Любовь дракона - Анна Леденцовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом опять злился на себя и на коварную эльфийку, обжигая ее недобрым взглядом исподлобья, и отворачивался, чтобы не видеть.
Беспокойство беременной супруги и обнаруженный после долгих поисков в комнате чужачки сын подбросили дровишек в пламя драконьей неприязни. Жене нельзя нервничать, а сын наверняка был обманут и зачарован поганой магией травоедов.
Кройтеку он от души выписал подзатыльников и, наверное, выпорол бы паршивца, да за сына вступилась мать.
Ритуал и все на нем произошедшее полностью перевернули драконью душу. Тварей хаоса он уже видел. Одна такая была способна выпить жизнь из пары-тройки воев, своими чарами заставив их замереть. Эта, видать, была сверхсильна, поскольку ни он, ни остальные драконы не могли даже шевельнуться. Даже старый Ворт словно увяз в киселе чужеродной магии.
Дракон чуял панический страх жены, стоявшей рядом, стук сердечка не менее напуганной, еще не родившейся дочурки. И его повергло в шок, что крошечная остроухая не побоялась выхватить у самого волхва его боевой посох и с криком «Жги!» метнуться к твари.
А волшебство превращения — явно высшими силами — оружия Ворта в изящную трость с символами обоих народов наполнило душу благоговением.
Эльфов мужчина больше любить не стал, но вот ради этой конкретной был готов биться и защищать, помогать и оберегать по мере сил.
Узнав от Кройтека, что девушка проснулась, он поспешил первым выразить ей свое почтение, принести клятву непричинения вреда и сложить свой меч у ног эльфийки как символ искренних намерений.
Порывистый и резкий, как большинство драконьих воев, он даже не сообразил, как это может выглядеть со стороны.
Паника застывшей в испуге эльфийки стеганула по чутью его зверя словно пламя костра, обжигая и раня. Ведь он не хотел…
Меч, вместо того чтобы быть аккуратно положенным у ног спасительницы, со звонким лязгом выпал из его рук, а сам Данрех опустился на одно колено, пряча глаза и давая остроухой прийти в себя.
Драконья сущность внутри него чутко принюхивалась, пытаясь уловить момент, когда можно будет объясниться.
— А когда у вас глаза светятся, это что-то значит?
Странный вопрос девушки застал его врасплох.
— Это наша вторая сущность, драконья, заявляет права на часть души и тоже участвует в выборе решений и поступков. — Он поднял голову, всматриваясь в лицо той, что не дала погибнуть его жене и ребенку.
Эльфийка на удивление быстро оправилась от испуга и сейчас, скинув шубку и присев на край заваленного дарами кресла, натягивала на ногу второй сапожок.
И ведь не выбрала эльфийские башмаки, что притащил лавочник Ждарнос. Сапоги-то тачал старый Скронт, лучший башмачник поселения. С пониманием да чутьем, видать, девка. Не хуже дракониц.
— Так ваш э-э-э… ваша вторая сущность что-то против меня имеет? — притопнув обутой ногой и подняв на него огромные глазищи, поинтересовалась Милюбэль. — Она вас заставила на меня с мечом кинуться, а вы с ней справились?
Странная девица, видимо, понятия не имела о драконах. Как можно справиться с частью самого себя, если она неотделима, то есть, по сути, это ты и есть? Только более чуткий, быстрый, сильный и ловкий, на грани оборота.
— Просто клятва должна приноситься в пограничном состоянии, на рубеже оборота, — подбирая слова, чтобы сейчас его уже правильно поняли, попытался объяснить дракон. — Я не причиню вреда. Я очень вам благодарен и готов защищать и оберегать, если вы не обманете мое доверие, предав наш народ.
Эльфа смешно пошевелила ушами и выдала и вовсе по меркам остроухих несусветное:
— Так ведь, уважаемый, это теперь и мой народ! Запретить вам клясться я не могу, но не думаю, что мне понадобится здесь какая-либо защита. Все же я замужняя дама, и это вроде обязанность моего супруга.
— Он может не оказаться поблизости. У наследника повелителя и нашего командира много обязанностей, — упрямый и полный решимости закончить начатое, настаивал дракон.
Подняв свое оружие и оставшись коленопреклоненным, он произнес ритуальные слова старинной клятвы и таки сложил меч у маленьких ног, обутых в драконьи сапожки.
Выдохнув, словно после турнира на ристалище в праздник Дирнай-огневища, он торопливо поднялся и, неловко откланявшись, вышел, оставив Любу разглядывать лежащую у ног опасную острую железяку.
«Надеюсь, этот один такой. — Шиза в голове благополучно читала ее мысли. — А то помимо барахла тебе еще оружия натащат. Хотя пусть волокут. Продадим и купим что-нибудь полезное, не все же на подаяния жить».
«Не уверена, что это можно продать. Это же символ клятвы, если я правильно понимаю. — Люба попыталась поднять клинок, но слабые эльфийские ручонки только и смогли, что подцепить полуторник за рукоять и отбуксировать его в свободный от вещей угол, а там прислонить к каменному боку камина рядом с кочергой. — Лучше бы больше не приносили. Куда я столько тяжеленного металлолома дену?»
Размышления и советы персонального ИИ насчет подобных сувениров прервал заглянувший в дверь Кройтек.
Глаза паренька при виде Любы с мечом его отца стали размером с блюдце.
— А папаня тебе его подарил, да? — Драконеныш пожирал оружие взглядом. — Это его лучший меч. Сталь двенадцать старейшин в живом пламени чаровали.
В голосе паренька ясно читалась зависть и непонимание, почему девушке достался такой потрясающий клинок.
— Вот подрастешь — отдам тебе, — улыбнулась Кройтеку Люба. — Будешь моим верным рыцарем-оруженосцем, два в одном.
— А это кто? — Настроение парнишки подскочило до небес, и на смену зависти пришло жгучее любопытство. — Что эти рыцари делают?
«И как будешь выкручиваться? — развеселилась Шиза в голове. — Тут рыцарей нет. И тех зверюг, на которых они ездят, надев железную одежду, тоже. Тем более я же вижу, что они воевали с драконами, а значит, были их врагами».
Любаша только фыркнула.
«Это же хорошо, что тут нет рыцарей! Значит, придумаю такого, как надо. Специально для Кройтека», — нимало не смутившись, объяснила она симбионту.
А парнишке стала рассказывать, что были когда-то такие легендарные существа, которые всегда сопровождали прекрасных дам и охраняли их от всяких опасностей.
— И конечно, им нужно было оружие. Потому и оруженосцы, — полностью
