — донесся до меня разговор сбоку.
— Возможно это секретный боевой стиль Полярного рода, который передается только главам рода, — поглаживая несуществующую бороду, ответил один из молодых зрителей.
Прыщавые щеки соперника полыхали, а рожа начала распухать и выглядеть так будто он ее помыл пчелами. Ну, будет теперь знать как засматриваться на чужих женщин. С таким лицом ни одна девчонка с ним не согласится.
Я продолжал раздавать ему свои коронные ударчики. В глазах зрителей это выглядело как обычное издевательство, но моей целью сейчас было как можно быстрее вырубить Евгения либо свернуть ему шею, от метко попавшей оплеухи, просто потому что никаких других смертельных ударов в рукопашном бою я не знал, а просто задушить его не получалось. Медвежонок умело держал дистанцию, чтобы я мог сблизиться для борьбы с ним.
Вдруг я заметил, что движения Евгения ускорились. Тот начал
