Записки следователя. Привидение - Рудольф Ложнов

Когда туман исчез совсем, лучи солнца осветили всю округу. Я осмотрелся. Я оказался в узкой расщелине – с высокими, крутыми боками из голых камней, метра два шириной и длиной метра четыре. Никакой растительности, кроме раскидистого куста шиповника в конце расщелины.

– Рудольф Васильевич, можно вопрос? – спросил опер Дмитриченко, сидящий в первом ряду. – Скажи, куда делась голая женщина? Ты с ней разговаривал, когда оказался в расщелине? Что она рассказала?

– Джек Фёдорович, вот тут-то у меня ошибка вышла. Пока я выбирался из воды на берег, я на женщину не смотрел. Когда выбрался, а тут туман стал рассеиваться. Я в какой-то миг забыл про женщину. Когда туман ушёл, женщины уже не было нигде. Моя жена тоже, когда ушёл туман, спрашивала, где женщина. Я ответил ей то же, что сказал сейчас вам.

– Если ты действительно видел женщину, не могла же она испариться или улететь? – напирал на меня Дмитриченко.

– Представь себе, Джек Фёдорович. Испарилась. Я тщательно осматривал местность. Там-то и искать негде. Одни скалы голые и куст. Спрятаться негде.

– А где же ты тогда нашёл девчонку, если негде там спрятаться? – продолжал задавать вопросы Дмитриченко.

– После того как моя жена спросила, где женщина, за первым вопросом тут же последовал второй вопрос: „Ты хорошо проверил за кустом?“ Я ответил ей, что проверял. Она тогда говорит: „Проверь лучше“. Я, чтобы не обидеть жену, сделал вид, что проверяю. Нагнулся, как будто заглядываю под куст… Не знаю, говорю вам от чистого сердца, не кривлю душой, Какая-то неведомая сила заставила меня внимательнее заглянуть за куст. Присмотрелся. Вдруг вижу… Что вы думаете? Женщину!

– А что, женщина пряталась за кустом? – спросил кто-то из зала.

– Нет. Женщина пряталась не за кустом шиповника, а лежала под камнем. – В зале зашумели, стали задавать вопросы, перебивая друг друга. Я поднял руку, чтобы успокоились. – Вы, пожалуйста, не перебивайте меня. Я сейчас вам всё расскажу. Женщина лежала, как бы вам точнее сказать, под пластушкой. Пластушка, скажу вам, приличного размера, выступала от стены. Эта выступающая часть пластушки образовала под собой нишу. Вот в этой нише лежала женщина. Почему я сразу не заметил женщину? Если не очень внимательно, поверхностно смотреть, то незаметна эта ниша.

Куст шиповника почти закрывал её и затемнял. Я пригнул несколько веток и придавил камнями к земле. Тогда мне хорошо стала видна лежащая женщина. Меня удивило то, что эта женщина лежала в платье, а не голая. Я присмотрелся. Мне показалось, что женщина не живая, мёртвая. Тогда я позвал жену. Моя жена перешла по тем же камням реку, и мы вместе подошли к нише. Жена посмотрела и говорит, что у этой женщины волосы светлые, а не чёрные. Женщина лежала без видимых движений, и мы подумали, что она мертва. Мы тогда решили вытащить её из ниши. Я ползком подлез к ней и аккуратно вытащил её. Она действительно была без признаков жизни. Вдруг моя жена говорит: „Слушай, эта женщина не та, которая звала тебя за собой, а молодая, даже очень юная девчонка“. Действительно, это была очень молодая девчонка со светлыми волосами. Жена проверила пульс. Пульса не было.

Никаких признаков жизни. Я вспомнил, что в таких случаях надо проверить дыхание через зеркало. Я быстро перешёл реку. Из сумки жены достал зеркало и назад. Поставили зеркало под нос и стали ждать. Через некоторое время мы заметили слабое потение зеркала. Мы очень обрадовались, что она жива. Решили немедленно доставить её в ближайший фельдшерский пункт. Я поднял её на руки. Она была совсем лёгкая, вес не более тридцати-сорока килограммов. Мы перешли реку и положили её на заднее сиденье. После того как положили её, жена мне говорит: „Посмотри, моя рука вымазалась в крови…“

– Рудольф Васильевич! – крикнул кто-то из задних рядов. – Ты в начале своего рассказа сказал, что после того, как появилась перед твоей машиной голая женщина, ты затормозил и заглох двигатель. Ты впоследствии несколько раз пытался завести его, но не смог. Как же ты завёл его после того, как с девчонкой собирались уезжать? Нашёл причину? Какая же была причина?

– Вопрос, я вам скажу, ребята, очень интересный и очень загадочный. Я сам до сих пор в недоумении. Скажу честно, без лукавства, что у меня нет конкретного ответа на этот вопрос. Нет и всё! Да, действительно, я вначале пытался завести двигатель, это правда, но не смог. Когда уже с девчонкой собирались уезжать, ключ зажигания находился в замке зажигания. Как только мы с женой сели, я забыл в этой суматохе, что двигатель ранее не заводился, повернул ключ на заводку, и двигатель сразу же завёлся. Двигатель работал нормально, как и прежде. Если у кого-то возникли сомнения по поводу моего ответа на заданный вопрос, для полной убедительности обращайтесь к моей жене.

– Рудольф Васильевич! – громче всех кричал кинолог Бакланов. – Рудольф Васильевич, я вас знаю не первый год и много раз выезжал с вами на места происшествий и поэтому скажу, что вы серьёзный, неглупый, нормальный во всех отношениях человек, но скажите честно, что вы этот рассказ сочинили специально, чтобы заинтриговать нас, так ведь? Ну, скажите откровенно, положа руку на сердце, именно для интриги сочинили? Мы все знаем, что никаких привидений или других всяких там ведьм, чертей, домовых, леших на свете не бывает. Это всё выдумки писателей для детских сказок.

То, что вы обнаружили умирающую или раненую девушку, это вполне возможно и естественно. Тут спору нет. Я с вами согласен. Каждый порядочный, благородный человек на вашем месте поступил бы точно так же, не оставил бы человека в беде. Я в этом вполне уверен. Но то, что вы сочинили про голую женщину и вдобавок ещё с длинными волосами, закрывающими всю её наготу, – это чистой воды фантазия. Такое бывает только в сказках, в головах выдумщиков и фантазёров. Но признаюсь честно, что ваш рассказ, Рудольф Васильевич, меня очень тронул, понравился. За это огромное спасибо!

– Рудольф Васильевич, – подал голос опер Бобов, – ты не принимай к сердцу реплику кинолога Бакланова. Он ведь, кроме носа своей служебно-розыскной собаки и слов „след“ и „нюх“, ничего не видит и не слышит, и поэтому у него нет времени на выдумки и фантазии. Скажи-ка лучше, как себя чувствует девчонка на данный момент? Надежда, что она будет жива, есть?

– Николай Никифорович, пожалуй, вначале всё же отвечу на реплику, как ты выразился, Бакланова. От чистой души хочу сказать тебе спасибо, Анатолий! Очень приятно было слышать от тебя, что мой фантастический рассказ понравился и тронул тебя. – Зал заполнился смехом. – Значит, я не зря старался. А теперь отвечу на вопрос Бобова. Девчонка жива и надеемся, что будет жить. Конечно, состояние её очень тяжёлое. Пробит череп. В данный момент она находится в бессознательном состоянии. Долго ли будет длиться такое состояние, пока никто не может сказать.

– Что же говорят врачи? – не унимался Бобов.

– Николай Никифорович, я уже ответил на твой вопрос. Диагноз неутешительный. Она пока в коме. Есть вероятность, что она может потерять память. Всё зависит, затронут ли мозг.

– Кто же её так? – послышался голос из зала.

– Очень правильный вопрос! – вместо меня ответил полковник Ивашков. – Именно этот вопрос предстоит нам, то есть всем нам, – рукой указал полковник на зал, – выяснить. У некоторых из вас, вероятно, сложилось впечатление, это было видно из задаваемых вами вопросов, что Рудольф Васильевич умышленно сочинил приключенческий рассказ, чтобы вас развлекать, пусть даже в приукрашенном виде. Хочу обратить ваше внимание на то, что каждый сотрудник отдела, независимо от рода службы, где бы ни находился, должен помнить об этом событии. Я пока не могу категорично заявить, что это преступление. Но мы должны быть готовы к этому, потому что разгадать эту историю всё равно придётся нам. А теперь – всем по своим рабочим местам!

Как только полковник покинул Ленинскую комнату, толпа сотрудников плотным кольцом окружила меня, не давая уйти. Посыпались десятки вопросов разного любопытства. Многих сотрудников интересовали прелести голой женщины. Другие явно не верили про голую женщину. Толпа раздвоилась примерно на две половины. Я, отвечая на их вопросы, не старался переубедить их. Это было бы впустую толочь воду в ступе. Потеряв почти час, отвечая на вопросы, я вернулся в свой кабинет.

Провёл со следователями оперативку, а после пошёл к эксперту-криминалисту.

Только переступил порог двери лаборатории, тут же Валентина Петровна предложила сесть за стол. Я по её глазам заметил, что она хочет поговорить со мной.

– Валентина Петровна, давай договоримся, что ты сейчас не будешь задавать вопросы. Согласна?