Руки, полные дождя - Мэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подобным тоном Анубис беседовал с умирающими, уговаривая их не бояться. Сет видел такое пару раз: как бог смерти и проводник умерших, Анубис хорошо чувствовал последние моменты, хотя совсем не обязательно, что потом душа отправлялась именно в Дуат.
Смертные могут выбирать и уходят в тот мир, который им ближе. Не всем подходили бесконечные дороги Дуата, но Сет слышал, в последнее время душ там становилось больше.
Некоторые задерживались призраками на земле, но их видел только Гор благодаря своему глазу. Сет не расспрашивал.
Он слушал рассказ Гадеса о Локи, когда краем глаза заметил, что проиграл всё-таки Амон и опрокидывал в себя стопки одну за одной. Пить он не умел – играть тоже.
В клубе пахло яблоками, Сет не представлял, откуда именно, хотя не удивился бы, если оказалось, что на кухне в честь осени готовят запечённые. Повсюду стояли тыквы с огоньками, на них настояла Нефтида. А Сет полностью доверял ей в вопросах украшения помещений, сам он в этом ничего не понимал.
– Помню Самайн пару сотен лет назад, – улыбнулся Гадес. – Тот самый, где ты решил, что в такой день стоит приехать к кельтским богам. Жаль, их тогда не нашли.
– Зато были хорошенькие жрицы. Или кто они там?
– Понятия не имею. Нефтида на другом конце мира, а ты решил ухлёстывать за всеми девушками в округе.
– Кажется, это был не Самайн, а другой праздник. Но я помню, что ни с кем из девиц ничего не было.
– Ничего ты не помнишь, – хмыкнул Гадес. – Я принёс настойку на водах Стикса, ты выпил почти всю. Утром пришлось искать тебя по всем сеновалам в округе.
– Там приятно спать.
Нефтида вернулась в звоне браслетов и аромате благовоний, Персефона была с ней и первым делом заявила:
– Вы видели? Они уже танцуют.
Проследив за её взглядом, Сет заметил Амона и Эбби на танцполе. Они, конечно же, первыми отправились танцевать в дергающихся пятнах света. Анубис и Гор остались у стойки, и Сет вспомнил слова Локи.
Гор что-то скрывает.
И если Локи прав насчёт Подземного мира, может, прав и насчёт Гора? Залпом допив всё, что было в стакане, Сет направился туда.
Анубис пританцовывал за барной стойкой, смешивая несколько коктейлей, наверняка чтобы принести остальным.
Сет не был «отцом» – у них с Нефтидой, как и у многих богов, детей не было. Зато у неё сын от Осириса, брата Сета.
Долгое время Сет относился к этому однозначно: с братом он не очень ладил, Нефтиду простил, а сам факт наличия Анубиса попросту игнорировал. Пока Осирис не прислал его, тогда ещё совсем мальчишку, тот рос в Дуате, среди мертвецов и молчаливых слуг-ушебти. Хмурый, неразговорчивый, он не имел представления о жизни, не знал, как общаться, и совершенно не контролировал свою силу, которая в стихийности больше походила на силу самого Сета.
Поэтому Осирис отправил сына к Нефтиде и Сету. Они могли бы помочь.
По крайней мере, именно так Осирис ответил на справедливое «зачем?». Уже позже Сет нашёл общий язык с Анубисом, показал ему мир людей, который тот искренне полюбил. И с удовольствием возвращался, когда Осирис отпускал его из Дуата.
Сам Сет не особо заморачивался ярлычками. А когда требовалось, представлял Анубиса как сына. Со вторым племянником Сет общался редко. И не знал, чего можно ожидать от Гора.
Вдоль всей стойки расположились маленькие свечи в глиняных мисках, за которыми следил сегодняшний бармен Билли. Сет оглядел толпу у стойки, но богов тут не было. То ли они предпочли ВИП-зону, то ли тёрлись где-то на танцполе с Амоном. Или у них и вовсе нашлись сегодня дела поважнее.
– Отбираешь работу у Билли? – поинтересовался Сет.
Анубис покосился на бармена, стоявшего с противоположного конца стойки:
– Я его не трогаю. Наливаю для своих. А Билли пусть продолжает.
– Клиентки считают его милым.
– После третьего бокала любой бармен будет милым.
Гор молча подхватил один из коктейлей, которые сделал Анубис, и явно собирался уйти, но Сет настойчиво придержал его за локоть:
– Сначала расскажешь кое-что.
Гор нахмурился. В полумраке и мерцающих огнях было почти незаметно, что у него разные глаза.
– Что такое?
– Я знаю, ты чего-то недоговариваешь. И хочу знать, что именно.
Гор сжал губы и в этот момент стал очень похож на брата. По крайней мере, упрямства в них обоих предостаточно, и Сет не помнил, чтобы оно когда-то было таким ярким у Осириса.
Ну, не в дядю же пошли эти двое?
– Он скрывает что-то о своём умирании, – мрачно сообщил Анубис. Облокотился на стойку и поглядывал на брата. – Не хочет говорить.
Как и мать Гора, Исида, которая считала, что знает всё лучше всех. Поэтому с ней так тяжело ладить, по крайней мере, Сет старался встречаться как можно реже. Несложно, учитывая, что она его терпеть не могла. Анубиса тоже недолюбливала, а с Амоном не ладила, считая его слишком несерьёзным.
Иногда Сету казалось, Исида втайне полагает, что именно она достойна быть главой пантеона. Тёмные желания, в которых она не призналась бы даже себе.
Гор не сказал ей о том, что умирает.
– Мне ты всё выложишь, – пообещал Сет. – Вытрясу, если нужно. На верёвке через пустыню протащу. Сейчас не время для нелепых секретов.
Гор выглядел так, будто хотел возразить, но стушевался под взглядом Сета. Может, понял, что тот говорит серьёзно – или всё-таки осознал, что Сет прав и тайны сейчас бессмысленны и даже опасны.
Посмотрев на Сета, Гор произнёс:
– Дуат тоже разрушается.
– Каким образом? – сухо спросил Сет. Увидел краем глаза, как в удивлении вытянулось лицо Анубиса.
– Я – воплощение жизни. И часть Дуата. По отцу. Когда Дуат начал разрушаться, он стал восстанавливать себя моими жизненными силами.
– Ты для него батарейка? Значит, нужно разорвать эту связь, – нахмурился Анубис. – И ты будешь в порядке.
– Понятия не имею, как это сделать. И тогда сам Дуат начнёт разрушаться. Как Подземный мир.
Или возьмёт силу Анубиса, подумал Сет. Хотя с Гадесом ничего подобного не происходило, так что наверняка дело в том, что Гор воплощает чистую жизнь – и в то же время связан с мертвецами.
– Почему не сказал-то ничего? – спросил Анубис.
– Не хотел, чтобы ты выбирал между мной и Дуатом.
Он поднял голову, сумрачно
