На стихи не навесишь замки - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Какая ты, девушка, живущая в лесу?»
Я покорно свой крест несу,
хожу всё травами, травами,
росами, бликами, покрывалами
из цветов и веток.
Звериных деток
вылечиваю
сказками да предтечами.
От людей хоронюсь,
их злой воли боюсь,
они лесных красавиц не любят,
как найдут, так сразу погубят:
понесут на дыбу.
Видно вам, не видно?
Ах и дыбы да дыбы
стоят на матушке Руси!
На них девки шальные,
да скатерти расписные
на столах расстелены:
пьют, поминают неделями.
Вы на это смотрели ли?
Вот дыба стоит десятая,
на ней ведьма проклятая,
а ведьме шестнадцать лет.
Она нимфа лесная иль нет?
Вот и я в лесу заховалась,
в руки стрельцам не давалась,
не досталась и дядьке пьяному,
и даже царю буяному.
Травами ходила, травами
росами, бликами, покрывалами
из цветов и веток.
Крест свой держу крепко.
Не хочу, чтоб народ смеялся
надо мной поминальным весельем.
Вот и брожу одна тихой тенью.
Я ходила дорогами нехожеными
Напишу я тебе письмо:
как живу, какое бытьё.
Напишу, напишу, написала б
кабы сердце моё не страдало,
если б сердце не рвалось наружу!
Напишу уж, покой твой нарушу.
Я хожу дорогами нехожеными,
говорю стихами несложными,
закричу — никто не послушает,
а молва все слова перепутает,
запутает народ мои речи,
перевернёт родное наречие.
И какая б ни шла я по свету,
недруг скажет: «Её хуже нету!»
Но раз я такая незримая,
нелюбимая, неуловимая,
проникну я к недругу в душу
и вырву её наружу.
А снаружи его души,
кричи не кричи, ни души:
все подевались куда-то,
лишь ходит чудо патлатое,
вперевалку ходит и шепчет:
«Пиши, никто не перечит!»
Напишу, напишу, написала б,
только песня в горле застряла:
как ходила я дорогами нехожеными,
говорила стихами несложными,
а писем совсем не писала,
ведь кому их писать — не знала.
Сказочное болото
Сказочное, сказочное болото
всё время тянет кого-то,
тянет кого-то и ноет:
«Я свои недра открою,
открою их и захлопну,
и не будет никаких воплей,
лишь сон удивительно сладкий.
Зачем тебе, дочка, быть мамкой?
Ты устала, устала, устала;
жизнь ушла, ты её проспала,
пропала, пропала, пропала,
упала, упала, упала
и выхода нет никакого.
На воле? Там одно горе:
грешники, воры, убийцы
и их лица, лица и лица.
Лики эти недобрые,
не наши лики, голодные,
лики исполненные печали.
Они, девчушечка, не встречали
твоей безвыходной нищеты!
Ты иди в моё жерло, иди…
И воды, воды, воды
смоют непогоду,
смоют горькие слезы
у девочки-розы».
— Не бывают воды весёлыми,
видела я их истории
с похоронными душами.
Ты болото, не ной, я не слушаю!
Не стой, болото, на пути,
расступись да дай пройти!
Я вчера родилась впервые:
мои стихи вдруг поплыли
и доплыли до человечка.
«А как его имя?» — Вечность.
Сказочное, сказочное болото
всё время тянет кого-то,
а как затянет к себе, так смеётся.
Не ной, девка, баба русская не сдаётся!
Колыбельная безумной Гретхен
Спи, сынок, укрою снежным пледом я тебя,
мама спрячет — мама у тебя одна.
Звёзды освещают норку из ветвей,
Медведь, волк, лиса уберегут от злых людей.
Баю-баюшки, усни на снегу,
баю-баюшки, я принесу тебе еду:
шишек еловых, орехов медовых
и шубку тёплу от ветров.
Спи, нет у нас с тобой грехов.
Спи, сынок, ты тихо, тихо на снегу,
Как вернусь, я тебе снега принесу,
и весёлую, весёлую пургу!
Спи, сынок, от злых людей уберегу.
Баю-баюшки, усни на снегу,
баю-баюшки, я принесу тебе еду:
шишек еловых, орехов медовых
и шубку, шубу от ветров.
Нет у матушки твоей грехов.
Моя крошка, не твоя это беда,
что весь мир давно сошёл с ума,
лишь медведи чёрные в бору
роют себе зимнюю нору.
Баю-баюшки, усни на снегу,
баю-баюшки, я принесу тебе еду:
шишек еловых, орехов медовых
и шубку тёплую от ветра.
Спи, нету в Гретхен греха!
Зареклась я насчёт сказок
Зареклась я рассказывать сказки,
в сказках слишком уж яркие краски,
в сказках чудо, герои смешные!
Нет. У меня лишь мысли больные
и фантазии не о принцессах.
Я полем пойду и лесом,
дойду до своей старой хаты.
Там муж мой сидит лохматый,
курит, рычит и плюётся
в руки мне не даётся.
Я его не гоню. Устала.
А как всегда, села, встала,
занавескою зло занавесила,
поклоны себе отвесила:
спасибо тебе родная
страшная в бою была,
теперь смешная.
Вот и всё. Закончена сказка
никакая я не Златовласка.
На носу война, то ли слава.
Я чужую душу не крала,
а свою уже еле несу.
Не к добру это, не к добру.
Лесные нимфы
Лесные нимфы — будущие звёзды,
ходят они осторожно
берегами левыми, левыми
по рекам, горстями целыми
блики с воды собирают.
Лесные нимфы ныряют
в потоки горные, быстрые
и шалаши себе выстроят
из лопуха да веток.
На деревах пометок
нимф лесных вы не встречали?
А деревья вершины склоняли,
когда зарубки на них рубили
добрые нимфы лесные
и дерева не ныли!
А после
нимфы шагают по звёздам
и делают невозможное —
поджигают звёзды руками!
Звёзд падающих вы не видали?
Когда те с их рук выскользали
и к земле подлетая, не ныли!
А нимфы себе говорили:
«Сейчас загадаем желание
и сами звёздами станем».
Ведь нимфы лесные —
звёзды будущие. Непростые
сказки я вам рассказываю
и по долгам не спрашиваю.
Не хотите любить, не любите,
есть желанье глупить, так глупите.
Только в нимф лесных не стреляйте,
они звёзды будущие, это знайте!
Такая обычная фея
Она не была принцессой
и не была королевой,
она обычная фея,
в таких обычно не верят
не потому что не любят
или любить не умеют,
а просто с детством расстались
очень давно, наверно.
А этой обычной феи
до людей нет и дела,
она пляшет в лесу волшебном,
она самая, самая смелая!
Если лесные звери
вдруг зарычат, заколдует:
усмирит так легко и просто,
просто подует, подует.
И вот полетела дальше,
туда, где солнечный мальчик
свил из лучей паутину:
для неё качели-качалку.
А потом волшебною палкой
взмахнул и построил домик
для двоих друг в друга влюблённых:
для себя и обычной феи
маленькой, в какую не верят
взрослые, умные люди.
И фея верить не будет
в людей, она их не видит,
потому то её не обидит
ни один человек на свете!
Не
