Стоящий у двери - Ольга Швецова

Забор поглотили разросшиеся кустарники, и железные прутья оказались зажаты ветвями, только поэтому еще и не упали на землю, кое-как обозначая границы аэродрома. С этой стороны находились двухэтажные строения. Доронин знал, что сразу не увидит ни самолетов, ни бетонки, но лезть в такие заросли совершенно не хотелось. Под кустами виднелись какие-то ямки, насколько он мог судить – продолговатые отпечатки сапог. И тут не один человек топтался. Проверить бы, не годится ли проход среди ветвей и для отряда, раз уж неизвестные сталкеры им такой путь указали. На фоне кустов светлым пятном выделялась отдельно стоящая арка; ни с чем не скрепленная, без ворот, как портал в иной мир, она приковывала взгляд. Денис хотел подойти поближе и посмотреть, но командир не пустил:

– Хватит, и так Кирилла уже потеряли, еще и ты туда же… И опять с СВД, второго монстра она может не выдержать. Нам еще метров пятьсот до проходной топать.

– А мы там будем пропуска предъявлять и вещи к досмотру? – усмехнулся Индеец.

– Нет, просто там пока еще дорога свободна, в других местах сплошные заросли, – ответил Мухин.

Если это можно было назвать свободной дорогой, что же тогда называлось дорогой непроходимой? Тут уже попадались следы пожара – черные обломки стволов и обожженные кирпичные корпуса института. Хотя взлетные полосы, по которым и пришелся основной вражеский удар, находились в отдалении, но огонь прошел волной, распространяясь по смолистым соснам и елям. Даже за двадцать лет дожди не смыли этой копоти со стен, а растения не скрыли разрушений. Лес постепенно отвоевывал принадлежащие ему территории, но не торопился, у него впереди много времени.

Стало светлее, и Доронину больше не нужны были указания проводника, чтобы найти бункер. Теперь он легко нашел бы его сам. Но найти мало, надо еще попасть внутрь.

Толстый слой бетона на крыше, казалось, уже перестал быть чужеродным элементом пейзажа, как будто его сотворили не человеческие руки, а сама природа. Она же укрыла бункер слоем травы, мха и кустарников. О том, что эти места заселены, можно догадаться только по широкой просеке перед входом. Доронин остановился на краю поляны, осматривая окрестности. Да, грамотно сделано. А дверь крепкая, хватит ли у них взрывчатки, если понадобится силовое решение проблемы? Скоро уже белый свет начнет глаза слепить, а через час и никакое затемнение не поможет. Что тогда делать? В снег закапываться? От проводника он уже знал, что подходы к бункеру не заминированы, хотя вот это зря: сам он поставил бы хоть несколько растяжек на непрошеных гостей. Командир сделал шаг вперед, на поляну. Неизвестно, видят ли его жители бункера, имеются ли у них какие-нибудь системы наблюдения, но скрываться и раздумывать больше нет времени. Дредд несколько раз стукнул прикладом в ворота, извещая о визите.

– Борис Владленович! Срочно! Там пришли люди!

Главный Привратник уже давно не спал, не пришлось долго раскачиваться после пробуждения. Торопливо одевшись, он вышел в коридор. Будить его явился не кто-нибудь, а второе лицо в Совете, Никитин. Гладко и связно говорить Сергей Петрович никогда не умел, поэтому приходилось задавать ему наводящие вопросы:

– Из капониров пришли? Что им нужно?

– Нет! Так сказать, совсем чужие люди!

– Совсем? Вы меня интригуете… С чего вы это взяли?

– Экипировка другая, не местные они. И это еще не всё!

– Господи, что же еще? Рога у них, что ли?

Немного успокоившись, потому что проблему взяло на себя начальство, Никитин объяснил:

– С ними пришел Сергей Мухин.

– Вот это уже интересно, – сказал Борис Владленович, – Мухин пришел с ними, или они пришли с Мухиным?

– Так сказать…

– Сейчас мы сами это узнаем.

– Борис Владленович, но вы должны лично… Вам не страшно?

– Но ведь вы же за этим и пришли, – Главный Привратник смерил его взглядом. – Чтобы я лично… А не вы. Это, в конце концов, моя обязанность. И никто не говорил, что это безопасно.

Да, в обязанности Главного Привратника входило не только закрывать двери, но и открывать их. Своей рукой, на свой страх и риск.

Доронин внимательно осмотрел дверь по периметру, потом такому же исследованию подверглась бетонная стена. Краем глаза уловив какое-то движение, он понял, что их видят изнутри. Электронные системы слежения, конечно, давно вышли из строя, но ничто не мешало местным технарям наладить простые оптические приборы с линзами и зеркалами на манер перископа. Теперь надо было ждать, пока дозорные сбегают к начальству, и так далее по цепочке. Командир надеялся, что цепочка эта не слишком длинная, потому что отряд, стоявший на месте почти неподвижно, начинал мерзнуть. А пятеро уже расселись на снегу отдыхать.

– Встать! Пятую точку отморозите. Скоро будет вам здесь отдых. – «Или уже на небесах», – закончил он мысль про себя. – Нарбеков! Приготовь для начала пару зарядов для запирающего устройства. Сюда и сюда. И прикинь, сколько всего на эту дверь понадобится. Пока теоретически.

А практически не мешало бы найти удобную позицию для обороны и расположить бойцов на ней. Потому что если бы сам Доронин сидел внутри, а снаружи ломились вооруженные незнакомцы, то план был бы таков: тихо вылезти из запасного выхода, окружить отряд, пользуясь тем, что противник местности не знает, и расстрелять, даже не показываясь на глаза. Но так поступают с явным врагом. Командир надеялся, что люди внутри все же проявят крупицу любознательности и вышлют парламентера. Ну, хоть какого-нибудь завалящего, пусть не начальство… Чтобы не ждать обстрела с тыла каждую минуту. А этих минут уже прошло вполне достаточно, чтобы в бункере что-то решили.

– Пищухин!

Денис подскочил поближе и тоже уставился на дверь.

– Смотреть по сторонам внимательно! При малейшем признаке движения дать сигнал об опасности. Кто знает, что они там внутри себе думают…

– Но с нами же их человек, Мухин.

– А меня именно это и пугает… Кто знает, почему он из бункера ушел? Короче, выполнять!

«И огнеметы тут удобно было бы расположить, – думал Доронин, – пару штук по углам. Оборона ни к черту! Или в этом и состоит весь фокус, чтобы противник расслабился, и с ним можно было легко разделаться? Или бункеру нужен хороший консультант по вопросам безопасности». Колесо запирающего устройства начало медленно поворачиваться.

– Илья, отставить пока взрывчатку. Стрелять по обстановке, приказа не ждите.

«И командира на линии огня можно вообще не замечать. Это уже проблема командира…» Доронин знал, соглашаясь на сомнительное мероприятие, что обратно он может и не вернуться. И ничуть не удивился бы сейчас, оказавшись под перекрестным огнем своих и чужих. Такова уж его роль, и передать ее кому-то другому нельзя. Прижизненно, во всяком случае… Вот Поповкин-то обрадуется!

Дверь тихо сдвинулась с места. Смазанный механизм не скрипел, изнутри лился мягкий электрический свет неяркой лампочки. Он не слепил глаза, но командир не разглядел сразу, кто стоял перед ним в небольшом шлюзовом помещении. Только и увидел, что человек там один. Оружия на первый взгляд у него обнаружить не удалось, но оно могло быть скрыто просторной одеждой. Глаза начали привыкать к свету, и теперь стало отчетливо видно, что это старик, хоть и крепкий, с ясным острым взглядом. И он определенно не просто парламентер – это главный. «Привратник», вспомнилось Доронину странное слово, обозначающее здесь лидера. Оказывается, слово выбрано не просто так: привратник открывает двери… Точнее, одну дверь. И не пропускает никого дальше.

– Только вы один, – старик сделал приглашающий жест.

Доронин не раздумывал:

– Нарбеков, в мое отсутствие принимаешь командование.

И шагнул через порог.

Дверь закрылась за спиной командира, на поляне снова стало темно. Но рассвет уже близился, и если сейчас там внутри что-то не решат, то скоро придется в панике бегать по окрестностям в поисках укрытия. Денис надеялся, что Мухин покажет им что-нибудь подходящее. Но проводник, не отрываясь, смотрел на бункер, будто за дверью решалась и его судьба. Так оно и было, вероятно. Доронин прав: что вдруг заставило этого человека пробираться в Москву, рискуя жизнью на каждом шагу? Ведь не коммерческий же интерес! Не его личный интерес, во всяком случае. Денис задумался… А командир сейчас там, внутри! И неизвестно, что с ним произошло, может быть, он уже мертв, и их отряд сейчас ждет та же участь! Сколько душевных сил потребовалось бы, чтобы войти в бункер, где ждет нечто совершенно непредсказуемое! Сам он легко представил себя входящим туда, ведь ему хотелось совершать подвиги, у него есть для этого всё, что нужно! Но… Что бы он сказал там, внутри? Да ничего. Для того чтобы представлять интересы Альянса, у него еще не хватало ума и опыта. Поэтому он жмется снаружи, оглядываясь по сторонам, как приказал Доронин, и косясь на Илью-Нумизмата, которого оставили за главного. Илья хранил молчание. Нервных подрывников на свете не бывает.