Меморандум киллеров - Фридрих Незнанский

А вот Анна, вторую ночь подряд пребывая в небывалом для себя прежде кайфе, не переставала думать о ставшей для нее теперь уже совершенно реальной проблеме остаться на бобах. И это ее никоим образом не устраивало…

Ну да, на мужиков ей повезло, нет слов. Но один сразу отказался соответствовать ее плану навсегда избавиться от предателя-мужа, честь ему, что ли, не позволяет или совесть, дураку набитому… Зато этому, второму, кажется, никакая совесть мешать не будет, это если судить по тому неожиданному вниманию, которое он обнаружил, едва узнал, чем на самом деле владеет ее супруг.

Анна полагала, что достаточно хорошо знает мужчин, особенно таких вот, как Вадим, то есть находящихся у конкретной власти и, судя по его поведению и образу жизни, который он охотно ей демонстрировал, вовсю ею пользующихся. Одно только она проверила, чтобы не было обмана, все-таки внимательно посмотрела его милицейское удостоверение. Конечно, могла быть и отлично сработанная липа, но — вряд ли. И потом, ее поначалу немного смутил этот офис с золоченой табличкой милицейского ветеранского фонда, куда он ее привез. Но он, смеясь, объяснил ей, что это помещение есть, по сути, его собственная квартира, где он нередко проводит всякого рода закрытые совещания. «Это тебе, надеюсь, понятно?» — весело спросил он. Да уж, куда понятнее! И разнообразная мужская одежда в шкафу, и удобная откидная кровать-купе, ловко вмонтированная в стену рабочего якобы кабинета, и свежие наборы постельного белья, и шикарная джакузи в ванной, отделанной мрамором. Разумеется, если не тут проводить ответственные «совещания», то где же еще! И все здесь было сделано с умом, выдумкой и хорошим вкусом.

А потом, Анна заметила, что у него вдруг как-то по-новому заблестели глазки, когда она, словно между прочим, упомянула о торговом доме «Земфира», коим владел ее супруг, будучи не только генеральным директором, но и основателем этой акционерной компании — со всеми вытекающими отсюда привилегиями.

В общем же, по ее собственным расчетам, получалось так, что, убрав, к примеру, мужа, она сама, Анна Николаевна Юркина, становилась держателем контрольного пакета акций этой торговой фирмы со всеми ее филиалами, торговыми помещениями, складами, транспортом и так далее. Не хило. Вот именно на это обстоятельство, как она поняла, и обратил особое внимание, иначе «Говоря, «клюнул» Вадим. После чего, мгновенно позабыв об усталости, клонившей его в сон, стал выяснять подробности разрыва отношений между супругами, расспрашивать, откуда она знает, к кому ушел ее муж, как выглядит и где работает его любовница. Ну и про все остальное, что, по ее понятиям, вообще не должно было иметь отношения к делу, которое обсуждали…

И Анна стала рассказывать, стараясь говорить лишь то, что считала для себя возможным и безопасным. Упомянула и о сыскном агентстве, в которое обратилась за помощью. Лыков мгновенно ухватился за эту тему.

— А это уж не сыщик ли вчера с тобой сидел за столом? — догадался он.

Анна вспомнила о просьбе Филиппа никому не рассказывать об их сотрудничестве, вздохнула и ответила уклончиво, что это, мол, не имеет значения, просто прежний знакомый. Но Лыков не отставал, и женщина, в конце концов, созналась, мотивируя свое признание тем, что свою роль сыщики уже сыграли, за что она им заплатила вполне приличные деньги, так что теперь уже никто никому больше ничего не должен. Услышав название «Глория», Лыков многозначительно усмехнулся и на недоуменный взгляд Анны заметил, что прекрасно знает и само агентство, и ребят, там работающих.

— А директором у них Денис Грязнов, да? — Он с улыбкой дождался ее утвердительного кивка и добавил: — Рыжий такой, длинный. Он, чтоб ты знала, родной племянник начальника Московского уголовного розыска, генерала Грязнова, моего, можно сказать, дорогого и любимого шефа. А Вячеслав Иванович,' кстати, в этой самой квартире недавно хорошо оттянулся с нами. Боевые награды обмывали, новые звезды на погонах… Так что, как сама видишь, тебя сюда не я, а сам Господь Бог направил. С твоими-то проблемами… Ну и что теперь будем делать? «Мочить» твоего неверного супруга, Да?

Анну словно ледяной волной накрыло… Вот это влипла! Однако ощущение падения в пропасть, куда ее несло, так же неожиданно, как возникло, пропало. А с чего это она вдруг разволновалась? Разве ею было сказано слово «убить»? Нет, она о другом говорила: пусть бы он исчез из ее жизни! И это — совсем не одно и то же!

Лыков с ухмылкой выслушал ее новые путаные объяснения и успокоил:

— Да не бери ты в голову! Я разве сдавать тебя прокурору собираюсь? Или шантажировать? Можно ведь, между прочим, сделать все, как ты хочешь, и даже пальчиков не запачкать. Ну, исчезнет он — из твоей жизни, вообще исчезнет, а потом-то что? Ты думаешь, все руководство фирмой немедленно к тебе в ноги падет? Да у них там и своих желающих возглавить фирму — как вшей у бомжа! Сильно ты им нужна — без учредительных и прочих документов!

— Я знаю, где они находятся, — невольно проговорилась, уязвленная его небрежным тоном, Анна.

— А вот это — другой разговор, — вмиг посерьезнел Лыков. — Тут я тебе, пожалуй, и взялся бы помочь… И не только потому, что ты мне нравишься. — Он сильной рукой притянул женщину к себе, отчего она сразу расслабилась, раскрылась, позволяя теперь ему самому проявить инициативу.

Несмотря на то что вспышка страсти оказалась бурной до сумасшествия, ни она, ни он не утеряли нити предшествовавшего разговора. И, отдышавшись, продолжили. Точнее, продолжил он.

— Конечно, я теперь просто обязан тебе помочь, дорогая… Но, как говорится, любовь — любовью, а во что ты хотела бы оценить мою помощь? Учти, помощь серьезная и такая, о которой никто, ни один живой человек, догадаться не должен. Это все необходимо для того, чтобы на тебя даже тень подозрения не пала, понимаешь? А организовать такое дело — совсем непросто. Это немалых денег стоит.

— Сколько, по-твоему? — бесстрастно, будто о постороннем, спросила она. Раз уж разговор пошел в этом направлении, поняла Анна, значит, решение Вадимом принято, и он, судя по всему, готов заломить приличную цену.

Но он засмеялся:

— Ты сказала это таким тоном, будто я с утра до вечера только тем и занимаюсь, что убираю неугодных кому-то людей! Нет, дорогая, ко мне такие вещи ни малейшего отношения не имеют… Но я, в силу своего служебного положения, просто вынужден знать некоторых людей… если людьми называть всяких там бандитов, уголовников, «отморозков», у которых за душой — ничего святого… А сколько они запросят за то, чтобы некто, известный тебе, взял и исчез, этого я не знаю. Но так… если прикинуть? Тысяч, думаю, двадцать пять, долларов разумеется. Впрочем, если бы твой супруг был не просто коммерсантом, а еще и каким-нибудь государственным руководителем, ответственным правительственным лицом, сумма возросла бы, полагаю, раз в пять, если не больше.

— Ничего себе! — невесело заметила Анна. — Но двадцать пять не представляются непосильными для меня. Думаю, так. Только одно условие, к этому я не должна…

— Ты невнимательно меня слушаешь, дорогая. Я же сказал, на тебя даже и тень подозрения не упадет. Иначе вся твоя операция с учредительными и прочими документами и гроша ломаного не будет стоить. Из тебя же следствие душу вынет, не говоря о каких-то бумагах! Другое дело… — Он запнулся, будто подумал о чем-то важном, но говорить не решился.

Она это почувствовала. А еще, пока они оба вот так, запросто, валяясь голыми в смятых простынях, без всяких эмоций, как о постороннем, рассуждали, по существу, об убийстве человека, Анне пришла в голову четкая и совершенно объективная, даже немного обескураживающая мысль: одной ей с такой задачей ни за что не справиться. Кто она? Да продавщица отдела бижутерии! А еще? Обыкновенная баба, которую до ее взлета пользовали все, кто хотел и как хотел! Она что, бухгалтер? Экономист? Институты кончала? И что она вообще понимает во всем том, чем руководит ее бывший теперь уже, разумеется, муж? И не мощный любовник ей в койку теперь нужен, хотя еще недавно она думала только об этом и верила — вот найдется, и все само собой устроится. Ей необходим тот, кто согласится верно служить! И не за просто так, и не только за большие деньги, и даже не за то, чтобы в любую минуту выполнить в постели ее прихоти! Нет, нужен грамотный и в чем-то даже беспринципный мужик, который помог бы ей забрать дело в свои руки. Конечно, он потом захочет сам командовать, ну, пусть хочет, там видно будет. Филипп ей очень понравился, но у того, видишь ли, совесть! А этот полковник, хоть и хамоват — он как бы нарочито демонстрировал свое превосходство над нею, — именно для ее дела подходил больше. И она решилась окончательно.

— Скажи мне, Вадик, — прикрыв глаза, томным голосом спросила она, — тебе очень нравится сегодняшняя твоя работа? Я не в том смысле, шо она дает тебе власть над людьми, руки там развязывает и все прочее…