Просыпайся, Цезарь - Уна Канти

В руке у него сверкал нож.

– 8 –

Случилось самое страшное. Разрядился телефон.

Диана смотрела на мгновенно превратившийся в бессмысленный кусок метала с пластиком свой черный айфон и пыталась сообразить, как же ей вновь оказаться на их развлекательной полянке, в кружке по интересам, на любительском кладбище. Оставлять за собой в густой траве или на острых ветках какие-нибудь знаки, чтобы потом по ним вернуться, до этого момента казалось глупым, потому что еще несколько минут назад все работало, и при необходимости можно было заглянуть на отмеченную на карте точку. Сейчас же…

Топтание на месте проблему не решало, и впервые за долгую, почти бесконечную ночь Диана почувствовала неприятное беспокойство. Тревога со скоростью света разлеталась внутри, однако Диана пока что не сдавалась и продолжала шепотом убеждать себя, что ей не придется бродить среди молчаливых деревьев до голодного обморока, что она в итоге вернется к дражайшим друзьям или все-таки встретит исчезнувшего Марса. Только вот Диана начинала сомневаться, что отправиться на поиски парня было разумным решением: Марс точно не принадлежал к тем, кто мог бы заблудиться в этом далеко не сказочном лесу и от безысходности уснуть прямо на холодной земле. Если он не пришел вместе с Авророй, то, возможно, у него нашлись дела поинтереснее. А вот кому на самом деле не помешала бы спасательная операция, так это самой Диане.

Ужасно хотелось есть. И даже бледная поганка выглядела аппетитно. Когда голод нависает темной пеленой, реальность всегда искажается. Диана вдруг подумала о мясе, хотя не ела его уже год. Вряд ли бы она сейчас набросилась на кусок курицы, но мысли почему-то вертелись именно вокруг него, а не фруктовой тарелки.

– Господи, нужно возвращаться домой, – призналась сама себе Диана и оглянулась, чтобы убедиться, что никто ее не услышал. Прямо сейчас ей было плевать на Цезаря, на могучий латинский, на потраченные на раскопки часы, все, что ее волновало, умещалось в одно слово. Еда. И приоритеты эти пока никуда не собирались сдвигаться.

Вдруг неподалеку в кустах что-то шевельнулось, и Диана мигом схватила небольшую ветку, ни на что не годную, но все-таки ощутимую, а это уже что-то значило. С голыми руками бороться за свою жизнь бессмысленно.

Несколько медленных шагов в полусогнутом положении, словно так легче оставаться незаметной. Рука с веткой несмело погрузилась в куст, как в черный ящик, где могло поджидать все что угодно, однако ни с чем там не столкнулась. Быть может, это шутил ветер или воображение, и пугаться вовсе не стоило. Хотя никакая эволюция не избавит человека от страха.

Как только Диана собралась двигаться дальше, надеясь выбраться из леса обратно в деревню, к ее ногам неожиданно выполз маленький еж и остановился, показывая всем своим видом, что не боится ее. Диана не смогла сдержать улыбку и присела на землю, чтобы заглянуть животному в крошечные, как бусинки, глаза.

– Ищешь мышей и лягушек? Прости, у меня ничего нет, даже какой-нибудь улитки.

Еж наверняка с разочарованием вздохнул, просто Диана этого не услышала. Она потянулась к колючей спинке и погладила иголки, едва притрагиваясь к ним. Она любила животных и мечтала населить ими свой будущий дом, хотя ее парень соглашался только на добермана.

– Один бродишь, как и я. И не страшно? Мне вот немного не по себе. Понимаю, что бояться нечего, но все-таки… Поскорее бы оказаться дома и вывалить все из холодильника. Почему я не додумалась приготовить ужин и поехала сюда на пустой желудок?

Еж молчал.

Диана вздохнула и продолжила, все еще изучая пальцами иголки:

– Ладно, относительно пустой, ведь выпивку тоже нужно считать. А выпили мы больше, чем в любую другую пятницу. А зачем? Еще и эти таблетки… Из-за них я вообще сбилась с толку. Такое сделала, что даже тебе не признаюсь.

Животное под рукой дернулось, но наутек не пустилось. Ему хотелось дослушать чужие откровения до конца, слишком заманчиво они звучали.

– Но боюсь, что, как только загляну в невинные глаза Марса, сгорю от стыда и все ему выложу, как на блюдечке. Так что даже не знаю, на самом ли деле мне хочется его видеть. Может, лучше выйти на дорогу, словить попутку и поехать обратно? Что думаешь?

К сожалению, что думал еж, узнать было невозможно.

Зато Сильван с настоящим рвением, хотя язык его слушался с трудом, делился своими размышлениями по поводу всего, что произошло и что только собиралось случиться, с Марсом, который удивительно быстро согласился выслушать друга, позабывшего из-за действия наркотиков, что он человек, а не пресмыкающееся.

Сильван с чистой совестью доложил про украденные ключи и план Авроры поскорее смыться отсюда. Однако он уточнил, что резать ее вовсе не обязательно, поэтому ножик лучше припрятать туда, откуда Марс его неожиданно вытянул, словно клоун в цирке.

– Ты весь горишь от злости! Нужно остыть, – Сильван не знал, как успокоить чересчур буйного в эту ночь Марса, но все-таки пытался, потому что маленький, но откровенно острый нож доверия совсем не внушал. Он в сотый раз попробовал подняться, но снова упал.

– Luceo non uro22, – уточнил Марс.

– Без разницы.

– Нокс с ними? – сложно было не заметить, что раздражающая жертва гадюки и невезения исчезла и больше не мозолила глаза.

Сильван кивнул на могилу:

– Мертв. Хотя Веспер не верит.

Марс в недоумении вскинул брови. Он поднял брошенную рядом кисть и принялся стряхивать землю с Нокса, которого целую ночь то закапывали, то откапывали, никак окончательно не решив, что именно с ним делать.

– Он точно не дышит? – спросил Марс у Сильвана и нагнулся поближе к вероятному мертвецу, что сулило им огромную кучу проблем. Теперь все внимание оказалось направленным на Нокса, а не на Цезаря, казавшегося даже Марсу в исключительно данный момент немного лишним во всей этой заварухе. Безусловно, он все еще хотел забрать скелет с собой и превратить его в собственность, поселив в шкафу, как это обычно делается со скелетами, но сначала нужно было разобраться, кого можно было забирать в Кембридж и из друзей.

Сильван рассказал про галлюцинацию Веспера, мол, Нокс схватил того за руку, чтобы показать, что еще жив.

– Сейчас дам ему хороший повод продемонстрировать это снова, – Марс бросил кисть и поднял с земли свой нож. Он не раздумывал, а сразу замахнулся, целясь в плечо друга, и уже почти воткнул холодное оружие в чужое тело, как иголку в мягкую подушечку, но Сильван успел среагировать и накрыл своей рукой незащищенное плечо Нокса, напугано прокричав:

– Ты охренел?!

Однако через мгновение он кричал уже от невыносимой боли, потому что нож остался торчать в тыльной поверхности его собственной кисти.

– Идиот! Куда сунулся! – психанул Марс, увидев испорченный план, и с кипящим злостью шипением