Авалинда Райс. Тьма внутри - Дана Рэйвен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мисс Райс, – продолжил Бенджамин, – я не против того, что вы сделали. Вы мне нравитесь, хотя кроме вас и глав Ковена я ни с кем не знаком. Сюда не заходят обычные люди, да и существа тоже редко бывают. Люди меня просто не видят. Думают, что здесь городские офисы или что-то вроде того. Видели, какие жалюзи висят на окнах? – Ава кивнула. – Вот. И это всё, что они видят с улицы. Бывает, кто-то заходит и очень удивляется, как это я сижу тут в таком малюсеньком помещении с таким немыслимым количеством старых вещей, а потом уходят потому, что я им так велю. Но вы должны знать, – он наклонился ближе к Аве, – не всё так просто, как вам кажется.
– В каком смысле, сэр?
– Я имел в виду, вам надо осторожнее пользоваться вашими способностями, – он заморгал глазами, как робот, у которого внутри случилось короткое замыкание.
– Да, конечно, – Ава сделала вид, что ничего не заметила, – ну что ж, мне пора идти, – она встала и взяла сумку.
– Приходите ещё, – с улыбкой, но сухо произнёс старик, всё ещё непрестанно моргая.
Девушка поразмыслила и пошла вверх по улице. День обещал быть обычнее некуда. Насколько обычным он может быть для ведьмы.
***
Верховная ведьма Ковена в Эдинбурге на Королевской миле не всегда находилась на своём посту. Она разъезжала, встречалась с главами других Ковенов по всей стране, как и полагается большому начальнику. Сегодня встреч не было. Авалинда была с ней хорошо знакома ещё со времён своего первого назначения на должность агента, расследующего паранормальные дела среди людей.
Этейн сидела в своём кабинете в удобном кожаном кресле с высокой спинкой и подлокотниками, покрытыми овечьей шкурой. Она была довольно высокого роста, за метр восемьдесят, при этом хорошо сложена. На вид ей можно было дать лет сорок пять от силы. Чёрные как сажа волосы были забраны в низкий хвост. Холёная, красивая, будто сошла с полотен мастеров Возрождения, хотя её возраст был куда более семисот лет. Кто-то шептал, что ей около трёх тысяч, другие – что более пяти.
– Столько лет относительного спокойствия, и тут такое. Появляетесь вы, и буквально через пару дней случается это. Вы, с вашей почти безупречной репутацией, в отличие от ваших родителей. Но не будем сейчас о них. Вы же понимаете, мисс Райс, – прошипела Этейн, – я вынуждена требовать от вас рапорт о том, где вы были в момент происшествия. Вы должны провести тщательное расследование. Я надеялась отдать это дело кому-то более опытному, но все сейчас на других заданиях.
– Боюсь, это не совсем обычный случай, миледи. Эта несчастная не просто так убила себя, но даже если её подвели к этому, почему так быстро?
– Что вы имеете в виду, мисс Райс?
– Если рассматривать подобные случаи паразитирования, для сущности удобнее и выгоднее сидеть в жертве как можно дольше и питаться ею. А тут буквально недели две, и всё.
– С чего это вы решили, что прошло именно столько времени с момента инфицирования?
– У меня есть показания Эллы Вуд, она видела Марджори Финли шестнадцатого октября на работе и заметила странности в её поведении. До этого никто из её знакомых или коллег ничего не подмечал. Да и другие ведьмы тоже. Она вела себя, как бы правильно выразиться… обычно.
– Почему же мисс Вуд сразу не сообщила мне?
– Она точно не знает, но сказала, что её наблюдения не вызвали ни малейших подозрений.
– А что конкретно она видела в тот день?
Ава глазами приказала бумаге на столе подлететь к Этейн, и та углубилась в чтение, меняясь в лице. Это была копия отчёта, который мисс Райс отдала Бенджамину. По всей видимости, он сам ещё не успел отправить его.
– Всё ясно. Продолжайте расследование.
– Да, ваше превосходительство.
Глава 9
Сон Кэйлема
Кэйлем неподвижно лежал на животе в своей кровати под плотным тёплым одеялом. Сейчас он находился в самой глубокой стадии сна, и разбудить его было бы крайне сложно. В голове метались мысли, точнее, фантазии подсознания. А если копнуть совсем глубоко, то наш Кэйлем просто улетел далеко-далеко за пределы своего разума и дальше – за пределы видимого ему мира.
Он ни разу не летал во сне, а тут незнакомая местность – и сразу полёт. Паря над синим озером, окружённым горами с белоснежными пиками, Кэйлем не сразу осознал, что летать – занятие приятное, но энергозатратное. Заложив пару виражей, он почувствовал сильную слабость в конечностях и чуть не плюхнулся в иссиня-чёрную гладь горного озера.
Приземлившись на берег, Кэйлем огляделся вокруг. Огромные камни лежали на всём протяжении широкого мелко-галечного пляжа, на который тёмно-зелёной полоской выбросило водоросли. За валунами простирался невысокий лес густых зарослей, каких-то неизвестных ему пушистых кустарников, а за ними, чуть дальше, возвышались заснеженные горы, похожие на мороженое в вафельных стаканчиках.
Озеро располагалось в долине. На другом берегу горы были намного ближе, чем здесь. «Вполне себе натуральный пейзаж», – почему-то подумал Кэйлем.
Решив, что надо ещё осмотреться, он подошёл к кромке воды. Как такового прилива не было, но гладь озера у берега имела более голубой оттенок и почти плескалась по направлению к Кэйлему, будто жила собственной жизнью. Мелкая прозрачная галька искрилась под полуденным солнцем.
Он опустил голову и вместо себя привычного увидел отражение огромного чёрного медведя. Он моргнул несколько раз, пытаясь убрать этот образ, но тот уходить не собирался. Тогда Кэйлем провёл рукой по воде. Отражение осталось. Он ощупал своё лицо. Всё как обычно, небольшая небритость, волосы до плеч. А то, что смотрело на него с зеркальной поверхности озера, сложно было назвать человеком. Испуга не было, только детский интерес, чистый и пытливый.
В это время на середине озера из ниоткуда возникло серое облако. Казалось, оно перепутало место и внезапно спустилось на землю, хотя должно было оставаться на небе. Облако слонялось по глади озера, само по себе набирая массу своего невесомого тела. Наконец оно разрослось до размеров слона и целенаправленно полетело к Кэйлему, который всё ещё смотрел на своё отражение и попутно ковырялся в камешках на берегу.
Он не сразу увидел надвигающееся на него нечто. А когда поднял глаза, резко отпрыгнул от кромки озера и упал на камни. Почувствовав боль, Кэйлем решил, что надо уносить ноги или полететь, в конце концов, но
