Я садовником родился - Наталья Андреева

- Спокойно, Барышев. «Я встретил вас, и все…»

- Тормози, я сказал! Юзом же пошла!

- Большой, а трусливый. Я же обещал к обеду вернуться. Вот и вернусь.

- Угу. На катафалке.

- Все. Город на горизонте, не канючь. Доставай свою бумажку. Сейчас будем искать улицу Строителей. Черт, бабка навстречу идет с пустым ведром!

- Это мне, а не тебе, не переживай так сильно. Может, спросим у бабки?

- Ага. Она тебя пошлет. Прямиком на улицу Строителей. Вон, девушка идет. Симпатичная. Торможу.

- Бабник!

Серебристый «Пассат» остановился возле испуганной девушки, прижавшей покрепче к груди большую черную сумку. Леонидов выскочил из машины и закричал:

- Девушка, добрый день! Можно у вас спросить?

- Ой, да я не знаю!

- Вы же еще не знаете, что именно я хочу спросить, - Алексей подошел поближе. – Где тут у вас в Барановске улица Строителей?

- В первом микрорайоне, должно быть.

- А где первый микрорайон?

Выслушав путаные объяснения девушки, Леонидов полез обратно в машину. Полчаса они колесили по городу. Достопримечательностей в нем было немного: старая церковь с новехонькими золотыми куполами, здание городской администрации с новой крышей и главный в Барановском районе рынок, обнесенный новым забором. Все три кита, на которых покоилось спокойствие и благосостояние городка, выглядели достойно.

Дом, в котором была прописана Маргарита Семенова, они, наконец, нашли. Пятиэтажный, панельный, цветом похожий на грязный мартовский снег. У третьего подъезда Барышев глубоко вздохнул и сказал:

- Давай, Леха, ты первый. На меня женские слезы угнетающе действуют.

На четвертом этаже Леонидов коротко надавил несколько раз на кнопку звонка.

- Кто там? – спросили из-за двери, обитой черным дерматином.

- Маргарита Семенова здесь прописана? 

Никакого ответа. Мало того, Леонидов услышал за дверью шаги. Женщина уходила обратно в комнату. Он позвонил еще раз. Через несколько минут из-за двери раздалось:

- Вон! Убирайтесь! Я милицию сейчас позову!

- Да мы сами милиция, - вмешался Барышев. – Откройте, пожалуйста!

- Убирайтесь! – повторила женщина.

- Ваша дочь умерла! – крикнул Леонидов. – Не хотите узнать, где и как?

Дверь немного приоткрылась. Женщина лет пятидесяти, в халате из синей байки, выглянула из-за нее и с торжеством воскликнула:

- Умерла?! Слава Богу!

Оба растерялись. Барышев неуверенно сказал:

- Не хотите узнать, где можно забрать ее тело? Похоронить, ведь, надо.

- В канаву! К собакам! Где сдохла, там пусть и валяется!

Женщина с торжеством захлопнула перед носом у мужчин дверь.

Услышав, как щелкнул замок, Барышев снова потянулся к кнопке звонка. Алексей взял его за рукав:

- Подожди, Серега. Пусть остынет. Выйдем на улицу, подышим.

У подъезда двое парней допивали пиво, обсуждая какую-то Машку. Барышев неуверенно сказал:

- Может, мы ошиблись?

Алексей окликнул парней:

- Эй, мужики! Маргарита Семенова в этом подъезде жила?

Парни дружно заржали, потом один из них, поставив возле лавочки, пустую пивную бутылку похабным голосом сказал:

- Жила-то здесь, а давала в другом месте. Адресок-то вам, мужики, не тот подсказали.

- А разве она еще жива, Марго? – удивленно спросил второй.

- А почему она должна умереть? – насторожился Барышев.

- Так у нее ж СПИД нашли! От него, вроде, быстро, того… Помирают.

- Откуда известно, что у нее нашли СПИД? – быстро спросил Алексей.

- Во! Ну, вы, мужики, даете! Так весь город знает! Приезжие, что ли?

- Вроде того.

- Так мы вам другой адресок дадим. Там только сифилис можно подцепить. А его, говорят, того… Лечат.

Парни снова дружно захохотали. Леонидов сказал серьезно:

- Мы из милиции. Нам бы поговорить надо. О Маргарите. Говорите, весь город ее знает?

Они явно напугались, переглянулись, и тот, что еще держал в руке недопитую бутылку «Клинского», неуверенно сказал:

- А мы чего? Мы ничего. Мы сами к ней не ходили. Знаем только, что другие болтают. Она была баба того… Дорогая.

- А кто может про нее подробно рассказать?

- Ха! Начальство городское, вот кто! Только они молчать будут. Кто ж признается теперь, что с ней спал? У всех жены, дети. А у Марго СПИД нашли. Она, правда, сразу после этого быстренько собрала вещички и смоталась. Наши-то отцы города перепугались поначалу.

- Их тоже проверяли на ВИЧ – инфекцию?

- Чего? – тот, что держал бутылку в руке, одним глотком допил пиво. Потом сказал: - На СПИД, что ли? Если и проверяли, то никому об этом не докладывали. Эта, как его. Врачебная тайна.

- А почему же про Маргариту весь город узнал?

- А кто она такая? Хоть и дорогая, но обыкновенная б… - парень смачно сплюнул. – У нас в городе одна больница. Маша шепнула Даше, Даша Саше, и пошло. Марго давно у всех была бельмом на глазу. Бабы в городе если и работают, то копейки получают. А эта сыта, обута, разодета, на дорогих машинах катается, да еще и плюет на всех. В глаза ее все, конечно, ругали. Бабы, имеется в виду. Но завидовали жутко. Тайком, конечно. Говорят, девчонки в школе даже красились и стриглись «под Марго». А как нашли у нее СПИД, так на всех словно облегчение снизошло. И пошло – поехало. Каждая мамаша своей дочке приводила пример, до чего доводит такая жизнь. И выжили из города всем скопом. Марго уехала. Летом, кажется. Никто не знает, куда.

- Понятно, - сказал Барышев. – В большом городе решила затеряться. – А как же она дошла до жизни такой? До проституции?

- Погодите-ка! Вон учительница идет, Анна Афанасьевна. Здрасьте, Анна Афанасьевна!

- Здравствуй, Соловьев. Здравствуй, Мамонов.

- Здрасьте, Анна Афанасьевна! Неужели помните?

- Да уж тебя, Василий, трудно забыть. Ох, и интересно же ты на моем экзамене рассказывал комиссии, как Рахметов старуху – процентщицу топором «пришил» после того, как  на гвоздях спать надоело!

- Анна Афанасьевна! Троечку же поставили!

- За цирк бесплатный. Что ж, литература тебе все равно, ведь, не пригодилась. Как дела? Работаешь?

- Все нормально. На рейсовом автобусе теперь. Вот тут милиция Марго интересуется.

- Что ж. Неудивительно.

Старая учительница прищурилась подслеповато за толстыми стеклами очков, и вдруг спросила:

- А удостоверение можно?

Потом, внимательно изучив документы Барышева, удивленно протянула:

- Из Москвы-ы? Из самой Москвы-ы? Вы не обижайтесь, что я удостоверение спросила. Маргарита такая личность, что ей кто угодно может интересоваться. И милиция, и бандиты. Упустили девочку. А, ведь, способная была, - с сожалением сказала  Анна Афанасьевна.

Леонидов поежился от холода и посмотрел на пустые пивные бутылки, стоящие возле скамейки. Да, согреться бы сейчас не мешало!

- Анна Афанасьевна, а можно к вам в гости напроситься? На чай? Мы рассчитывали у матери Маргариты погреться, да туда что-то не зовут.

- А вы бы на месте ее матери как поступили? Городок маленький, все друг друга знают. Может, у вас в столице о таких вещах, как СПИД и проституция спокойно говорят, а мы тут по старинке живем. И у нас, конечно, теперь все знают, где, в каком месте, можно девушку на ночь купить, а где наркотики. Но все знают и то, у кого в городе сын наркоман, а у кого дочь проститутка. И от сплетен никуда не денешься. А насчет чая… Не больно богато я живу.

- А мы сейчас в ближайший магазинчик заглянем. Ведь Маргарита у вас училась?

- У меня. Литературе в старших классах.

- Ну, вот и расскажите нам, что это была за девушка.

… - Интересная была девушка. Высокая, красивая, - вздохнула старая учительница, аккуратно выкладывая в хрустальную вазочку печенье из красивой импортной коробки. Сказала с гордостью: - Ученики подарили. Вазочку. И весь этот хрусталь.

Она с улыбкой обернулась на старый сервант, заставленный целиком всевозможной посудой.

- Дочери говорю: «Возьми хоть часть. Куда мне?». Да она все по частным квартирам живет. В столице. На двух работах работает. Крутится, как может. А я вот одна. Да. А на Маргариту бы никто не подумал, что у нее такая судьба. Знаете, есть такие вульгарные девицы, каких сразу видно. Курят, учатся плохо, уроки прогуливают, косметикой злоупотребляют. А Маргарита училась очень неплохо. Отличницей, конечно, не была, но в институт бы она поступила. Если бы школу закончила.

- А почему она ее не закончила? – спросил Алексей, прихлебывая чай.

- Ребенка родила, - очень спокойно сказала Анна Афанасьевна.

- Ребенка?!

- Да, девочку. Ей сейчас уже лет одиннадцать, наверное.

- А от кого?

- Вот это до сих пор загадка. Ведь Маргарита была девочка гордая. К ровесникам относилась снисходительно, а со взрослыми мужчинами ее никто не видел. Тихая, скромная девочка из порядочной семьи. И вот, как гром среди ясного неба: беременна! Полагаю, если и был у нее с кем-то роман, то этот мальчик, наверняка, учился с ней в школе. Думали на одного, но Маргарита категорично сказала, что это не он. Мальчик тоже их хорошей семьи, родители очень приличные и уважаемые люди. И, если бы это, действительно, был он, нет никаких сомнений, что их бы расписали.