Десять заповедей творческой личности - Поль Вайнцвайг

С другой стороны, там, где группы учащихся меньше и соответственно теснее контакт учителя с учениками, появляется больше возможностей для признания и похвалы усилий учащихся и соответственно вполне реально более щедрое выставление хороших оценок. Чем меньше школы — по утверждению Роджера Баркера, — тем больше они выпускают полноценных, ответственных, работоспособных граждан с высоким общественным сознанием. В маленьких школах учащиеся проявляют большую заинтересованность в своих занятиях, отношение их к учебе и другого рода школьной деятельности более осознанно, что делает их терпимее к своим товарищам. У них завязываются более тесные и дружеские контакты, они более эффективно участвуют в групповых видах учебной деятельности, они более общительны, гораздо лучше справляются с общественными обязанностями, меньше пропускают уроков, чаще сами вызываются отвечать на уроке, способны на большую отдачу, обладают более развитой устной речью, сознательнее относятся к своим занятиям. В общем, как говорится, лучше меньше, да лучше.

В свете исследований в области стрессов доктора Ганса Селье и доктора Джона Даймонда мы можем более точно представить себе значение перенаселенности — как в физическом, так и в этическом плане. У жителей городов ежедневно происходят тысячи контактов — первичных (семья, друзья, коллеги по работе), вторичных (прохожие, пассажиры на транспорте, водители, соседи, покупатели, служащие различных учреждений и т.д.) и опосредованных (телевидение, радио, газеты, кино и т.д.). Каково же психическое состояние тех людей, с которыми мы так или иначе сталкиваемся в течение дня? Воссоздайте в памяти или вообразите обычный день вашей жизни, припомнив основные его события.

Вас разбудил будильник, и радио тут же сообщило целую кучу плохих известий, включая ужасный прогноз погоды, и все это еще до того, как вы успели сесть за стол и начать свой завтрак. За завтраком вы продолжаете переживать вчерашний неудачный биржевой отчет, заслоняясь им, как щитом, от внутрисемейных проблем, которые вам сейчас совершенно ни к чему. Вскоре вы отправляетесь на автобусную остановку, ощущая себя никчемным и нелюбимым, потому что ваша жена не проявляла надлежащего внимания к вам в это утро   (это, конечно, пустяковый инцидент, но он станет первым в ряду таких же мелких, но на самом деле весьма важных событий.) Вы пытаетесь улыбнуться водителю автобуса, но ему на вас наплевать, потому что он озабочен тем, как бы нагнать график, из которого он выбился в часы "пик". Затем вы садитесь возле молодой дамы, в напряженной тишине читающей утреннюю газету. Ее настроение не располагает к общению, и, сами не замечая того, вы заражаетесь этим настроением. Заглядывая ей через плечо в газету, вы "лицом к лицу" сталкиваетесь с ужасными убийствами и преступлениями, которыми кишат газетные строчки. Мысленно вы начинаете переживать подробности этих кошмарных событий, и съеденный завтрак подступает вам к горлу.

Сойдя с автобуса, вы проходите два квартала пешком, пытаясь сбросить оцепенение, навеянное журналистскими страстями, Ваш взгляд застревает на одетом с иголочки манекене, и мысли ваши на какое-то время переключаются на "тряпки", которые вы не в состоянии купить для себя и семьи. Перед тем как подняться в свой офис, вы заглядываете в туалет, и ваш взгляд наталкивается на непристойные картинки, нацарапанные на свежевыкрашенной стене,— раздражение ваше растет. Подходя к офису, вы начинаете нервничать, потому что в результате дорожных "пробок" вы немного опоздали. Вас встречает дежурная улыбка секретарши, традиционные "доброе утро, сэр" и "как поживает ваша семья", вы выдавливаете из себя такую же механическую улыбку и столь же   механические ответы. И поскольку эндокринная система успела за это время пронизать весь ваш организм изрядным количеством стрессовых сигналов, вы чувствуете себя так, словно с утра уже покатались в шторм на речном трамвайчике. Вы садитесь за стол и приступаете к чтению служебного доклада, "выжимку" из которого вы должны представить начальству к концу рабочего дня. Взгляд ваш устремлен на текст, но рассудок отказывается воспринимать значение слов, ваша жизненная энергия разбалансирована из-за ослабления щитовидной железы, а ведь рабочий день только начался. Еще только 8 часов 45 минут, а вы уже не можете "отличить кукушку от ястреба".

И вот так наша жизнь становятся "продуктом сброса" в больших городах, где так много сделано для нашего удобства и удовольствия, но где, к сожалению, очень многое нас угнетает. Если исходить из биохимических реакций в нашей эндокринной системе, то постоянное поглощение потока отрицательно "заряженных" стимулов эквивалентно приему маленьких доз яда на протяжении всего дня. Голоса, жесты, настроения, отношения, образы, слова—все оказывает свое сильное, хотя порой и подсознательное, воздействие. Когда мы полны жизненной энергии, мы обладаем относительной сопротивляемостью ко всему отрицательному, неприятному. Когда же наша жизненная энергия "на нуле", когда мы оказываемся в стрессовой ситуации из-за неприятных служебных моментов или семейных неурядиц, из-за болезненного состояния или недоедания, одно недоброе слово может выбить нас из колеи, полностью парализовав нашу волю.

Как уже говорилось, стрессы предоставляют возможность человеку испытывать себя, но это можно делать до определенной "критической точки". Выше этой "точки" стрессы начинают оказывать противоположный эффект, приводя в движение нисходящую спираль ослабления энергии, питаемую отрицательными стимулами. Пока мы не достигли этой критической точки, мы можем продолжать развитие Силы Личности, используя самоконтроль как для управления нашими реакциями на окружающих, так и для проявления мужества, сострадания и терпения. В конце концов при умном подходе мы можем позитивно использовать определенные представления о нашей среде, отбрасывая все бесполезное и разрушительное и впитывая все полезное и конструктивное.

Когда вы побеждены, подавлены и стрессы нарушили гомеостатическое равновесие (что доктор Селье называет "статической силой"), вы можете найти убежище у матери-природы и позаимствовать у нее живительную силу и энергию. Ведь именно природа богата целительными средствами — они в лесных голосах, в приятных глазу пейзажах, в прикосновениях ветра, в прохладе воды, в теплых лучах солнца, в ласке тишины и, наконец, в умиротворяющей уединенности.

Глава одиннадцатая 

Культура и жизненная энергия

Ценность культуры определяется ее влиянием на характер  человека:   что  толку  от  культуры, если она не облагораживает и не укрепляет его? Культура должна служить жизни.

Сомерсет Моэм 

Культура — царство искусств и идей — обладает способностью просвещать, вдохновлять и укреплять человеческий характер. Если цель культуры — облагородить человеческий характер, то средство ее достижения (и выражения) — красота. Красота помогает преодолеть жизненные трудности (для чего, конечно, необходимы дисциплина и самоконтроль, отточенные принципами гармонии) и приводит к заветной цели — идеалу. Если жизненная энергия автора художественного произведения высока, то она передается другим через произведение, насыщенное этой энергией. Ничего похожего не может случиться при встрече с произведениями, авторы которых обладают низкой жизненной энергией.

В современном мире слишком часто мимолетные гримасы приходящей в упадок цивилизации принимают за признаки истинной культуры. Мы лучше поймем отличительные особенности настоящей культуры, лишь внимательно проанализировав само слово "культура"; в нем два корня: "культ", что значит "забота" или "культивирование", и "ур", что на санскрите означает "свет" или "творческий принцип вселенной". Следовательно, слово "культура" в буквальном смысле означает заботу о развитии творческого принципа бытия, то есть культура является квинтэссенцией жизненной энергии.

К сожалению, многие современные виды искусства отошли от жизнеутверждающей концепции культуры и опустились до уровня модных вульгарных поделок, которые, быть может, учащают пульс, но не трогают души. Поделки эти могут возбуждать эмоции, но не ум. К тому же они не утончают, а огрубляют мысли, манеры и вкус. В них нет любви к тем, кому они адресованы. Отсутствие идеи в них прикрыто обманчивой яркостью. Их нарочитая безобразность, маскирующаяся под оригинальность, рассчитана на шок и разрушение. (Развлекательные колонки в сегодняшних газетах подчас выглядят как ужасы дантевского "Ада" или кошмары с полотен Иеронима Босха.) Многие "шедевры" современной музыки в прямом смысле больно слушать — они порой вызывают слуховые травмы и различные физиологические нарушения. Как военные создали специальные генераторы шумов, смертельно поражающих людей и животных и разрушающих, твердые предметы, так некоторые современные композиторы и музыканты "объявили войну" своим слушателям. Говорят, что однажды, разоткровенничавшись, композитор Джон Кейдж сказал: "Мне больше по душе насилие, чем мягкость, преисподняя — чем небеса, отвратительное — чем красивое, нечистое — чем святое".