Игра на слух - Михаил Сухоросов

— Быстро они… Похоже, к Лабиринту подъехали. Посмотрел бы я, как они там с лошадьми…

— Сходи, посмотри, — мрачно ухмыляется в ответ Аркан.

— А сколько там народу за нами?

Лис передернул плечами:

— А кто их знает?

— А не лучше ли нам подальше убраться? — поинтересовался пришедший более-менее в норму Дикс. Аркан прислушался:

— Кто их знает, может, Лабиринт они и пройдут…

— Вряд ли, — энергично помотал головой Лис. — А вот ночевать рядом с Лабиринтом я не согласен.

— Дело, — кратко одобрил Аркан. — Пошли.

И мы двинули дальше.

Стемнело уже окончательно и бесповоротно, так что идти было довольно тяжело, тем более, дорога превратилась в узенькую тропку, справа — отвесная стена, слева чернела расселина. Срывающиеся из-под ног камни отзывались плеском через неприятно долгое время, так что в черноту слева я старался не смотреть. Потом тропа сузилась вообще до ширины ладони, да к тому же местами имела заметный скос влево. На одном из таких мест я отколол затылком приличный кусок скалы, и спасло меня только то, что мы шли в связке. А потом была Драконья Пасть — щель шириной метра два или около того, над ней находился неприятный уступ, с которого стекал ручей — а теперь из-за ливня он превратился в настоящий водопад. Прыгать в темноте на узенький карниз, да еще под потоком воды — таких развлечений я никогда не понимал…

Но тут моего согласия никто не спрашивал, так что в конце концов мы все благополучно переправились, хотя и вымокли до ниточки. Мы все вчетвером абсолютно без сил уселись на тропе. Да, от факелов здесь толку мало, даже если мы с Диксом почародействуем, чтобы их разжечь, вряд ли что получится…

Аркан наконец выдохнул:

— Там, впереди, тропа пошире.

Я застонал:

— О-ой… А это далеко?

— Шагов двести.

— А там можно ноги вытянуть?

— Можно, — успокоил он.

И мы пошли, а точнее — поползли. Ни одна дистанция в жизни не давалась мне с таким трудом, как эти двести шагов, но там действительно оказался довольно широкий — больше метра — карниз. Мы расположились на нем с максимальным комфортом, возможным в этой ситуации. Лис негромко предупредил:

— Не чихать.

— А что будет?

— Пол-стены обвалится.

— А если нам выпить — не обвалится? — поинтересовался Дикс, Аркан сразу вскинулся:

— Ты что? Как это?

— Успокойся, Чародеи так шутят.

— А мы думали, они шутить не любят.

— Когда намокнут, только этим и занимаются.

— А еще они любят как следует выпить, так что особенно не присасывайся, — Дикс отобрал у Аркана мою фляжку.

— Это тоже шутка?

— Ну да, мы ж намокли…

Еще некоторое время мы вяло посуесловили насчет шуток, выпивки и намокания Чародеев, а потом решили немного поспать, тем более, насколько я понял проводников, самое тяжелое еще впереди. Я завернулся в мокрый насквозь плащ, пытаясь согреться. Получилось неважно. Тут все ж порядком высоко, с ледников холодом так и тянет… А раз на спится, надо еще разок приложиться к фляжке и обдумать дальнейшие действия.

А какие тут действия? Если ребята гробанулись где-нибудь в Лабиринте или здесь — пиши пропало, даже трупов не отыщешь. Хотя они могли и ущелье пройти, а могли и вообще пойти через перевал… Но вот где их искать, если тут их не окажется? Если их на перевал понесло, шансов найти их не остается — у всех сражающихся сторон разговор короткий: сначала палят почем зря во все, что шевелится, а уже потом выясняют, кто, зачем и откуда…

Мысль, конечно, трезвая, но что-то мне подсказывает: ребята живы, причем чувствую я это не так, как обычно, это уже не мое «шестое чувство», а какое-то седьмое, непонятное. Хоть бы и это каким-нибудь мороком не оказалось! Да еще история с лешаками покоя не дает, у меня уже просто бзик, что за этим Волк стоит…

Но если хоть минут пять подумать, получается что-то странное: почему вдруг все сильные мира сего, мне известные, начали себя вести, как последние идиоты? Для начала — Даэл: две глупости подряд. Засветился передо мной — и сразу отправил меня в Столицу, при этом ни об Институте ни слова, ни о Дэне. Затем — Дэн. Натравил на меня кучу агентуры под заведомо не выдерживающим никакой критики предлогом. Далее — Волк. Этот вдруг объявил что я нужен именно ему, причем для каких целей — объяснять не торопится, потом устроил ту смехотворную охоту на меня в Столице, а потом оказался волшебным образом в курсе того, что я послан на запад. И Грентвиг, ящер старый, туда же: Отправил меня на заранее гиблое дело, зная о том, что Волк на меня нацелен, да еще при этом вручил мне Хельмберт, а этот меч, если я что-нибудь понимаю, слишком дорогая игрушка для того, чтоб просто так вот взять его и подарить Волку.

Теперь опускаем всякие мелкие неурядицы, вроде моих контактов с мутантами (кстати, как там Ильмира?), и в результате имеем абсолютный винегрет. Хотя тут мог сыграть роль и мой выход на Запределье — решили, что я так и до Института дотянусь… Да нет, ерунда какая-то — Друга Апачей, упокой господи его не очень чистую душу, за мной еще до того, как я об Институте узнал, отправили… Из моих отрывочных воспоминаний я пока ничего такого особо опасного извлечь не сумел. Хоть башкой о камень бейся, ничего не понятно, кроме того, что пару месяцев назад я вдруг всех заинтересовал, и как-то небескорыстно.

Я шумно зевнул, чуть не вывихнув челюсть. Нет, надо отдыхать, завтра тот еще денек предстоит. Кто бы знал, как мне все это надоело!

ГЛАВА 7

Похоже, уснул я на таком холоде слишком крепко, потому что когда я вышел из блаженного состояния полной апатии, Юрд уже не сигналил, на пульсировал — он буквально вопил: «Опасность! Серые! Опасность!!! Да проснись ты, конь педальный!»

— Нахватался словечек, пробурчал я, открывая глаза, и тут же проснулся окончательно. Не далее, как в двух метрах от меня стоял Серый Брат в натуральную величину. Правда, особой опасности он в данный момент не представлял — во-первых, стоял он на четвереньках, во-вторых, вид имел несколько одуревший, а в-третьих с него текло, как с мокрой собаки. Кажется, от него даже псиной припахивало…

— Привет, — вяло удивился я, пытаясь расправить занемевшие конечности. Он, кажется, удивился не меньше моего:

— Чародей! — и попытался принять вертикальное положение. Ему удалось сделать это почти одновременно со мной.

Прошло, наверно, с минуту, прежде чем нам удалось обнажить оружие — двигались мы, как в замедленной съемке. Я сразу определил, что Силой он владеет так себе, в любом другом месте я бы его задавил чародейскими методами. Но здесь для колдовской дуэли, боюсь, место неподходящее. В слабеньком предутреннем свете я разглядел еще троих на карнизе у него за спиной — ребята, что и говорить, здоровенные, но Силой ни один не обладает, что уже радует.

— Только не говори, что ты не ожидал меня здесь увидеть, — улыбнулся я, делая шаг вперед.

Наши клинки со звоном скрестились — и тут же, словно разнимая нас, со склона скатилась струйка мелких камешков, внизу громыхнуло уже посерьезней, я ощутил, что далеко под нами набирает силы обвал. Волк отдернул руку и выругался — не знаю, из-за обвала или из-за Силы в Хельмберте.

— Вы что — сдурели?! — зашипел позади Аркан. — Нас же всех тут сейчас похоронит!

— Резонно, — согласился я, отступая на полшага, но не опуская меча. Волк озадаченно разглядывал меня — молоденький, лет восемнадцать-двадцать, длинный, худощавый, морда вся в прыщах… Такой маленький, а уже Серый…

Он насмешливо прищурился:

— Ты что же, Чародей, предлагаешь мирно разойтись?

— Вот что, — рассудительно молвил Дикс за моей спиной. — Вас четверо — нас четверо. Будем драться здесь — погибнем все.

— Короче, — резюмировал я, — такое предложение: отложить наши разборки до выхода из ущелья. Выберемся туда, где нам не помешают, там и поговорим. Идет? — тут я с Диксом согласен. Если даже проводники драться откажутся, а так оно и будет, за нами все равно остается перевес, учитывая даже то, что из Дикса фехтовальщик, как из меня балерина.

Волк посмотрел на меня исподлобья:

— Что ж… Это, пожалуй, можно. Но вот насколько вам доверять?

— Верь, как себе… Я только на слова тоже полагаться не собираюсь.

— Предлагаешь клятвами обменяться? — сообразителен, черт! Как-то уж слишком легко он соглашается… У него что — какой-то козырь в рукаве, не считая этих троих амбалов? Хотя, если я Малыша со Старым встречу, там любой десяток подобных амбалов перестанет представлять сколько-нибудь серьезную проблему…

— Именно клятвами. На мече, — я не случайно именно эту клятву выбрал. Во-первых, считается, что нарушать ее смертельно опасно, а во-вторых, такое мнение обосновано, особенно если приносят ее два типа, владеющие Силой. Я бы не стал нарушать — кто его знает, какие Силы это может к активности пробудить, а мне бы лично не хотелось, чтоб в решительную минуту меч отказался мне служить.