И остался только пепел (СИ) - Осокина Анна

— Вели седлать мне лошадь, — обратился он к писарю, все это время беззвучно стоявшему в углу. — Я еду в Тихий Лог.

Оставалось только поговорить с шуйцей* [буквально: левая рука] князя, который заведовал стражей, чтобы тот выделил ему несколько человек в охрану — и в путь. Нужно успеть до рассвета. По правде говоря, Веренир и сам прекрасно справился бы с любой опасностью, но княжеская стража всегда вызывает благоговейный трепет у обычных селян. А это как раз то, что ему сейчас необходимо. Не допустить ещё большего кровопролития. Пусть мертвой останется только эта злополучная ведьма. Признаться, маг был заинтригован и даже немного сожалел, что уже не узнает, действительно ли она владела даром?

***

В храме было до звона в ушах тихо. На алтарных колоннах, где огонь по обычаю поддерживался день и ночь, догорели и погасли жертвенные поленья. Лишь один светильник со свиным жиром выхватывал несколько локтей у темноты, образуя желтый круг света.

На широкой каменной скамье неподвижно лежала молодая рыжая женщина, хотя былой красотой ее волосы сейчас не отличались: часть сгорела, другая была спутана и грязна. Одежда и руки перепачкались копотью. Но самое страшное — лицо. Правая сторона и нос остались не тронуты, но на левую больно было смотреть. От середины щеки на шею спускались безобразные ожоги, местами кожа лопнула и обгорела до черноты.

У скамьи, прямо на полу, прислонившись к ней спиной, сидел мужчина. Он опустил голову между коленей и не двигался. Близился рассвет. Жрец забормотал. Разобрать что-то, кроме слов «моя вина», было почти невозможно. Пламя светильника вдруг заплясало от внезапного сквозняка. Однако жрец, поглощённый своими мыслями, этого не заметил.

— Ты совершенно прав. Это твоя вина, — услышал он сзади ровный мужской голос. — Ты — идиот.

Григ даже не поднял головы. В круг света вошел высокий мужчина. Хотя больше ничего о нем сказать было нельзя: длинный темный плащ с широким капюшоном скрывал все остальное. Жрец молчал.

— Ты привлек к себе и к ней ненужное внимание. Этого делать не следовало! — тон был властный и обличающий. Незваный гость пропустил сквозь пальцы в кожаной перчатке один из локонов ведьмы и небрежно уронил его обратно.

Жрец только издал какой-то неопределенный звук между стоном и всхлипом.

— Ты — идиот.

— Повторяешься, — прохрипел Григ, не поднимая головы, — голос плохо слушался его сейчас.

— Я готов был бы повторить ещё пару дюжин раз, если бы это как-то спасло ситуацию. Только теперь уже ничего не исправишь. Каких трудов стоило назначить именно тебя, именно сюда — и все псу под хвост! — Мужчина медленно вышагивал от одной стены к другой. — Удовлетвори мое любопытство. Признаться, это не даёт мне покоя. Ответь, как человек, настолько дороживший своей репутацией и должностью, что поддался на шантаж лишь бы руководство не узнало о твоей пагубной привычке тратить время и деньги на карты, кости и петушиные бои. Какого лешего ты так открыто показал свое расположение к этой девке? Не мне тебя учить, как приличные жрецы относятся ко всему этому колдовскому сброду, — он особенно выделил слово "приличные", давая понять, что Григ в их число явно не входит.

Жрец долго молчал.

— Ну? Что ты на это скажешь?

— Ей нужна была чья-то поддержка. Не просто тайные встречи. А настоящая опора. Человек, на которого она могла бы положиться, который сказал бы, что она все делает правильно.

— Что за чушь? — перебил его собеседник. — С каких это пор ты стал таким сентиментальным? — он сделал паузу. — Да ты никак влюбился?!

— Замолчи! — вдруг вскочил жрец. Его одежда была порвана в нескольких местах и вся в пятнах грязи, копоти и крови. — Убирайся отсюда! Можешь катиться, куда угодно. Хоть к своему начальству, хоть к моему, хоть к демону в задницу! Теперь уже все равно!

Незнакомец напрягся, готовый в любой момент отразить удар. Но жрец лишь сжимал кулаки, не нападая.

— О, я-то уберусь. Только ты так ничего и не понял, глупец. За собой действительно приходится убирать, — с этими словами он вытащил из рукава прямой кинжал. Даже несмотря на свое состояние, жрец краем сознания отметил, что на лезвии искусно выгравирован крылатый змей с разинутой пастью. Страшная тварь. Мужчина стал, крадучись, обходить вокруг Грига. Тот, не сводя с него взгляда, всем корпусом поворачивался вслед за угрозой. — Ты не оправдал наших ожиданий и все испортил. Прощай, жрец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Змей резко взлетел в воздух и спикировал вниз. В двери с силой заколотили.

— Именем великого князя, откройте!

Раздался грохот. Засов с треском отвалился.

Пятеро дружинников ворвались в храм всем скопом, держа наготове легкие сабли. Последним вошел десница, потирая руки после заклинания. Пожалуй, с засовом он чуть перестарался. Невелика беда, казна возместит ущерб, главное, решить вопрос с этим злополучным жрецом и мертвой женщиной.

На улице уже светало, глаза, не привыкшие к темноте, не сразу разглядели обстановку внутри. В первые мгновения магу даже показалось, что здесь пусто. Но нет, на полу у алтаря кто-то зашевелился. Все сабли сразу же повернулись в эту сторону. Наконец, Веренир смог разглядеть лежавшего человека. Тот слабо застонал. Десница жестом приказал своим спутникам не двигаться и сам осторожно подошел к алтарю. Боковым зрением он успел отметить тело на скамье. Но сейчас оно не представляло опасности.

Жрец в черной рясе лежал ничком на холодном каменном полу. Маг опустился перед ним на колени и перевернул его. Тот снова застонал. В районе сердца одежда была пробита чем-то острым, ткань вокруг густо пропиталась кровью.

— Демон тебя раздери! — вырвалось у мага. — Ну уж нет. Ты мне нужен живой!

Он должен был узнать всю правду об этом деле. А оно, между тем, становилось все запутаннее. Кто это сделал? Кто-то из рассерженных горожан? Родственники погибшей на площади девушки?

Веренир не умел лечить. Его магия была хороша в бою, он знал, как пользоваться ею для допросов, в конце концов, на его зов приходили мертвые. Но врачевать раны у него не получалось.

— Скорее зовите лекаря! — громко отдал он приказ, сосредотачиваясь на том, чтобы подольше сохранить в этом теле жизнь. По ощущению это было похоже на ловлю рыбы голыми руками. Кажется, вот она, но все время ускользает. И все же старания не прошли даром: кровь перестала течь так быстро. Пока маг искал, чем зажать рану, прибежал лекарь.

Поразительно быстро.

Пришедший деловито оттеснил мага в сторону, даже не поинтересовавшись, что здесь произошло. Вряд ли он знал, кто перед ним стоит, иначе, скорее всего, вел бы себя по-другому. И сам стал «колдовать» над мужчиной. Очень скоро он вынес вердикт:

— Чем бы его ни ударили, лезвие, похоже, не задело сердце, иначе он уже был бы мертв. Невероятное везение! Еще полпальца — и он покойник! — последнее слово было сказано с таким радостным смешком, что Веренир мимо воли ухмыльнулся.

— Значит, сейчас он вне опасности? — уточнил маг.

Доктор будто только теперь заметил, что над ним кто-то стоит. И весь встрепенулся.

— Рану, конечно, нужно перевязать и обработать, но да, думаю, все будет в порядке. С кем имею честь разговаривать? — наконец заинтересовался он.

— Перед тобой господин княжеский десница, балда! — гаркнул десятник из свиты Веренира.

Уже рассвело настолько, что маг смог уловить, как от лица стоящего перед ним уже немолодого мужчины отлила краска.

— Прости, господин, не признал.

— Не проси прощения, это лишнее. Но мне важно поговорить со жрецом. Приведи его в чувство как можно скорее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, да, только нужно его отнести ко мне в дом, здесь совсем близко! — он махнул рукой в сторону двери.

— Мои люди тебе помогут, — кивнул маг лекарю. А потом обратился к десятнику. — Четверых отряди с доктором, пусть покажет дорогу. Охраняйте их, больше мне тут сюрпризы не нужны. Остальные пусть останутся у дверей и окон, со стороны пристройки тоже кого-то поставь, — маг выглянул на улицу. У храма уже начинали собираться первые люди. Близко не подходили, но всем было любопытно, что будет дальше. Не каждый день в городе творятся такие страсти. — А ты приведи мне голову, нужно с ним потолковать.